За гранью приличий

«Но почему, почему он на меня так странно смотрит? Неужели во внешнем виде что-то не так?».

— Значит Алекс.

— Не стоит, — немного грубо прозвучали ее слова, чем удивили Макса. — Если можно, просто Саша. Мне не нравиться когда меня называют на английский манер.

— А мне нравится, — игнорируя ее тон, произнес Арский.

Громова не поверила своим ушам.

«Что он себя возомнил?».

— А мне нет! — сделала она максимально серьезный вид.

Видя ее реакцию, Арский улыбнулся. Между ними возник зрительный контакт. Немного нагнув голову в бок, он с любопытством наблюдал, как на лице девушки со скоростью света менялись эмоции. Она забавляла его

— Ну что ж, не все тогда так плохо, — хлопнул он ладонью по ноге. — Пойдем.

Макс поднялся с кровати и стал медленно к ней подходить.

— Куда? — Саша принялась пятиться назад.

Шаг…

— К столу.

… и еще один…

— Пойдем к столу, — с явным напором, все наступал и наступал он. Ближе и ближе. — Я почему-то уверен, что Власовы уже заждались своих гостей.

… и вот, она прижата спиной к стене.

— Если не поторопимся, то посчитают, что мы тут занимаемся чем-то неприличным, — произнес стоя к ней настолько близко, что их тела практически соприкасались. — Ты ведь этого не хочешь?

— Чего? — непонимающе спросила Александра, судорожно пытаясь проглотить вязкий ком в горле глядя в эти бездонные янтарные глаза.

— Того чтобы Илья подумал, что ты тут чем-то неприличным занимаешься со мной, — и Макс опустил глаза вниз.

Саша также опустила голову, чтобы понять, куда направлен его взгляд и … о боги! Ее глаза внезапно округлились, а лицо покрылось красными пятнами позора. Только сейчас Громова поняла, что во время диалога, потайная пуговица, что служила невидимым щитом — оторвалась, обнажив грудь, в черном бюстгальтере.

— Твою ж …, - хотела было выругаться девушка, но зажала рот рукой, чем еще больше удивила Макса.

Ей потребовалось время, чтобы опомнится.

«Дурья башка, не то ты прикрываешь» — в истерике вопил внутренний голос.

Секунда и сжав кроя выреза, Александра умчалась прочь из комнаты. А Арский, улыбаясь, поднял с пола маленькую черную пуговицу, зажал ее в руке.

От такого страшного позора Громова неслась в ванную сломя голову. Не видя ничего и никого на своем пути.

Когда она бежала по лестнице, едва не сбила Михаил Сергеевича, который имел неосторожность оказаться не в то время, не в том месте.

— Саша — мясо…, - слышала она его голос вслед.

Но какое к черту мясо, сейчас ее главной задачей было ликвидировать последствия катастрофы. И только когда она оказалась в белоснежной комнате, предусмотрительно закрыв дверь на защелку, выдохнула. Сердце едва не выпрыгивало из груди.

Александра включила холодную воду, подставив под струю ладони, плеснула ее себе на лицо.

«Громова — это был эпический стыд. Такое еще придумать надо, а придумав — немедленно забыть. Ибо опарафинилась ты знатно. И перед кем? Перед чужим человеком. Громова хвалю! Ты заработала незабываемые воспоминания на всю оставшуюся жизнь. Есть что вспомнить, да вот детям о таком не расскажешь».

От досады просто хотелось кричать.

Глава 5

— Максим, вы один, а где же Александра? — спросила Ольга, когда молодой человек вместе с ее супругом подошел к беседке.

— Не знаю, — честно признался тот, положив в карман маленький сувенир.

— Я ее видел, — произнес Михаил Сергеевич, потирая небольшую залысину на лбу. — Она пронеслась мимо как пуля, едва не рухнув с лестницы. Пёрла на меня как танк ей-богу.

Арский подавил смешок.

— Боже, какой ужас, — забеспокоилась Ольга. — Надеюсь с ней все хорошо?

— Да, — ответила сама «виновница торжества», шествуя по освещенной тропинке к столу.

— Сашенька, дорогая, с тобой все хорошо? — переспросила женщина, оглядев ее с ног до головы, когда та подошла ближе.

— Да, вполне, — гордо вскинув голову, произнесла Громова глядя прямо Макса в глаза.

Девушка села напротив него и тот внимательно на нее посмотрел.

— Даже так? — коротко бросил он, когда увидел, что запах платья Саши снова находится на своем месте.

«А ты, что думал?», — прищурив глаза, мысленно ответила она ему вопросом на вопрос, думая о том, что ей обязательно необходимо поблагодарить маму.

Она всегда была немного суеверной, посему Александра часто находила на своей одежде пристегнутую булавку. Даже на новом платье, та так вовремя оказалась под рукой.

— Наумовна не томи. Раскладывай по тарелкам мясо, — запричитал Михаил Сергеевич, заливая тлеющие угли водой. — Ты только глянь на эти голодные глаза. Разве тебе не жалко ребятишек?

— Ой, точно. Сашунь, подавай тарелки.

За столом воцарилась непринужденная атмосфера. Проголодавшись с дороги парни дружно уплетали мясо, пока отец семейства травил байки из своего армейского прошлого.

«— … А вот еще был один забавный случай. Нашей части, одной из первых начали выдавать камуфляж, ну так вот, в комплекте к нему шла камуфлированная кепочка. Ёлки её булки. Ну, а поскольку наш солдат, это особый такой народ, который может легко потерять казенное имущество, вскоре в части началась паника. Солдаты один за другим стали появляться без головных уборов, а это категорически не одобрялось уставом, ну и комбриг прикурить давал.

Словом, чтобы прекратить несанкционированное шастание без головных уборов, командир принял решение — ловит солдата без кепочки и отдаёт ему свою.

Через некоторое время, зашел я значит в штаб, а там два ротных ругаются: «Ты почему «комбриговскую кепочку» спер, гад… без очереди».

Как оказалось: ротные, потерпев какое-то время это раскулачивание, пришли к выводу, если в части офицер ходит без головного убора, виноват командир части, который не уследил за своими подчиненными.

И тут понеслось. «Комбриговские кепочки», как горячие пирожки на базаре, разлетелись по всей части. Все дошло до того, что завскладом замучился ему их выдавать.

А тут я, как-то зашел на склад и слышу, как там наш начальник склада Федорович, ругается как сапожник, вставляя периодически русские слова в свой монолог.

Спрашиваю его, что случилось? А он мне такой: «Ну, ты понимаешь Михалыч, комбриг наш, кажись взрослый мужик, полковник, а ведет себя хуже детины малой. Кепочки теряет как ребенок панамки в детсаду. Ну, ей-богу. Замучился я. Понимаешь? По две штуки в день приходится ему выдавать.

Хорошо хоть я приспособился — после обеда бегу в курилку, там этих кепочек, тьма — тьмущая, бери сколько надо. Вот я их и даю комбригу, ну, когда он свою потеряет.