Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Дэйв жил в тюрьме с такими исключительными удобствами, на которые не могут рассчитывать даже многие свободные обитатели подлунного мира. У него был свой телевизор, компьютер, подключенный к Интернету через спутник, мобильный телефон – предметы в тюрьме, в общем, настрого запрещенные. Однако Дэйв пользовался ими не таясь, разговаривал по телефону почти открыто, и все охранники делали вид, что ничего не замечают.

Дэйв словно действительно обладал неким секретом невидимости… Или, может, новички и старожилы считали, что это очередное привидение, которыми кишела эта старая тюрьма, тихонько прислонилось к темной каменной кладке тюремной стены и тихо, почти неслышно, разговаривает по мобильному телефону.

Тем более, если прислушаться, разговоры вечного узника были далеки от мира земного и касались исключительно Бога…

Дэйв Эспид за время своего заключения умудрился

завершить заочное обучение в университете и недавно был удостоен докторской степени по теологии. О ком, как не о Боге, было говорить бывшему серийному убийце? Его друзья, христиане разных сект, часто звонили ему, приносили из ресторанов вкусную еду, поставляли новые книги и вообще все, что было необходимо для удобной и необременительной жизни.

Когда Дэйв узнал, что Сеня из Израиля и неплохо знает иврит, он, учтиво и несколько церемонно представившись: «Дэйв Эспид», кротко, с подчеркнутой вежливостью, столь редкой для тюремного обхождения, попросил научить его читать, писать и говорить на древнееврейском языке, что, по его словам, ему было необходимо как теологу для лучшего понимания святых текстов. Сеню сначала передернуло, когда он услышал, что его снова просят обучать кого-то ивриту. С тех пор как он неосторожно обучал этому языку хохлушку, свою злополучную попутчицу, обучение ивриту стало ассоциироваться в Сенином осужденном мозгу с уголовным преступлением, что-то в стиле советских времен, когда за это тоже сажали в тюрьму. Но вспомнив, что он уже в тюрьме, Сеня с радостью согласился, тем более, что в неволе любая возможность скоротать время на вес золота. Заключенный, как скупой рыцарь, копит время в подвальных сундуках; как накопит достаточно – получит свободу… А добрые отношения с таким корифеем тюремного мира, который, кстати, не мог рассчитывать на свободу, и вовсе сулили особые привилегии…

Поцарапав разные буквы на листочке бумаги, Сеня понял, что его ученик серьезно решил взяться за дело. Он уже знал санскрит, латынь, древнегреческий и собирался выудить из Сени все, что только возможно. Таким образом, оказалось, что без учебного пособия обойтись будет трудно, и христианские друзья Дэйва, по его просьбе, передали Сене Тору на иврите. По ней Вечнов и стал преподавать древний язык Писания. Получив Тору из рук христиан, Сеня чуть не прослезился. Ему показалось чрезвычайно трогательным, что Тору дал ему не раввин, а именно христиане!

Дэйв проявлял удивительную настойчивость, и за каких-то пять-шесть месяцев, на которые их свела судьба, выучился вполне сносно читать, писать и даже говорить на иврите.

– Ехудим типшиим! – частенько говаривал Дэйв Эспид с тяжелым новозеландским выговором. – Имhаити рош hа мемшала бэ Исраэль, hаити морэ лахэм эйх лифтор эт hа баая им палестиним! [16]

Эти слова, произносимые серийным убийцей, веселили Сеню Вечнова, потому что только подтверждали его подозрения о том, что успешный правитель все-таки должен быть в душе и на деле убежденным и безжалостным убийцей. Только тогда он сможет добиться достаточно беззаботной жизни для своего народа. Вот англичане, эти деликатные существа с певучими интонациями… Суммарно они извели туземцев по всему миру – в количествах, превышающих любые рекорды фашистов, но сегодня об этом никто ничего не помнит, и бывшие английские доминионы процветают на опустевшей от местного населения землях. Можно предположить, что если бы в Новой Зеландии население маори было бы в том же соотношении, в каком находится население палестинцев по отношению к израильтянам, то вместо несчастных тридцати тысяч их должно было быть в тридцать раз больше! И на день Вайтанги уличные безобразия устраивали бы не десять тысяч, а триста тысяч человек!

16

Эх, глупые евреи! Если б я был главой правительства Израиля, я бы показал вам, как решить палестинскую проблему! (иврит)

Такие математические подсчеты Сеня от нечего делать производил в голове, в то время как Дэйв старательно выводил на листочке буквы на иврите: алеф, бет, гимел, далед…

– Знаешь, отчего Бог запретил евреям есть свинину и креветки? – вдруг спросил Дэйв, оторвавшись от своего кропотливого занятия.

– Ну, и почему? – улыбнулся Сеня.

