Ювелир. Тень Серафима

Быстрым бесшумным шагом Себастьян пошел по следу. И почему ей было не остаться в гостинице? Проще и безопаснее. Но, похоже, София никогда не выбирала вариант, который проще и безопаснее. Бродить в одиночку по ночным трущобам Ледума - либо дурость, либо уверенность в себе, граничащая с сумасшествием. Причем уже по другую сторону границы.

Бирюзовая дорожка петляла между домами, пугливо перекидываясь с одной узкой улочки на другую, как след зайца в вымороженном зимнем лесу. София или параноидально опасалась слежки, или попросту заблудилась и не знала, куда идти. Себастьян даже не знал, что глупее, и как раз начал размышлять над этим любопытным вопросом.

Внезапно его внимание привлек отдаленный шум. Похоже на драку или просто какую-то пьяную гулянку. Себастьян почти не удивился, мысленно сопоставив направление своего движения и сторону, откуда доносились крики. Они совпадали.

Ускорив шаг, ювелир практически побежал, опасаясь успеть лишь к развязке. Однако спектакль, похоже, только-только начинался.

Их было пятеро, в руках всего-навсего ножи. Какая-то местная шпана. Окружив перепуганную девицу, они что-то кричали, даже не скрывая своих намерений. Да и кого им тут бояться? Наверное, важные шишки в своем маленьком районе.

– Искаженная!
– вдруг крикнул один из них, и голоса на миг стихли. Потом зашумели снова, но веселости в них осталось совсем немного, зато появилась брезгливая, слепая ненависть.

Проклятые ксенофобы. Быстро же они вычисляют чужаков! Нюх у них, что ли, на это дело? Впрочем, у девицы её маленькая проблема разве что на лбу не написана.

Себастьян задумался. С одной стороны, он не несет ответственности за поступки других людей. Ни за беспечность и самонадеянность Софии, ни за жестокость здешних грабителей. Пять золотых, по одному на каждого - не состояние, конечно, но на неделю сытой и хмельной жизни по их меркам хватит с головой. Понятно, что девушка окажется в инквизиторских застенках, а потом и на костре, коли доживет. Но Себастьян знал: стоит только вмешаться в судьбу человека, хоть один раз спутать священные нити, - и просто отвязаться уже не получится. Тем самым он добровольно впустит Софию в свою жизнь, а заодно и продемонстрирует готовность ответственности. Тогда уж придется взвалить это ярмо себе на шею. А такого развития событий хотелось избежать всеми силами.

С другой стороны, если бы не он, София не оказалась бы здесь и сейчас. Разве не он был причиной её появления в этих трущобах? Разве не он прогнал её, позволил уйти одной, зная, чем это может закончиться? И что теперь - запросто вернуться в “Старую почту”, бросив беспомощное созданье в беде?

Ювелир тряхнул головой. Кажется, он тронут. Кто - он?! Не может быть. Себастьян мысленно выругался - окаянная совесть таки проснулась. Однажды, очень давно, он уже стоял перед таким выбором. Но тогда сильф ничего не мог поделать, а теперь - очень даже может.

Звук удара и глухой всхлип некстати прервали логичный ход его мыслей. София упала на землю, а её обидчики, довольные собой, глумливо захохотали.

– Именем святой Инквизиции!

Себастьян горестно вздохнул, выступая из тени ближайшего дома в полукруг тусклого света фонаря, смазанного моросью. Какого черта он вытворяет? Собрался играть в героя? Смешно.

Как бы не пришлось потом жалеть о совершенном, как это часто случается с благими делами.

Смех быстро прекратился. Грабители развернулись в его сторону, в пустых глазах их застыло недоверчивое недоумение.

Ювелир отогнул ворот плаща, непринужденно демонстрируя приколотую за мгновенье до того змеевидную серебряную фибулу. Левая рука многозначительно легла на рукоять эстока, укрывшись за затейливой гардой, сложная форма которой представлялась каким-то диковинным сплетением стальных лепестков и кружев. Такая фибула и эсток - отличительные знаки каждого работника святой службы. В нынешний век огнестрельного оружия и магии разве что они и сохранили благородное умение фехтовать, оставаясь настоящими воинами до конца.

Если, конечно, не брать в расчет той мелочи, что единственное применение возвышенному искусству городские инквизиторы находили в притеснении и истреблении беззащитных изгоев.

Себастьян также не пренебрегал тренировками: каждый день без исключения они занимали значительную часть времени. Тело было оружием ювелира, - оружием, которое невозможно отнять и которое никогда не даст осечку, что немаловажно в его непредсказуемой профессии. Впрочем, старомодный тяжелый эсток, вышедший из широкого употребления гораздо раньше изобретения пороха, не был выбором сильфа. Существовало множество гораздо более удобных и практичных клинков, и излюбленным оружием Себастьяна, к коему он питал поистине нежные чувства, была пламенеющая шпага. Эти редкие клинки были невероятно сложны в изготовлении и баснословно дороги, а потому никогда не производились массово. Однако доход Себастьяна позволил ему заказать у одного из старых мастеров волнистый клинок-пилу по индивидуальным параметрам.

– Я забираю Искаженную, - голос его прохладным пролился в тишину. В нем было именно столько уверенности и пафоса, сколько полагалось среднестатистическому религиозному фанатику.
– Благодарю за проявленную сознательность, граждане.

Между прочим, и фибула, и эсток не были поддельными - зря они так на них косятся. Себастьян сам снял их с трупа убитого в честном бою инквизитора, с коим они не сошлись во мнениях относительно того, имеют ли полукровки право на жизнь или же их нужно медленно сжигать заживо на главной городской площади. Даже номер на фибуле был подлинный, так что всё по-честному.

Грабители по-прежнему изображали статуй, глазея на него, как на чертика, с воплем выскочившего из табакерки. Ясно, не так часто приходится им лицезреть доблестных работников святой службы. На лицах отражались мучительные размышления. Похоже, заблудшие овцы всё еще сомневались, как лучше поступить.

Дабы облегчить эти душевные муки, Себастьян извлек на свет пять небольших монет. Золото тускло блеснуло, и блеск этот тут же отразился в пяти парах глаз, затмив все прочие мысли.

– Забирайте награду.

Грабители переглянулись. Численный перевес был, конечно, на их стороне, но здравый смысл подсказывал, что подготовка и вооружение недостаточны для убийства инквизитора, да и последствия этого легко предсказуемы. Так что лучше было не связываться и, поборов жадность, убраться подобру-поздорову.

Один из нападавших, повинуясь взгляду главаря, подошел к Себастьяну и молча принял из его рук деньги. После этого нарушители ночного спокойствия города отступили в тень и исчезли.

– Пойдем, - рывком поставив онемевшую от ужаса Софию на ноги, ювелир скоро потащил её за собой в противоположную сторону.

Избавиться от девицы оказалось не так-то просто.

***

Как и предполагал Себастьян с самого начала, информаторы ничем не смогли помочь ему. Операция с похищением шерла была покрыта непроницаемым мраком тайны. Зато удалось выяснить, что в город за пару дней до ювелира прибыл его коллега “по цеху” Стефан, такой же бездомный бродяга, как и Себастьян. Ну, это уж точно была совершенно бесполезная информация. Ювелир хорошо знал Стефана, даже питал к нему добрые приятельские чувства, и мог исключить этот вариант почти наверняка. Стефан был неплохим человеком, но, к сожалению, профессии “неплохого человека” не существовало. В профессии же ювелира друг оказался настолько невезучим, что снискал славу законченного неудачника. Трудно было предположить, что кто-то доверит ему столь важное и откровенно сложное задание.