Южный Урал № 13—14

Мустай Карим ТРИ ДНЯ ПОДРЯД ИДЕТ СНЕГ

Тяжелый снег идет три дня. Три дня подряд, Три дня подряд. И ноет рана у меня Три дня подряд, Три дня подряд. Стальной осколок в ране той, Как грешник, болью налитой, На адском корчится огне И не дает покоя мне. Тяжелый снег идет три дня. И рана ноет у меня. А с ней осколок заодно Он превратился в боль давно. Его сырой рудой нашли В глубинных залежах земли. Руду тяжелую купил Король, что ненависть копил, Что в Руре мину отливал, А на Днепре в меня стрелял. Горячей кровью налитой Гремел рассвет. Потом затих. И два осколка мины той Попали в нас двоих. Один — в сержанте Фомине Лежит в могильной глубине, Другой — достался мне. Двенадцать лет он жжет меня. Тяжелый снег идет три дня. Придет весна. Опять в снегу Весной ручей заговорит. Утихнет ненависть к врагу, Коль кровь осколок растворит. А раны старые горят. Подряд в Париже третий день О новых войнах говорят. …И снег идет три дня подряд. Перевод Мих. Дудина

СТИХИ О ДЕТЯХ

Кадыр Даян ПРО ЯЛАЯ

Есть у нас в Уфе Ялай — Мальчик, стало быть — малай. Он всегда готовит в срок На дом заданный урок. От обиды он не хнычет, Любит марки собирать, А еще — преувеличить, Говоря точнее — врать. Он друзьям похвастал в школе: — Я на пристани бывал, И я брасом, и я кролем Ак-Идель переплывал. И добавил: — Кто не верит, Пусть попросит, повторю; Правда, правда! Я неправду Никогда не говорю. Возражать ему нельзя. И поверили друзья. Как-то в знойную погоду Загорать пошли на мель Все ребята. С ходу в воду, С громким криком — в Ак-Идель! И Ялай за ними тоже Так и сяк, а плыть не может. Он икнул, Захлебнулся и нырнул. Не успел сказать: — Тону! И отправился ко дну. Скрылся бедный под водой. Дело б кончилось бедой, Но друзья его достали, Каждый был спасенью рад. Отходили, откачали. — Ты бы умер, — говорят. И услышали в ответ: — Я бы умер! Что вы! Нет! Я же спрятался на дне, Там удобно было мне. Перевод Мих. Дудина

Катибэ Киньябулатова СТИХИ

ДЕТИ СЛАВНЫЕ РАСТУТ…

На Урале, как у нас, На лугах стада, И течет река Миасс — Светлая вода. Дно ее покрыл песок — Медовой настой. Посмотри: среди осок — Бережок крутой. Крепыши, — тебе скажу, — Вырастают здесь, Нет и года малышу, А сноровка есть. Молоко захочет пить, — Чашку сам берет, Сам он учится ходить К бережку, вперед. Ведь понятно: если мать Не спускает с рук, Храбрецом тебе не стать, Маленький мой друг! Волны пенятся, бегут И поют как раз: — Дети славные растут У реки Миасс.

В НАШЕМ КРАЮ

Солнышко ясно светит. Собрался тесный кружок, И вот уж гурьбою дети Спустились на бережок. С детства трудолюбивы, Хороший они народ! Смотри: под тенистой ивой Кирпичный готов завод. Минут не теряют даром, — Строят огромный дом, Рамзия вместе с Гульдаром Копают песок совком. А рядышком у Рашита Не просто кирка и лом, — Шумит и шумит машина, Камни грызет ковшом. Забот у ребят немало, Смотри: Заки и Ильдар Возят на самосвалах Строительный материал. Несутся вперед составы По рельсам у самой реки, И ветром сгибает травы, Качает легко тальники. Собачка Муйнак к ребятам Бежит, виляя хвостом, И маленькие ягнята Играют в прятки с кустом. Солнышко встало над чащей. Стало сильней припекать, Таких ребят работящих Любит оно ласкать.