– Потому что он хотел оставить самое вкусное себе! – рассмеялся Дэйв. – Бог тот еще жадина!

– И

после этого ты будешь утверждать, что веришь в Бога? – усмехаясь кончиком рта, осторожно спросил Сеня.

– Вера в Бога вовсе не означает соблюдение заповедей! – серьезно ответил Дэйв, и Сеня понял, что переступил некую дозволенную черту, за которой лежал кромешный мрак души его собеседника. Он замолчал.

– Знаешь ли ты, кто самый знаменитый в мире теолог? – продолжал Дэйв.

– Ты? – попытался отшутиться Сеня.

– Дьявол, – серьезно сказал Сенин собеседник и хитро улыбнулся. – Кто, как не дьявол, лучше всего знает Бога? Более того, кому, как не дьяволу, надлежит знать все его недостатки? Ведь именно он подходит к Богу критически, а следовательно, пользуется истинно научным подходом. Вера вовсе не означает следование заветам… Мы все верим в то, что если вскрыть себе вены, – мы умрем. Но лишь немногие из нас пускаются на такое приключение… Кстати, если тебе в голову когда-нибудь придет такая блажь, скажи мне. Я могу дать тебе очень острую бритву… А верить в Бога вовсе не означает следовать его понуканиям. В этом и заключалась ошибка Иисуса. Он ожидал от людей только слепой веры. «Веруешь ли в меня?» – вопрошал Христос, и если человек отвечал утвердительно, он его врачевал или одаривал какой-нибудь другой благостью… В этом отношении ваши старые еврейские пророки были конкретнее и непреклоннее. Они как раз смотрели больше на то, что человек делает, а не что он говорит… А чудеса в основном использовали для того, чтобы пугать египетского фараона.

– А вот у Кафки… – начал было Сеня несмело.

– Брось ты своего Кафку! И что вы все носитесь с этим доходягой? Человек явно был не в себе, завещал почти все свои произведения уничтожить… Честно понимал, что написал ересь и нудятину. Так нет, вы нарушили волю покойного, растащили все его записочки и смакуете… Знаете кто вы после этого?

– Ну хватит о грустном, – с деланной веселостью сказал Вечнов, мучительно пытаясь уйти от продолжения этого скользкого и неприятного ему разговора с бывшим убийцей, понимая, что звание «бывший» никогда не может быть с полной уверенностью соотнесено со званием «убийцы», особенно обладающим «очень острой бритвой», а следовательно, держащим жизни всех обитателей этой тюрьмы на тоненьких ниточках. Воистину Дух Тюрьмы, он здесь и царь, и бог, такой же невидимый и столь же всесильный.

Дэйв помолчал, потом достал откуда-то две порции превосходных стэйков из высококачественной австралийской говядины «Прайм Биф», которые ему накануне принесли христианские друзья из близлежащего ресторана «Bowmans», и, разогрев их в микроволновой печке, предложил Сене разделить трапезу. Сеня не мог отказаться, потому что уже очень давно не ел нормальной, а тем более ресторанной, пищи.

Они присели за стол. Сеня мигом съел свою порцию, а Дэйв стал медленно и со смаком пожирать свою.

– Вот этот стэйк, – сказал он, указывая на кусочек немного кровавого в серединке мяса, – это самый лучший пример Божественного правосудия. Некоторые, – с особым ударением произнес Дэйв Эспид, – уже пятнадцать лет гниют в земле, а пожалуй, уже совершенно разложились… А некоторые продолжают наслаждаться этими божественными кусочками плоти…

Сеня молчал, боясь рассердить своего собеседника, когда тот касался такой деликатной темы.

– Я верю в Бога, – продолжал Дэйв, – чего ж в Него не верить? Только вовсе не считаю, что если Он создал нас по образу и подобию своему, то я неизвестно почему должен ограничивать свои действия. Бог говорит: «Не убий!» – а весь Ветхий Завет полнится грандиозными убийствами! Бог говорит: «Будь добр» – а сам зол и несправедлив, насколько это только можно! Я действительно верю в Бога, и во всем пытаюсь ему подражать! Ведь созданное по образу и подобию должно и действовать по образу и подобию. Не так ли?

– Пожалуй, – тихо сказал Сеня и принялся выковыривать мясо из зубов, всем видом показывая, что ему якобы не интересен этот до крайности скользкий разговор.

– Иисус со своим Новым Заветом принес еще больше горя человечеству, с его «непротивлением злу насилием», – продолжал Дэйв, дожевывая стэйк.

– Ты только не говори этого своим христианским друзьям, а то они тебе больше стэйков не принесут! – попытался отшутиться Сеня.

– Отчего же! Я открыто им это говорю. Они считают меня Антихристом и всячески способствуют свершению предсказанного в Апокалипсисе, – гордо заявил Дэйв Эспид.

Поделиться с друзьями: