За Гранью, книга 1-я

– Ну а как, если именно после него, вот это у тебя всё и появилось. Надо же, в нашем мире. А что ещё какой-то есть?

“Мда-а. Есть конечно, но как я ему это скажу” – расстроенно вздохнув, подумал я.

– Да всё нормально будет, Дань, - по-своему истолковал мой вздох Степан, - вот мы и пришли.

Перед нами, сияя яркой иллюминацией, ну а как это можно назвать – Большие стеклянные двери, четыре штуки в ряд и прямо на двери или на стекле двери, красовались, переливаясь яркими красками, анимированные картинки спортсменов, занимающиеся разными вида спорта, словами не передать, но дико красиво.

– Ух ты? – восхитился я.

– А то, - подтвердил Степан с таким видом, будто он и был создателем этих анимированных изображений.

Мы вошли в холл, видимо спортивного зала, на ресепшене сидела миловидная брюнетка и что-то писала.

– Здравствуйте, - привлек её внимание Степан.

– Здравствуйте, - приветливо ответила девушка.

Прочитав на бейджике её имя, я спросил, не забыв конечно поздороваться:

– Здравствуйте, Анна, подскажите, какие спортивные секции имеются в наличии.

Брюнетка Анна удивлённо посмотрела на меня, Степан, стоявший с боку, лишь вздохнул, видимо я вновь что-то не так “задвинул”, но взяв себя в руки Анна, с обворожительной улыбкой, стала перечислять:

– Футбол, волейбол, атлетическая гимнастика …, - услышав заинтересовавшее меня название, я вежливо остановил её.

– Вот-вот, Анна, про атлетическую гимнастику поподробнее, - попросил я.

– Хорошо, - согласилась Анна, продолжив, - качаете красивую мускулатуру и попутно изучаете гибридное боевое искусство “Единого боя”.

– Вау, - восхитился я, - а слово гимнастика, как в этой секции оказалось?

Анна заговорщицки улыбнулась и, наклонившись вперед, тихо пояснила:

– Ну, вы же знаете, что “Попечительский Совет” против открытого декларирования боевых искусств, но в то же время понимает, что студентам, после окончания Академии, требуется вступить подготовленными, в большой мир жизненных неурядиц. В общем, слово гимнастика там просто слово.

– Мудро, - восхитился я.

– А то, - кивнула головой Анна, - я думаю, вам понравится эта спортивная секция, - и подмигнув, оценивающе посмотрела на меня, - красивые гимнасты там получаются.

– А гимнастки?
– посмотрел я прямо в её синие (у них, что здесь все синеглазки?) глаза.

– Ещё какие, - в тон мне ответила Анна и уже серьёзно, - записываю.

– Конечно, - согласно кивнул я своей головой, - записывайте меня и моего друга в гимнасты.

– Отлично, - записала Анна и, посмотрев на нас, строго добавила, - а чего стоим, через двадцать минут начало тренировки, а Годимир Добролюбович, это ваш тренер, очень не приветствует опоздания, будете до седьмого отжиматься.

– Тогда поспешим, - заторопился я и, подтолкнув Стёпу, пафосно изрёк, - вперед, мой друг Степан.

– Следуйте за синими стрелками, - усмехнулась Анна, - удачи.

Перед нами действительно вспыхнула синяя стрелка, прямо в воздухе, указывая, куда нам следует идти.

Удобная навигация, между прочим, в очередной раз восхитился я причудливым достижениям местных техно-магов.

“Гы-хым, а что, это, пожалуй, более точное определение того, что я здесь наблюдаю, а то эта – магическая связка и техника будущего, как-то уж очень длинно” – размышлял я, следуя со Степаном, за периодически вспыхивающими и пропадающими синим стрелочкам.

– Нормально придумал, - согласился шёпот Марии в левом ухе и тут же в правом, - молодец.

“А то” – самодовольно хмыкнул я, где-то в глубине своих мыслей.

– А вот и раздевалка-переодевалка!
– воскликнул Степан, когда мы в очередной раз повернули в коридоре, следуя к месту тренировки.

– Ага, - подтвердил я и открыл переодевательную комнату.

Войдя внутрь, мои губы растянулись в широкой улыбке.

– Что за …, - попятился от меня, собиравшийся выходить Душан.

Ну а я собирался входить и надо же мы встретились вновь с нашей “любимой” гоп-компанией.

– Здорово, коллеги, - жизнерадостно улыбнулся я, оторопевшим хулиганам.

Ну а что, к гадалке не ходи, раз они здесь, значит тоже занимаются в секции “Атлетической гимнастики”, а значит коллеги, ну как бы.

Ну ладно, чего на них зацикливаться, мы со Степаном открыли наши шкафчики, представляете, как здесь круто поставлен процесс, Анна на ресепшене, вот только что нас записала, а в раздевалке, тут же появились шкафчики с нашими именами и полагающейся спортивной формой. Класс, да и только.

– Так, построились, - скомандовал здоровенный дядька, с мощной мускулатурой, на вид казавшийся неуклюжим, из-за своих размеров, а на самом деле, судя по мягкой, хищной походке, довольно-таки резвый тип.

Нас выстроили (спортивных, так сказать, сослуживцев, ну в одной ведь секции) шеренгой, повернув голову направо и налево, я быстро прикинул, что наша группа состоит из двадцати спортсменов и спортсменок.

– Новенький! – рявкнул Годимир Добролюбович, - башкой не вертеть, а слушать и делать, только то, что я скажу, иначе будет упор лёжа и отжиматься пятьдесят раз. Ясно? – вращал он своими глазюками.

Слева от меня раздался тихий, ехидный смешок, кто-то радовался тому, что меня только что отчитали. Зря радовался.

– Влэтко, упор лёжа! Сто отжиманий, - моментально среагировал на нарушение, им заведенного, порядка тренер.

Парень тут же упал в позу отжиманий, но ведь не сносный, успел проворчать:

– Ему пятьдесят, а мне сто.

– Сто двадцать, - рявкнул ему в ухо Годимир Добролюбович, - он новенький, ты нет, - и начал отчет, раз, два, три …

Шеренга боялась шевельнуться, расправа была мгновенной.

Отсчитав до двадцати, тренер повернулся к нам:

– Чего застыли! Разминка, быстро бегом по кругу зала, двадцать кругов! – скомандовал он и повернувшись к Влэтко, продолжил отчет, - двадцать один …

– Уже двадцать четыре, - попробовал возмутиться Влэтко.

– Молчать! Я не видел, - заткнул его тренер и продолжил, - двадцать один.

Мы бежали бегом, лишь бы не заработать наказания.

– Мы здесь сдохнем, - тихо бормотал Степан на бегу, где-то за моей спиной.

А я?