За чертой
Шрифт:
Бойд сидел, смотрел на улицу. Мимо проехали два всадника, одетые в вычурную униформу, — вероятно, оркестранты. Оба посмотрели на лошадей, привязанных у входа в кафе.
— Правда? — повторил Билли.
Бойд покачал головой.
— Не знаю, — сказал он. — Неизвестно, как бы все обернулось, если бы я тогда не забеспокоился.
В ту ночь они спали в пыльном бурьяне у самой железной дороги, утром помылись в оросительной канаве, сели на коней и вернулись в город, где позавтракали в том же кафе. Билли спросил уже знакомую им женщину, не знает ли она, где находится контораganadero[256]по имени Сото, но она не знала.
— Смотри, — сказал он.
— Вижу, — сказал Бойд.
— А что ж ты не говоришь-то ничего, если видишь?
— Вот, говорю уже.
Не слезая с лошадей, остановились посреди улицы. Пес сел в пыль, стал ждать. Билли наклонился, сплюнул и обернулся к Бойду:
— Ничего, если я кое-что у тебя спрошу?
— Валяй.
— Ты еще долго собираешься ходить такой угрюмый?
— Пока меня не разугрюмят.
Билли кивнул. Он не сводил глаз с их отражений в стекле. Ему вроде как и самому уже не нравилось то, что они сюда явились.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — поморщился он.
От Бойда не укрылось, что Билли разглядывает отражение двоих оборванных странников с лошадьми, хотя и страшно искаженными покрытым запутанной сеткой трещин стеклом, а вдобавок и с немым псом у лошадей под ногами.
— Естественно, ведь я смотрю туда же, куда и ты, — сказал он, кивнув в сторону витрины.
Прежде чем они застали ганадеро на месте, им пришлось возвращаться к офису еще дважды. Бойда Билли оставил следить за лошадьми.
— Держи Кено от глаз подальше, — сказал он.
— Будто я сам не понимаю, — отозвался Бойд.
Билли перешел через улицу и у стеклянной двери поднял руку к лицу, чтобы сверкание не слепило глаза; заглянул. Старомодная контора: стены в лакированных панелях, темная дубовая мебель. Отворил дверь, вошел. Когда прикрывал дверь за собой, ее стекло звякнуло, и человек за письменным столом поднял взгляд. Он прижимал к уху трубку старомодного настольного телефона.
— Bueno, — сказал он. —Bueno. — Подмигнул Билли. Другой рукой приглашающе махнул ему рукой: дескать, заходи.
Билли снял шляпу.
— S?, s?. Bueno, — говорил ганадеро. —Gracias. Es muy amable.[257]— Повесив трубку на рычаг, отодвинул от себя телефон. —Bueno, — сказал он. —Pendejo. Completamente sin verg?enza.[258]— Он поднял взгляд на мальчика. —P?sale, p?sale.[259]
Билли стоял, держа в руке шляпу.
— Busco al se?or Soto,[260]— сказал он.
— No esta.[261]
— ?Cu?ndo regresa?[262]
— Todo el mundo quiere saber.[263]А вы кто?
— Билли Парэм.
— А кто это?
— Я из Кловердейла, Нью-Мексико.
— Что, правда?
— Да, сэр. Именно так.
—
А что у вас за дело к сеньору Сото?Билли повернул в руках шляпу на четверть оборота. Посмотрел в сторону окна. Мужчина за столом глянул туда же.
— Я сеньор Гиллиан, — сказал он. — Может быть, смогу помочь вам?
Он произнес это как «Гиййан». Подождал.
— Что ж, — сказал Билли. — Вы ведь с ним вместе продали коня доктору-немцу по фамилии Хаас.
Мужчина кивнул. Похоже, он с нетерпением ждал, когда ему расскажут о сути дела.
— А я ищу человека, который продал этого коня вам. Очень может быть, что это индеец.
Гиллиан откинулся в кресле. Постукал себе по нижним зубам.
— Это был мерин ростом пятнадцать с половиной ладоней.{56}Темно-гнедой. У вас это должно называтьсяcasta?o oscuro.[264]
— Мне знакомы приметы того коня. Еще бы.
— Да, сэр. И вы могли продать ему не одну лошадь, а больше.
— Да. Мог бы, но продал одну. А вам-то что за дело до этой лошади?
— Да меня ведь не лошадь интересует. Я разыскиваю человека, который продал ее.
— А что там за мальчик на улице?
— Что-что?
— Что за мальчик на улице?
— Это мой брат.
— Почему он снаружи?
— Ему хорошо и снаружи.
— Почему бы вам не пригласить его сюда?
— Ему и там хорошо.
— Почему вы его не приглашаете сюда?
Билли выглянул в окно. Потом надел шляпу и вышел вон.
— Я думал, ты смотришь за лошадьми, — сказал он.
— Они вон там стоят, — сказал Бойд.
Кони стояли в боковом проезде, привязанные к штырю, торчащему из телеграфного столба.
— Нехорошо так лошадей оставлять.
— А я их разве оставляю? Я же здесь.
— Вот-вот. Вот он здесь тебя и увидел. Хочет, чтобы ты зашел.
— Зачем?
— Я его не спрашивал.
— А не лучше ли нам было бы просто взять да и уехать отсюда, как думаешь?
— Все будет нормально. Пошли.
Бойд посмотрел на окно ганадеро, но в нем отражалось солнце, не давая взгляду проникнуть внутрь.
— Пошли, — сказал Билли. — Если мы туда не зайдем, он что-нибудь заподозрит.
— Да он уже заподозрил.
— Нет. Пока еще нет.
Билли посмотрел на Бойда. Бросил взгляд в боковой проезд на коней.
— Кони у нас в жутком виде, — сказал он.
— Знаю.
Он стоял, заложив руки в задние карманы рабочих штанов и ковыряя засохшую грязь каблуком. Бросил взгляд на Бойда.
— Чтобы увидеться с этим человеком, — сказал он, — мы проделали такой путь!
Бойд наклонился и сплюнул между сапог.
— Ладно, — сказал он.
Открыли дверь, Гиллиан поднял взгляд. Билли придержал дверь для брата, Бойд вошел. Шляпы снимать не стал. Ганадеро откинулся в кресле, осмотрел одного, потом второго. Как будто его просили подтвердить родство.
— Это мой брат Бойд, — сказал Билли.
Гиллиан жестом поманил его ближе.
— Он стеснялся нашего вида, — сказал Билли.
— Он сам может сказать, чего он стеснялся.
Бойд стоял, сунув большие пальцы за ремень. И так и не сняв шляпы.
— Я не стеснялся нашего вида, — сказал он.
Ганадеро посмотрел на него с новым интересом.
— Ты из Техаса, — сказал он.
— Техаса?
— Да.
— С чего это вы взяли?
— Но ты и впрямь приехал из Техаса, разве нет?