Ювенилия Дюбуа

Б. ставит выступление на паузу. Необходимые пункты прелюдия соблюдены, можно и поднакидать в топку. Р. допивает последние капли газировки, которую мы купили специально для пиршества. Затем ножницами проделывает дырку у основания, запаска сантиметра в четыре. Б. достаёт заготовленный кусок фольги. Иголочкой, словно профессиональный дирижёр, проделывает с десяток маленьких дырочек, пихая получившееся подобие ситца в горлышко бутылки. Запаска краёв крепко загибается. Она не требует дополнительного фиксирования ниткой или скотчем. Фольга отлично держит форму. На описанные операции у парней уходит не дольше трёх минут. Ещё через четверть минуты в ситце появляются раскрошенные брокколи. Зажигалка в руках.

Встаёт вопрос: кто первый? Сейчас достаточно ответственный момент. Решаем скинуть на утка-озеро-ружье. Я сраный везунчик: закатываю два камня ублюдков своей воображаемой бумагой. Р. и Б. скидываются еще раз. Теперь Б. режет ножницами бумагу Р… Рассчитались, можно стартовать.

На мгновение мне становится немного страшно. Такой ли я действительно счастливчик? Нужно было думать башкой, ведь первый всегда выступает в роли «лётчика-испытателя», но теперь деваться некуда.

Чиркаю кремнем зажигалки, поднося огонёк к натуре. Рот мой уже присосался в районе проделанной дырки. Слышу сухое потрескивание. Дым резко заполняет объем бутылки. В это же мгновение делаю вффввввууууууууууууух!

Лёгкие вмещают продукт, его нельзя выпускать из себя. Держу как можно дольше. Горло pizdecki першит. Наконец выдыхаю содержимое, которого оказывается куда меньше, чем я вдыхал.

Осело…

Начинаю громко кашлять, нет сил держаться. На глазах появляются слёзы. Б. замечает, что der`mo не всё выгорели. Приходится повторить операцию. Снова сухой кашель и слезы. Голова медленно погружается в туман. Появилось чувство, будто я прилёг на вату, очень нежную, объемную такую. Р. тянет мне кружку с пивом. Эти два додика наперебой спрашивают, вставляет ли? Но я в силах только показать большой палец в усреднённом значении.

Пока прихожу в себя, парни, в порядке очереди, повторяют операцию. Ненадолго осаживаемся. Никто не говорит. Б. нажимает кнопку «play». Выступление продолжается.

«…К слову о политике. Я видел одного наркошу, который пытался вскрыть чью-то тачку машину, мужик и это взяло меня за душу. Я попытался остановить это. Я сказал: «Эй! — Он обернулся, увидел меня и сказал — О! Постой на шухере!» Я говорю: «Нигер, это я тебе сказал. Я не стараюсь тебе помочь, заканчивай эту хрень». Нарики, они такие. Однажды наркоман разбил окно моей машины. Просто разбил. И знаете, что он украл? Сраный шоколадный батончик с сиденья. Он только это и взял. Просто чёртову шоколадку. Я был так зол, я колесил по району часов пять, высматривая нарика с шоколадом на лице. Так и было. Наконец нашёл, я схватил его. Говорю: «Эй, чувак, а чё это у тебя вся морда в шоколаде? Пидорас» Он удивился: «Шоколад? Это какашка, детка». Вот блин, сумасшедшее место»

«…Разве не странно, что заболевание, которое внезапно появилось в 80-х, убивает только ниггеров, педиков и наркоманов? Какое ахуенное совпадение, что эта болезнь ненавидит всех, кого ненавидят старые белые люди…»

«… Мужчины и женщины просто не ладят. Я всё время слышу, что женщины говорят: «Галантность мертва». Понимаете? Будто мужчины больше не джентльмены? Всё верно. Галантность мертва. И убили её — женщины. <…> Галантность погибла, потому что феминистки задурили голову женщинам, через женские журналы, которые сводят их с ума… Ведь женщины получают слишком много советов о мужчинах от других женщин, и они понятия не имеют о чём говорят. <…> И затем, журналы обманывают женщин, журналы угнетают вашу самоуверенность, с каждой страницей вы чувствуете себя всё толще, и страшнее, вам кажется, что ваша одежда недостаточно хороша, из-за журналов вы забываете, как вы на самом деле красивы. Вот и получается, смотрите что получается. Когда вы забываете, как вы красивы на самом деле, мы все страдаем. Если вы забыли об этом, то ваше самоуважение падает, и вы отдаётесь слишком быстро, слишком легко. Я просто честен с вами. Я это так, к слову. Слишком быстро. По новостям: «Сегодня, женщина снова подешевела», «Золото подорожало на десять пунктов» … Вы видите, так все запутано, вот вам пример на практике: допустим, вы отдыхаете, со своими друзьями, в клубе, баре, заходит девушка, и черт, она хорошо выглядит. Хорошо не в том обычном смысле, я имею в виду, что из-под юбки видно часть попки, ее сиськи сжаты выпирая из декольте чуть ли не до шеи. Вы с приятелями, выпили по пиву, почему бы с ней не поговорить, вы ведь не скажете: «Блин, шикарные сиськи!» Девушка возмутится: «минуточку, минуточку! То, что я так одета, еще не значит, что я шлюха!» И это правда. Господа, так и есть, то, что они так одеваются, еще не значит, что они такие, никогда этого не забывайте, но дамы, вы должны понять: это вводит в гребаное заблуждение. Это все равно, что я, комедиант Дэйв Ш., ходил бы по улицам в полицейской униформе. Кто-то может подбежать ко мне: «слава богу, офицер, помогите нам, давайте, они там, помогите!» А я отвечаю: «О, то, что я так одет еще не значит, что я полицейский!» Понимаете, о чем я? Ладно, женщина, хорошо, хорошо. Ты не шлюха. Но ты в униформе шлюхи, скажу я тебе. Недоразумения могут случаться, уж извини…»

