За что ты нас предал?

Снежана повернулась к нему. Сначала в глазах ее мелькнуло удовлетворение, но оно очень быстро сменилось непониманием.

– Но как же наши планы?
– удивленно выдохнула она.
– Я думала, что мы с тобой поженимся самое позднее - через полгода.

– Так и будет, - тут же заверил ее Вольский.
– Даже не через полгода, а раньше. И, видимо, нам все же придется прибегнуть к ЭКО, милая… Сегодня Яна подсказала мне интересную мысль. Можем использовать деньги, чтобы нам выбрали пол ребенка в клинике. Я попрошу юристов, которые умеют держать язык за зубами, изучить этот вопрос. Должны же быть какие-то отступления от закона, мы отыщем эти дыры.

Он потянулся к Снежане, но она отпрянула. Вскочила с дивана и теперь смотрела на него с таким возмущением, что весь тот образ покорной женщины, который был прочно соткан в воображении Вадима, стал расплываться, словно в тумане.

– Чтобы я подвергалась гормональной терапии, которая ни для кого не на пользу?
– фыркнула она, сложив руки на груди.
– Ну уж нет!

В целом, Снежана была права. Он, конечно, тоже прекрасно отдавал себе отчет в том, что все эти манипуляции женщинам здоровья не приносят. Но ведь через подобное проходят тысячи… И вроде ничего, все живы…

– Что не так с девочкой?
– задала она вопрос, немного смягчившись.

Видимо, поняла по выражению лица Вольского, как сильно он впечатлен метаморфозами, что произошли с Майской за столь быстрый промежуток времени.

– Я же говорил, - ответил он, - папа, у которого в руках все мои активы, хочет наследника Вольских. И это мальчик, а не баба.

Вся эта история и то, что он вынужден был по сотому кругу повторять Снежане уже сказанное давным-давно, порядком раздражали Вадима. Или виной этому чувству был калейдоскоп событий, что случился сегодня и все - на его несчастную голову?

– Тогда можем поступить так, - сказала Майская, устраиваясь на его коленях.

Он прижал к себе шикарное податливое тело и на душе Вадима расползлось умиротворение.

– Пусть твоя жена забирает ребенка, раз ей плевать, какого он пола, а мы обратимся в клинику и пусть в качестве донора выступит какая-нибудь незнакомая женщина. Выносит нашего ребенка тоже кто-то со стороны. Или она же. Я не стану ревновать тебя, если все получится именно так. Мне важно, чтобы ты был только моим.

Ее тонкие руки стали стаскивать пиджак с плеч Вольского. Вадим мгновенно запылал желанием, мало прислушиваясь к тому, что говорила Снежана. Пусть делает и болтает что хочет. Да и если он верно понял, и биологически этот ребенок будет не от нее, какая разница? Виталию Вольскому важно, чтобы его генетический материал передался через сына к внуку, а уж за тем, чтобы сдать головастиков на благо семьи, дело не станет.

– Как же я тебя хочу, - буквально прорычал он, поднимаясь с дивана.

Ссадив с колен Снежану, он подхватил ее под попу, заставляя устроиться на нем, обняв его торс ногами. Сжал округлые ягодицы и едва сдержался, чтобы не застонать от удовольствия. Оно пронизывало его даже сейчас, а ведь Вольский еще не успел добраться до спальни со своей любовницей.

– И я тебя хочу, - хрипло и гортанно отозвалась Снежана, и Вадим понес ее в первую попавшуюся гостевую комнату.

Только с этой женщиной он был счастлив. Только с ней…

* * *

К Адаму Ланскому я, как и условились, приехала ровно в восемь утра следующего дня. Часов с трех ночи не могла сомкнуть глаз, хотя время позволяло еще немного поваляться в постели и подремать. Всему виной были те мысли, что крутились вокруг моей вероятной свободы. Ее я могла получить уже вот-вот. Вадим просто разведется со мной, а я… Я, наверное, просто уйду, забрав с собой лишь то, что принадлежит мне на данный момент. А именно - Лордика и кое-какие подарки, которые покупал мне Вольский.

Со всем остальным пусть разбирается Мила. Уж она-то гораздо лучше меня понимает в том, как попытаться отвоевать у без пяти минут бывшего мужа хоть что-то, что полагается мне по закону. И еще нужно было решить вопрос с той самой распиской, которой грозил мне муж. Возможно, сейчас, когда я перестану быть для него интересной, он вообще забудет про помощь моим родителям и возникшие в связи с этим долги.

– Адам, я не знаю, как вас благодарить… - сказала Ланскому, когда он сухо, но по делу, рассказал мне о тактике лечения отца.

Не могла понять, отчего едва знакомый человек бросился мне на помощь и занимается сейчас благотворительностью. Это ведь не дешевое удовольствие - те препараты, которые он мне пообещал для папы.

– Для начала… - проговорил он и сделал паузу, глядя на меня.

Я машинально замерла, а сердце мое чуть ускорило бег. Если сейчас Адам назовет непомерную цену, мне придется поискать какую свинью-копилку разбить.

– Для начала позавтракайте со мной. Вы обмолвились, что сегодня не успели перехватить ни крошки. А в вашем положении это недопустимо.

Он нахмурился, словно был строгим учителем, который поймал свою ученицу за чем-то непотребным. Но почти сразу черты лица Ланского разгладились и он сказал:

– И может, перейдем на ты?

Я почувствовала, как каждую клеточку тела наполняет облегчение. Кивнула и ответила:

– Конечно. И да, я с удовольствием с тобой позавтракаю.

Через несколько минут мы спустились на первый этаж, где чуть в стороне располагалось небольшое, но уютное кафе в прованском стиле. Адам помог мне устроиться за столиком, а когда мы сделали заказ, неожиданно спросил:

– Так значит, у тебя девочка?

Я улыбнулась и положила руку на живот. Кажется, во время того, когда я изливала душу Ланскому, когда мы встретились с ним впервые, я говорила про сына.

– Да, у меня девочка. Представляешь, история с этим вышла весьма забавная!

О том, как муж утащил меня вчера на УЗИ, а потом - к кондитеру, я поведала Адаму, стараясь говорить так, чтобы рассказ вышел легким и даже в какой-то мере задорным. Однако Ланской мою уловку раскусил.

– Я не представляю, каково тебе, Яна, - сказал он, откинувшись на спинку стула и посмотрев на меня внимательно.
– Знаешь, я ведь не так давно потерял жену. И у меня ребенок… Митя. Ему четыре. Однако не было и дня, чтобы я не молил бы бога о том, чтобы Варя вернулась. Понимаю, что это невозможно, но все же… А тут твой муж сам избавляется от такой прекрасной женщины, как ты.

Я невольно вздрогнула, когда Адам заговорил о случившемся. Почему-то перед глазами появился Митя, что плакал и звал маму, которая больше никогда не придет.

– С чего ты взял, что я прекрасная?
– уточнила, не зная, стоит ли приносить соболезнования и продолжать столь неприятную для Ланского тему.

Чем я могла ему помочь, даже если бы сказала, насколько мне жаль, что все так вышло? Ничем. А вот увести беседу в другое русло было в моих силах.

– Вдруг я ночами надеваю костюм Робин Гуда и хожу обкрадываю всех подряд?