За гранью долга
Шрифт:
Немного поломав голову, я вдруг сообразила, что телега начинает замедляться, и тут же забыла про личности предполагаемых убийц, решив, что сейчас важнее разобраться с причинами своего похищения и решить, какую тактику поведения с похитителем надо выбрать, чтобы выжить.
К моменту, когда угрюмо молчащие мужчины стащили с меня тушу дохлого теленка, я четко поняла, что мое похищение не могло входить в планы убийцы. Ибо о том, что я каждую ночь навещаю раненого брата, знал только Коэлин. И что желание прихватить меня с собой у убийцы возникло после того, как он меня оглушил. Мысленно кляня себя за выбор платья со слишком глубоким декольте,
«У тебя еще все впереди…» — «успокоила» себя я и панически взвыла: туша лошади вдруг уползла в сторону, перед моими глазами мелькнуло заляпанное какой-то мерзко выглядящей слизью днище телеги, земля и, наконец, появилась задница, затянутая в полотняные шоссы…
«Успокойся! Тебя просто закинули на плечо!» — закрыв глаза, подумала я и превратилась в слух:
— Удачи тебе, Молот… Убери деньги, сынок, — они тебе еще пригодятся… И не мучай ее особо — баба, она баба и есть… Что с нее возьмешь? Не бери грех на душу… Убей, но не мучай, ладно?
— Спасибо, что помог, дядько… — глухо отозвался Молот. — И за совет идти в армию — тоже спасибо. Только что делать с этой тварью, я решу сам… Не поминай лихом…
— Э-эх… — вздохнул падальщик, и земля под ногами парня повернулась и сорвалась с места…
Первые пару минут с начала движения меня трясло, как в лихорадке: каждая заминка Молота, продирающегося сквозь кустарник, казалась мне остановкой, а его прикосновения к моим бедрам — началом насилия. Однако когда он миновал заросли и, углубившись в редколесье, перешел на бег, я полностью перестала понимать происходящее: мест, где можно было бы потешить свою похоть и прикопать труп, было хоть отбавляй, а он все ускорял и ускорял бег!
«Насилие пока отменяется… — ехидно сообщил внутренний голос. — Этот самый Молот решил тебя сначала отмыть…»
«Не смешно…» — подумала я. И ужаснулась: во время одного из мотаний из стороны в сторону я увидела перевернутую гладь Мутной!!!
«От вас обоих, ваше высочество, жутко воняет падалью… — продолжило издеваться мое второе „я“. — Поэтому, прежде чем вспомнить о том, что ты — женщина, ему надо ополоснуться…»
После этой мысли я впала в оцепенение и на какое-то время перестала соображать…
— Том?
— Да, милорд?
— Присмотри за ней, пока я выкупаюсь и переоденусь… Смердит от меня, как от трупа двухнедельной давности…
Трава бросилась мне в лицо, и я не сразу поняла, что меня просто аккуратно кладут на землю…
— За НЕЙ?! — ошарашенно спросил этот самый Том и, сделав шаг, появился в поле моего зрения.
— Принц Коэлин при смерти. Ранен. Не мной… В общем, нам его не довезти… — откуда-то из-за моей спины расстроенно отозвался Молот. — Поэтому мне пришлось прихватить его сестру…
— Прихватить женщину? — в голосе молодого мужчины, выправкой и статью похожего на профессионального солдата, прозвучали нотки, в которых я с удивлением расслышала осуждение, стыд и, кажется, даже презрение!
— Она — дочь Иаруса Рендарра, по прозвищу Молниеносный. Того, кто захватил Запруду и в настоящий момент убивает жителей Элиреи. Того, кто собирается пройти огнем и мечом по нашим домам и ленам. Тот, чьи воины, вырвавшись из ущелья Кровинки,
начнут резать мужчин и насиловать женщин… Она — тот самый аргумент, кото…— Она — ЖЕНЩИНА, ваша светлость… — перебив(!) своего сюзерена и упрямо набычившись, повторил Том. — А никакой не аргумент. И этим все сказано… А аргумент — вот! В этом мешке… — он взмахнул рукой, и из мешка в его руке выкатилась отрубленная голова!!!
— Не все, Том… — не обратив на голову никакого внимания, тяжело вздохнул Молот. — Я понял это только сегодня… Я пока не могу объяснить словами, но чувствую, что так НАДО! Да, я понимаю, что решение, принятое сгоряча, может оказаться неправильным… Но… я так решил, и это — мой выбор. И моя ноша… Я знаю, что не вправе перекладывать ее на чужие плечи, поэтому, если ты мне не веришь, то могу… вернуть тебе твое слово… обратно…
Набрав в грудь воздух, Том дикими глазами посмотрел на меня, потом — на своего сюзерена и, медленно выдохнув, еле слышно пробормотал:
— Нет. Ошибаться могу и я… Поэтому, пока я не увижу, чем все это закончится, слово я не заберу…
— Тогда принеси чересседельные сумки и начни седлать коней…
…Услышав плеск воды и звяканье сбруи, я поняла, что обе стороны пришли к какому-то согласию. И, решив, что время подумать у меня есть, принялась осмысливать полученную из их разговора информацию:
Милорд, значит, граф. Подданный Вильфорда Скромного. Зачем он вообще приехал в Свейрен? Как ни гони коней, быстрее, чем за четверо суток от границы до столицы не доедешь. Возможности получать послания голубиной почтой у него быть не может. Значит, о том, что пять суток назад армия моего отца захватила Запруду, он узнал, будучи в Элирее… И, если не дурак, должен понимать, что сейчас отец уже осаждает Арнорд. Отсюда получается, что, даже если бы Коэлин был совершенно здоров и у этого самого Молота получилось бы его выкрасть, то, добравшись до столицы Элиреи через десять дней, он все равно б опоздал… Стоп! Ты — дура!!! Он же сказал совершенно ясно: «Того, кто собирается пройти огнем и мечом по нашим домам и ленам»! То есть судьба народа Элиреи волнует его постольку поскольку. Ха! Его планы просты, как медная монета: моя жизнь в обмен на жизнь его родных… А что, у него может и получиться… Хотя такой план здорово отдает гнильцой…
— Ваше высочество? — в поле моего зрения появилось лицо Молота, и я с удивлением поняла, что он — еще совсем мальчишка!
— Ха… — криво усмехнулся мой похититель и, совсем по-детски почесав затылок, перевернул меня лицом вниз. Череда едва заметных покалываний в спине и шее, и я снова увидела его лицо: — Все. Теперь вы снова можете и двигаться, и говорить. Приношу вам свои извинения и за похищение, и за способ, которым мне пришлось воспользоваться, чтобы вывезти вас из Свейрена…
— Уважающий себя дворянин сначала представляется… — с трудом пошевелив затекшими руками, процедила я. И попробовала встать.
— Кровообращение сейчас восстановится… — виновато буркнул мальчишка и, сообразив, что именно я сказала, густо покраснел: — Простите, ваше высочество! Аурон Утерс, граф Вэлш…
Если бы я не лежала на земле, то, наверное, потеряла бы равновесие: для меня фамилия «Утерс» ассоциировалась с мощными, кряжистыми воинами с окладистыми бородами и могучими плечами, способными одной рукой выламывать крепостные ворота, а второй — сдерживать натиск тяжеловооруженной конницы! А еще с честью, достоинством и верностью своим принципам!