За 30 милль... на Север

Связанный заключённый.

Он сидел прямо на полу в окружении двух здоровых охранников. Преступник с погонялом Пеппа. Руки и ноги того были связаны, во рту торчал грязный носок. Наглец ударил одного из конвоиров, и те быстро разобрались с ним. Помимо разбитого носа, ему воткнули в рот самодельный кляп, отчего связанный пришёл в дикую ярость. Как мог, он поносил своих мучителей, брызгая слюной. Из-за этого человека они совершили незапланированную остановку. До вчерашнего дня о нём никто не вспоминал, но после сигнала из бара «Синий комбезз» Карл взял в оборот эксцентричного уголовника. Управляющий узнал о нём через Фаната. Покойник неплохо посвятил своего босса об интересном субчике, бороздивший Зону по ту сторону Припяти.

«Этот человек может помочь. Он в каждую дырку заглянул. Посули денег, и Пеппа погрузится в Марианскую впадину . Только не говори, что меня знаешь. Иначе пошлёт. Я ему здорово насолил».

Раскин до последнего сомневался, стоит ли включать в заведомо сложную по исполнению кампанию случайных людей, но гибель джокера спутала все карты. Директор «Tesla» нуждался в профессиональных проводниках. Без него ребята не сумеют добраться до вожделенной цели. Правда, этот Пеппа обладал скверным характером. Неуправляемая единица в команде – мина замедленного действия. Случись что серьёзное – и придёт конец всему. Нужно поговорить с ним.

Пол под ногами затрясся. Вертолёт то нырял вниз, то закладывал вираж, наклоняя свой обтекаемый фюзеляж набок. Двигался он по странной траектории. Не по прямой, а по кривым параболам. Людей, несмотря на ремни безопасности, швыряло в разные стороны. Набивали шишки, прокусывали языки, трясли на скамейках ленивые задницы. Пилоты сполна отрабатывали огромные комиссионные. Безопасность стоила дорого, и ещё дороже обходилось игнорирование её.

Карл встретился взглядом с пленником, сидящим на корточках прямо на металлическом полу. Ему места на скамейке не досталось. Холодный взгляд измождённого и плохо выбритого лица угрюмо буравил его. Он словно говорил ему через вонючую тряпку: «Эй ты! Я знаю, кто меня сюда засунул. Я вырву твоё сердце и съем на завтрак, ублюдок!». Выдай ему нож, и пленный зэк выполнит зловещее обещание. Опасный тип. Немало Карл повидал подобных субчиков. Зря его посадили на холодный металл. Такие люди мстят обидчикам за унижения.

Вертолёт вновь наклонился. Кто-то из людей больно ударился головой об ограждение десанта, выругался семиэтажной матерной конструкцией. Пленник с выпученными глазами поехал в сторону крена. Его остановили и вернули на старое место, обидно толкнув в спину ногой. Раскин решил с ним поговорить. Он махнул одному из охранников, что с паническим лицом затравленно вжался в деревянный щит, и поменялся с ним местами.

– Вынимай кляп! – приказал он конвоиру. Один из них брезгливо вынул изо рта вонючий носок и отшвырнул прочь. Одновременно он развернул пленного лицом к сиденьям. Пеппа разразился бранью и сплюнул:

– Твари! Думаете, вы короли и можете творить разную дичь?

– Столько энергии! Береги силы, они тебе скоро понадобятся. – спокойно сказал бизнесмен.

– Окей, старичок! Ты тут главный, вижу! Не хочешь объяснить, какого хера я делаю в этой труповозке! – невменяемый заключённый едва не сдёрнул с себя верёвки.

– Потом узнаёшь. Тебе там понравится, друг! – проорал в ухо Карл Пеппе. Вертушка заложила вираж. Связанный Петров с воплем, грохнулся на пол. В кабине заверещала тревожная кнопка. Видимо, датчик сошёл с ума. Пеппа, дрыгая ногами, вернулся в прежнее положение. Из губы текла кровь.

– Мы в Зону летим, верно? Я когда-то поклялся могилой отца, что туда ни ногой. Так знай, работать на тебя и твоих шавок я не стану. Выкуси! Пеппа не продаётся за деньги! – облизнул он губы.

– Что ты сказал? Мне не слышно.

– Пошел на хрен, придурок! Желаю тебе сдохнуть, мразь! – вскричал с ненавистью проводник.