Выступление шло своим ходом, а наш праздник шел своим. Мы уже не ставили видео на паузу. Не очень понимаю, кто мне подливает пиво, но, сколько бы ни пил — кружка оставалась полной. Спасибо тебе, невидимый герой или моему автоматизму. С этой шелухи тяжело убирает. Нужно постоянно догоняться алкоголем, плюс горло разрывает так, словно ещё чуть-чуть и выкашляешь оба лёгких.

В какой-то момент ловлю испуг за себя. Немного так загнался. Состояние отвратительное. Потерять контроль — самое huevoe в подобной движухе. Я собираю волю в кулак и дохожу до сортира. У Б. его никогда особо не чистят, поэтому хорошо проблеваться не составляет никакого труда. Желудок начало жечь, да и воняло отвратительно. Зато какое облегчение, дорогие друзья, вы бы знали! Умываюсь холодной водой, вытирать лицо не стал (зачем, если вода на теле быстро высыхает), да и, учитывая одно единственное полотенце в ванной, кто знает, чью жопу я растер бы у себя по лицу.

На кухне выпиваю холодной воды, закуриваю. Хорошо… Снова набираю номер матери. Уже поздно. Говорю, что сейчас будем ложиться спать (нет). Да, до завтра, приду днём. Теперь можно и продолжить. Наливаю пива, всё начинается по новой. Б. и Р. уже не болтают друг с другом. Каждый находится на кончике своего сознания, стараясь держать равновесие. Главное — не упасть в бездну.

В какой-то сомнительный и безвременный момент кутёж заканчивается. Мы вымотались, мы пьяны и убиты в хлам. Сестра Б. так и не вернулась домой. Ура, три мушкетера.

После недолгих раздумий принято решение всем троим лечь спать в одной кровати Б. Как и любой диван, этот вонючий кусок мягкости разложился ещё на метр пространства. Теперь мы помещаемся.

Б. ложится с правого края, я смог забить себе левый. Р., бубня что-то про pidarasov, лёг посередине. Через мгновение Б. уже не отвечает на говоримую нами глупость, он решил спать на животе, лицом в подушку, наблюдая яркие сны, а может кошмары. Кому какое дело? Я и Р. мирно начали болтать по ерунде, вспоминая какие-то шутки, строя планы на следующие беззаботные дни. Наши голоса с каждым отрезком всё больше и больше смазывало. Я чувствовал, как начинаю впитываться в глубокий сон.

Разбудило меня, отнюдь, не утреннее солнце за окном, и даже не пронзительная головная боль. Сквозь сон, ещё в разгар неоконченной ночи, я почувствовал вибрацию. Что-то трясло диван подо мной. Открыв зенки, с ужасом понял, это трясётся Б. Этот uebok дёргался как проклятый. У него были ужасные судороги. Тело его было словно под напряжением. Sranaya анаконда!

Признаюсь, я чуть ли не наложил в штаны. Зрелище pizdec пугающее. Р., говнюк, как ни в чем небывало спал в своей серединке и был таков. Я начал трясти его, нервно так будить. Орать и говорить, чтобы этот отбитый посмотрел, что с нашим корешем, с нашим мушкетером! Р. в полусонном состоянии матерился себе под нос, очень вяло пытаясь разбудить Б… От волнения я вскочил с дивана, наблюдая развернувшийся сюр со стороны. Р. более-менее проснулся и начал активно расталкивать Б., но безрезультатно. В какой-то момент Б. вздрогнул в последний раз и больше не шевелился.

Pizdec, товарищи! Скажу честно: я ещё никогда так не подсаживался на измену. Плечи Б. даже не шевелились. Я начал шепотом говорить Р., что Б. не дышит, что ему хана, всё! Pizdec! Наш хиленький товарищ откинулся. Но самое der’movoe не это, дорогие друзья. Самый «сок» заключался в том, что мы на хате у этого жмура. А это значит, нужно что-то предпринять.

Я начал ходить по комнате его отца и обмозговывать. Непривычно вот так с бодуна решать серьезные траблы. Р. смотрел на меня своими ошалевшими пешками и опять что-то начинал бубнить непонятное.

Первый вариант, который мы сразу рассмотрели: просто s`ebat` отсюда. Просто рвануть куда подальше, и пошел он nahui! С другой стороны, мы понимали, наши пальчики везде наследили, наша ДНК-а здесь повсюду. Плюс, нас видели его соседи, и нас могут увидеть выходящими из подъезда. И хоть мы не виноваты в том, что Б. откинулся, но мы будем виноваты, что не попытались помочь ему.

Второй (и последний) вариант — вызвать скорую помощь, рассказав, как всё было. Правда, мы тогда влипнем в серьезную историю с пакетом govna. Нас точно будут судить по малолетке. И всё пропало. Да хрен бы со мной и Р., но у наших мамаш крыша просто съедет к чёрту на куличики. Был ещё предложен варик избавиться от пакета, но из крови Б. мы ведь не можем его выветрить. С каждой минутой нас накрывало приступом паники. Два сопляка на квартире со жмуром. Оба варианта обеспечивали хреновый исход. Я пошел на кухню, нужно было покурить.