За гранью приличий

И прильнув к матери со спины, обняв, девушка поцеловала ее теплую щеку. От матери исходил приятный запах ванили и молока.

— Знаешь, я наверное все же позавтракаю, а то оладушки твои нынче в дефиците. Кто знает, когда ты в следующий раз еще сможешь их приготовить.

Светлана Николаевна улыбнулась, явна довольная тем, что смогла таким нехитрым способом вывести дочь из утренней депрессии.

— Вот и славно. А теперь марш чистить зубы и умываться. Ну, а я пойду, поищу гребень, чтобы распутать это твое воронье гнездо. Там гляди и снова человеком станешь.

— Ну-у ма-а-ам, — попыталась запротестовать Саша, на это довольно комичное сравнение.

Однако, что греха таить, оно было верным.

Через десять минут Саша уже сидела на кухне и уплетала оладушки с ароматным яблочным вареньем.

— Как у тебя дела на работе? — как бы невзначай спросила Светлана, переворачивая на сковороде очередную порцию дрожжевых лепешек.

— Все нормально. Тамара бесовствует. Варя заболела, а так, все по-старому.

— Ясно. А как там Илья? Почему до сих пор в гости к нам не пришел?

Саша поперхнулась, и Светлана не сразу уловила перемену в настроении дочери. Подбежав к ней, стала заботливо хлопать ее по спине.

— Ну ты как маленькая, ей-богу. Неужели так трудно сначала переживать, а после отвечать. Возьми, выпей воды.

Светлана протянула дочери стакан, а после снова подошла к плите.

— Вот же на тебе, оладушки сгорели, — стала причитать она, отправляя на лопатке порцию сгоревших блинов в мусорное ведро. — Ну так что там Илья? — после минутной паузы снова спросила она, но уже поглядывая на дочь.

— С ним все хорошо, — совершено спокойно попыталась ответить Саша. — Снова привыкает к питерской погоде. И кстати, обещал на днях заскочить.

Девушка тут прикусила язык. Она не хотела врать материи. Однако огорчать ее тем, что будущий «зять», за то время, что находится в Питере, так и не соизволил явиться к ним в гости, ранила даже саму Александру.

До поездки в Москву, Власов был частым гостем в их доме и мог спокойно приходить и уходить, как будто это был его дом. И если так подумать, то так действительно было. Но все изменилась после его возвращения. Возможно, дурное влияние? ….

— Это же замечательная новость, — улыбаясь, ответила ей Светлана, прерывая ход мрачных мыслей дочери. — Ну тогда как надумает, ты скажи мне, а я приготовлю чего-нибудь вкусненькое.

— Не стоит мама. Я ведь и сама могу.

— Конечно стоит, глупенькая ты моя, — погладив по голове, мать поцеловала дочь. — Я просто обязана постараться для будущего зятя. Любимая доченька у меня ведь одна.

— Да, наверное, ты права, — Саша уставилась на пустой стакан, пытаясь отогнать дурное предчувствие. Но к сожалению, оно с каждым новым днем, нарастала все сильнее и сильнее. Она была готова на все, только бы не думать о том, как ведет себя с ней Илья.

— Шурка, ты только глянь на часы.

Светлана в спешке стала вытирать руки о фартук, суетясь как пчелка.

— Вот это мы с тобой заболтались. Тебе же на работу пора. Давай бегом в спальню, а я за гребнем. Будем приводить тебя в человеческий вид.

Александра встала и подойдя к матери обняла ту со спины, зарываясь носом в ее шелковистые русые волосы.

— Мамуля, я тебя так люблю.

Светлана повернулась в объятиях дочери и прикоснулась губами к ее лбу.

— Шур, ты чего малыш? Все хорошо?

— Да, — соврала девушка.

Ей меньше всего хотелось, чтобы о ее душевных терзаниях узнала мама. Она ведь не виновата, что у нее уродилась такая некрасивая дочь.

— МАКС —

Накинув на голое тело белый халат, Макс вышел на балкон. Прохладный утренний воздух остужал разгоряченное после сна тело, приводил мысли в порядок. Ночь в отеле наводила его на дурные воспоминания, о которых он не хотел думать. Однако, лучше уж так, чем в доме Власовых. Они хорошие люди, и Илья идиот, если не понимает, как ему повезло с родителями. Все же лучше, чем чета Арских, погрязшая во лжи и пороке.

Мужчина оперся руками о перила, наблюдая за городом с высоты. Питер проснулся, о чем свидетельствовал гул машин и запах копоти. Так не привычно было снова слышать все эти звуки, после недели проведенной в тихом дачном коттедже.

«Если так подумать, то в семейном гнезде Власовых был свой колорит и прелесть. И возможно, когда я доживу до их возраста, тоже захочу убежать от городской суеты в такое место. Было бы неплохо до того момента найти человека, который бы смог разделить со мной простые радости жизни».

Арский улыбнулся, его мысли о будущем удивили его самого, ведь он явно не был приверженцем подобного уклада. Тихая спокойная жизнь не для него. Пока он молод, думать о подобном просто грешно. Нужно наслаждаться сегодняшним днем. Этим моментом. Прямо тут и сейчас, а не строить заоблачные планы, которые с легкостью могут разрушаться как карточный домик от дуновения ветра.

Да в его жизни не было стабильности, она лишь состояла из временных отрезков, когда ему было комфортно в его импровизированном театре. Где он был царем и богом, а люди… по его указке делали то, что он хотел. Когда актеры надоедали, он менял их, выбрасывая на помойку как сломанную от игры куклу. Он уходил, не думая о том,… что будет с теми людьми, в жизнь которых он вмешался. Все было одноразово и легко. Все участники спектакля заранее знали свои роли и не спорили со сценарием, что он им предлагал.

Макс не желал надолго задерживаться рядом с кем-то. Узнав свои «игрушки» лучше, в нем просыпалось отвращение к ним. Сексуальное впечатление постепенно меркло и теряло свой приятный вкус новизны. Вскоре ему становилось скучно, и он … уходил. Навсегда. Не оглядываясь на прошлое.

Что насчет Ильи, то они с ним банально заигрались, деля женщин на двоих. Ранее это не было проблемой, девушки сами прекрасно понимали под что подписывались, и им это даже нравилось. … Разовый секс на одну ночь с возможным продолжением, но в очень редких случаях. В основном девушек выбирал именно Власов, Максу же было наплевать, с кем проводить время. Он не воспринимал ни одну из них как что-то серьезное. Ни одна не цепляла его настолько, чтобы думать о ней после.

Да и вообще Макс не желал знать о том, чем живет та или иная особа, с которой они проводили время. Ему всегда казалось, что если он начнет узнавать кого-то лучше, то его отношения к ней перестанут носить просто сексуальный характер. А он этого не хотел. Не хотел кем-то увлекаться серьезно. Бросить человека, о котором ты практически ничего не знаешь куда проще. Тебя не мучают угрызения совести и сожаления. Ты не думаешь о том, что испортил кому-то жизнь. Ты просто даешь им себя, свое тело, а они не отказываясь берут. Тело, но не душу.