Южная пустошь

Герцог Форент ничего не ответил. Только качнул головой, нехотя соглашаясь с мной. Впрочем, я была уверена, что в глубине души он понимает, это единственный способ воспользоваться тем золотом, что мы нашли в бывших медных шахтах так, чтобы никто не заподозрил, сколько его у нас на самом деле…

— Ну, так что? — Гирем довольно улыбнулся, — тебе нравится моя идея?

— Нравится, — не стала я отрицать очевидного. Но тем не менее не смогла не добавить, — но в следующий раз, пожалуйста, говори коротко и по делу, а не устраивай игру в «Угадай, что я задумал». Поверь, когда в повестке дня множество вопросов, разгадывать загадки все равно, что бесполезно терять время.

— Хорошо, — Гирем спрыгнул со стола и кивнул мне, — ты права, Елька. И я учту твой совет на будущее. А сейчас позволь откланяться, — он зевнул, — я пойду немного отдохну. Привык, знаешь ли, спать днем и бодрствовать ночью. А у вас будет время подготовить документы о передаче мне половины земель Южной пустоши. Подпишем их завтра утром, и я поеду в Грилорию. Надо собрать своих ребят.

— Идет, — согласилась я. — Я тоже не заинтересованна затягивать процесс на долгое время.

Гирем еще раз поклонился и, вопреки обыкновению, вышел дверь, не растворяясь в тенях.

Мы с герцогом Форентом остались вдвоем.

— Я знаю, — вздохнула я, — вам не нравится идея с фальшивомонетчиками. Но нужно признать, пока у нас нет другого выхода. Как только у нас появится возможность, мы избавимся от них. Я обещаю…

Герцог Форент тяжело вздохнул, соглашаясь, а потом кивнул в сторону закрытой двери:

— А этот проходимец снова надул нас с вами, — он внезапно улыбнулся, — мы-то собирались выпотрошить его, как петушка, чтобы добиться преференций нашему королевству, а вместо этого снова согласились на все его условия.

Я развела руками. Да, я опять упустила момент, когда можно было поторговаться. Гирем нарочно устроил это представление с разгадыванием загадок. Он снова отвлекал меня от того, что важно для меня, но опасно для него. Кажется, я очень недооценивала ночного короля. Эта, незнакомая, сторона его личности была хитрее, чем любой другой человек, которого я встречала в своей жизни.

И мне было чему у него поучиться.

Глава 18

На следующий день в полдень, когда мы подписали соглашение о разделе Южной пустоши, на бумаге появилась еще одна страна во главе с самопровозглашенным королем Гиремом Первым. Свое королевство он назвал Амилория, увековечив имя своей матери. Он умел удивлять, и я соврала бы, если бы сказала, что от такого признания не екнуло что-то в груди. Он был хорошим сыном, и это вызывало уважение. Я даже на мгновение пожалела, что назвала свое государство по простому, Южной Грилорией, а не какой-нибудь Эдоардией, в честь моего отца-короля.

Проклятый Гирем! Он и здесь сумел показать себя особенным, не таким, как все остальные.

Вчера я всю ночь проворочалась в своей постели, снова и снова прокручивая разговор с Гиремом. Я многое поняла, четко увидела те крючки, на которые ночной король ловил нас с герцогом Форентом, заставляя поступать так, как хотелось ему. Его игра была проста и по своему гениальна. Как и все то, к чему прилагал свой криминальный талант ночной король.

Мой поверженный враг, Третий советник, научил меня использовать в интригах сложные многоходовые комбинации, многоуровневые связи и тайные ходы. Но Гирем действовал по-другому. Более прямолинейно и грубо, но это позволяло получить результат в самые короткие сроки. Но, я не могла не признать, более рискованно. Если противник сумеет сдержать свой гнев, то Гирем проиграет.

Он всегда давил на самую больную мозоль. Для герцога Форента это была его супруга. Я ведь даже не догадывалась, что этот холодный и чопорный герцог страшно ревновал «Глупышку Ирлу» к ее прошлым связям. Для него каждый мужчина, оказавшийся в поле зрения, мог оказаться тем, с кем Ирла Шерши проводила ночи, пусть это и было еще до их знакомства. К тому же его явно задевало то, что люди вокруг считают его жену недалекой пустышкой, хотя он тщательно скрывал свои чувства, умом понимая для чего это делается.

А Гирем раскусил все тайные мысли герцога Форента, и умело использовал свои знания.