Это был перебор. Раскин ногой в грудь опрокинул грубияна. Он уже жалел, что заговорил с отморозком. Оскорблений глава корпорации не собирался терпеть. Статус не позволял.

Карл сделал знак. Несговорчивого заключённого поставили на ноги, встряхнули, один из молодчиков двинул пленнику в живот. Тот охнул, харкая кровавой слюной. Раскин наклонился над ним громко сказал сквозь монотонный гул турбодвигателей:

– Вижу, ты альфа-самец с огромными яйцами! Сейчас проверим насколько! Верёвку сюда, быстро!

Последнюю тираду адресовал одному из мордоворотов. Тот с полунамёка понял желание босса. Вдвоём с напарником продели бечеву между ног, обкрутили стопы, завязали морской узел. Не забыли они и о кляпе. Затем вместе подхватили позеленевшего от страха беспредельщика и бесцеремонно подтащили к выходу. При помощи карабинов и свободного конца верёвочной стропы, охранники привязали упирающегося человека к штурвалу люка.

Карл усмехнулся и взглянул на часы. Они немного отставали. Сказывалось влияние магнитной энергии, что искажала параметры на механизме. По его придиркам они скоро будут пролетать над Припятью. Мужчина не стал садиться.

Вертушка провалилась в воздушную яму. Один из движков хрипло заурчал, но ресурс надёжной системы выдержал нагрузку и продолжил рокотать. В воздухе сладко запахло озоном. Люди в салоне зажали носы и рты. Особо осторожные сразу же надели респираторы, заранее подготовленные для таких случаев. Почти все уже были пристёгнуты к десантному фалу, что тянулся через тело аппарата. В следующий миг машину резко подбросило вверх, повело юзом. Каждый из пассажиров ощутил, как стремительно теряют вес. Секундой позже, они взмыли в воздух, не высоко, сантиметров на тридцать. Сработал эффект невесомости, вызванный перегрузкой, падением давления и мощными гравитационными потоками на малой высоте. Начинался самый ответственный для лётчиков этап.

Пилоты справились на «отлично». Они выровняли машину и медленно снижались. Невесомость исчезла спустя сорок восемь секунд.

– Внимание! Под нами Припять! – взорвался воплем микрофон на динамике.

Один из пассажиров, опытный инструктор, налетавший больше всего часов в Зону, принялся готовить состав к приземлению. Он проверил у всех парашютные ранцы, тросы, приставил двоих к штурвалу, где лежал связанный пленник. Третий участник полёта занял место у зенитного пулемёта. Никто не сидел. Все выстроились в две шеренги параллельно друг другу. Раскин молча проигнорировал все приказы ответственного лица. Он наплевательски относился к собственной жизни, и ещё мало верил в меры предосторожности.

– Открывай заслонку! – скомандовал инструктор.

Раздался скрежет металла открываемой двери. Холодный октябрьский ветер ворвался хлёстким кнутом внутрь, взвинчивая нервы до предела. Напряжённый пулемётчик схватился за ручку зенитки, оценивая обстановку впереди. Затрепетали страховочные стропы на стальном фале. Из оголённого чрева пузатого вертолёта дохнуло страхом и стремительно накатывающим адреналином. Им оставалось преодолеть восемьсот метров пустоты, заряженной встречными потоками, дождевой взвесью и аномальной активностью. А под ними проплывали чернеющие на жёлто-красном фоне полуразрушенные высотки призрачного города, густо поросшие брошенные дворы, ржавые автомобили, которые не смогли мародёры порезать на металл. Из серости утра выплыло колесо обозрения. Пилоты шарахнулись от него, как от прокажённого, меняя курс на более приемлемый.

Раскин Карл склонился над притихшим заключённым.

– Наслаждайся полётом, Николай Васильевич! Он мне обошёлся в десять штук.

Несчастный Пеппа почти съел тряпку, в попытках сказать «нет». Но мучитель был неумолим. По приказу бедолагу вышвырнули из вертолёта в безжизненную бездну. Тело корчившегося в конвульсиях человека повисло на верёвке, как вяленая рыба на солнце. Удовлетворённый результатом босс отошёл от люка. Он был без страховки, а умирать сейчас в планы не входило.

Красавец МИ-8 обошёл город по причудливой траектории. Их встречал Красный лес. Уже на подлёте к базе Карл обнаружил, что туман, застилающий большую часть северного окончания локации, исчез. Это был добрый знак. Теория подтвердилась снова.