СВЕТЛЫЙ ГОРОД

Смотрела девочка журнал Однажды за столом И увидала снимок там: Стоит огромный дом. — Ты, мама, мне скорей скажи, Я так хочу узнать, Кто строил эти этажи, — Аниса просит мать. — Здесь, дочка, университет, Здесь город всех наук, На землю всю сияет свет Его огней, мой друг. И коммунист — твой дед, и брат Трудились день и ночь. И Украина и Урал Пришли трудом помочь. Тесал столяр, кузнец ковал, Растили дуб в лесах, Чтоб светлый город засиял На Ленинских горах. Переводы Мих. Сергеева

К 50-ЛЕТИЮ ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Михаил Заикин СИЛА ГНЕВА НАРОДНОГО (Зарисовки событий 1905 года в Челябинске)

«Буря! Скоро грянет буря!»

Кто из нас не знает этих пламенных слов провозвестника первой русской революции Максима Горького? Могучие по силе своего воздействия слова пролетарского писателя нашли глубокий отклик в сердцах народа, задавленного бесчеловечной эксплуатацией.

Терпению трудового люда пришел конец. Рабочий класс, руководимый большевиками, возглавил могучее народное движение за свержение царизма.

Пламя революционного пожара запылало в центре России, дошло до самых глухих и отдаленных районов страны, забушевало на древнем Урале.

* * *

1905 год. Стоит тихое ясное утро первого майского дня. Лучи весеннего солнца освещают небольшую возвышенность, поросшую густым березняком. Она упирается в большое, почти непроходимое торфяное болото и окаймлена с двух сторон линиями Пермской и Сибирской железных дорог. Эта возвышенность, на которой ныне высятся корпуса Челябинского тракторного завода, стала в тот день центром больших событий. Челябинская организация большевиков проводила здесь маевку.

В одиночку и группами спешат сюда рабочие депо и завода «Столль и К°», оставившие работу. Наблюдатели направляют участников маевки на поляну, расположенную в глубине леса.

К полудню здесь собралось более ста железнодорожников и других рабочих города. Из рук в руки переходят первомайские листовки, всюду слышен горячий, взволнованный разговор.

Слесарь депо Кузьма Тарасов срезал молодую березку, наскоро соорудил древко и укрепил на нем красное полотнище. Вскоре на зеленой поляне алело уже несколько таких знамен, сделанных рабочими.

— Товарищи! — раздался вдруг громкий голос незаметно появившегося на поляне большевика Елькина, — по поручению Челябинской большевистской организации митинг объявляю открытым.

В наступившей тишине послышался шелест взвивающихся вверх красных знамен. Несколько человек вначале тихо, а затем все громче и громче запели любимую революционную песню:

Слезами залит мир безбрежный, Вся наша жизнь — тяжелый труд…

Один за другим вливались голоса рабочих в этот торжественный народный хор. Песня нарастала:

Но день настанет неизбежный, Неумолимый грозный суд!

Вольно, всей грудью, вдыхали люди свежий, бодрящий воздух весеннего леса. В глазах отражалась уверенность в свои силы, вера в правоту рабочего дела.

Словно отвечая на их мысли, вновь зазвучала над поляной горячая речь Абрама Елькина, говорившего о празднике 1 Мая, о тяжелой жизни трудящихся, о кровавых событиях 9 января, о солидарности и сплочении рабочих, о социал-демократической партии. Присутствующие на митинге как бы увидели размах развернувшейся борьбы и почувствовали себя значительным отрядом борцов за свободу. И когда оратор призвал рабочих к свержению самодержавия, с новой, еще большей, силой вспыхнула «Варшавянка».

Последние звуки песни пронеслись над вершинами стройных белоствольных берез и умчались туда, где видны были трубы заводов, где стояли замерзшие в этот день паровозы, словно призывая весь трудовой народ подняться на великую битву.

А в это время в лесу, за болотом, один оратор сменял другого. После выступления представителя Уральского комитета РСДРП слово взял слесарь депо, член городского комитета социал-демократической организации Кузьма Тарасов. Затем взволнованно говорил о тяжелых условиях труда рабочий кожзавода. Все они заявили, что день открытого выступления рабочих близок.