Меня же он поймал на моем страхе потерять Хурру. Я же на самом деле очень сильно боялась, что Эбрахил, осознав, что я не собираюсь отдавать ему дочь, найдет какие-нибудь обходные пути, чтобы получить ее в свои руки. А Гирем, будучи отцом Хурры, по законам Аддийского султаната имел на нее гораздо больше прав, чем я. Собственно, я даже на себя не имела бы прав, живи в Аддии.

И вторым моим страхом, который Гирем понял даже раньше, чем я сама, стала моя страна. Как бы я не притворялась, но в глубине души я понимала, что мое королевство никакое не королевство. Я даже с Ургородом посоревноваться не могу. Мой «Златоград» всего лишь крошечное поселение на краю Южной пустоши. Маленькая деревня. А весь это церемониал и обращение по титулу, которые я ввела в поселении, ничто иное, как игра в куклы. Именно поэтому вовремя сказанная фраза о «кукольном королевстве» и вызвала у меня такую ярость.

Гирем управлял моими чувствами, как извозчик лошадью. А я, как тупая ослица, следовала за морковкой, подвешенной у моей морды.

И, конечно же, осознание всей ситуации и бессонная ночь сказались на моем настроении. Я была страшно зла. И на Гирема, за то, что играл мной, как кошка мышкой, и на себя за то, что попала в его лапы.

— Доволен? — хмуро спросила я. Мне хотелось швырнуть перо, которым я только что отдала половину земель моей страны. И пусть эти территории принадлежали мне только формально, и для их освоение мне нужны были многие десятилетия, но все равно делиться тем, что могло достаться моим детям, оказалось неприятно. — Надеюсь ты не рассчитываешь, что я помогу тебе получить признание твоей Амилории? — растянула я губы в ехидной улыбке. — Тебе придется справляться с этим самостоятельно. И, поверь, я даже пальцем не пошевелю, чтобы помочь.

— Ну, что ты, Елька, — в тон мне ответил «его величество» Гирем, старательно сворачивая документы и убирая их во внутренний карман, — я о таком даже не думал. Но, — он улыбнулся, — у меня есть что пообещать Аддийскому султану. А император…

— Не смей впутывать Хурру! — воскликнула я, перебивая его реплику. Умом я понимала, Гирем снова давит на мою больную мозоль, чтобы заставить меня забыть обо всем. Но сдержаться просто не смогла. Слишком сильные эмоции вызывали его угрозы. Я вскочила со стула в зале Советов, где мы подписывали все запланированные на сегодня документы, сжала кулаки, еле сдерживаясь от того, чтобы прямо сейчас не броситься на Гирема. — Если ты хотя бы попытаешься вывезти мою дочь из Южной пустоши, я собственноручно прикончу тебя, Гирем. И ты никуда не сбежишь! Я жизнь положу, чтобы найти тебя и уничтожить! Клянусь всем Богам! — Выкрикнула я клятву. Меня колотило. Я была так зла на Гирема, что даже не задумалась о том, что говорю. И, когда гром, раздавшийся прямо в помещении известил о том, что клятва принята, я резко выдохнула.

Голова закружилась. Я не собиралась поступать так опрометчиво. Все знали, Древние Боги не прощают клятвопреступников, и поэтому старались не использовать эту клятву. Все же люди слишком изворотливые существа, в отличие от Богов.

— Кхм, — кашлянул Гирем. Он мгновенно изменил тон, и говорил теперь, как обычно, без того едва заметного ехидства, которое присутствовало в его голосе во время переговоров, — не понимаю, Елька, почему ты решила, что я хочу навредить своей дочери. Ты ведь меня знаешь очень хорошо. Я люблю Хурру. А про то, что готов отдать ее султану, я сказал только для того, чтобы ты стала сговорчивее. И это сработало. Но я никогда не поступил бы так с дочерью.

— В таком случае, — равнодушно произнесла я, плюхаясь обратно на стул, — тебе нечего бояться.

Вся злость сразу ушла. Я понимала, что совершила большую ошибку. Нельзя раскидываться такими клятвами, которая была произнесена прямо сейчас. Герцог Форент тяжело вздохнул.

— Это было не слишком умно, Елька, — покачал головой Гирем.

— Я согласен с ним, ваше величество, — подал голос герцог Форент. — Кто знает, как жизнь обернется. А ваша клятва может сильно осложнить вам жизнь в будущем.