За гранью реальности
Шрифт:
Мужчина поднес поджаренный кусок к своему лицу, с шумом обнюхал его и хрустнув корочкой, откусил. С большим аппетитом, не спеша и, видимо по настоящему наслаждаясь вкусом, принялся жевать.
– Меня Влад зовут, – решил представиться юноша.
– Да я знаю, – спокойно ответил незнакомец.
– Откуда? – опешил парень.
– У тебя на лбу написано, – хмыкнул мужик и откусил еще кусок. – Просто знаю и все! Живу давно.
Влад усмехнулся.
– А как ваше имя?
Незнакомец тщательно и не спеша прожевал хлеб, затем ответил:
– Митричем зови. Подходящее имечко.
– Хорошо… Митрич. А ты из Нижней Ольховки? Или из Верхней?
– Не-а, – помотал головой Митрич.
Он доел остатки хлеба, как-то очень ловко смахнул крошки с бороды и пристально посмотрел на Влада.
Скорее всего из-за освещения, но его зрачки, вместе с глазными яблоками показались Владу абсолютно черными и пустыми. И лишь две подрагивающие красные точки – отблески огня, выдавали факт наличия в этих глазах жизни. Владу вдруг стало неуютно и даже как-то жутковато, но взгляд мужика он выдержал.
– Лесовик я, – сообщил Митрич. – здесь живу. В лесу…
Он обвел своей большой рукой по кругу, после чего как-то быстро несколько раз моргнул и Влад увидел что глаза у него обычные, темно-карие и даже, как будто, слегка пьяные.
– Лесник что ли?
– Пусть буду лесник, – пожав огромными плечами, согласился Митрич. – А вы с товарищем на кой сюда заперлись? На такой телеге, да в такую грязь?
– Почему телеге? – даже немного обиделся Влад. – Нормальная машина. Не полноценный внедорожник, конечно, но тоже – полный привод. И дорожный просвет к тому же…
– Это все понятно, – махнул ручищей мужик и пьяненько хихикнул: – Хотя и не понятно! Телега, она и есть телега! Четыре колеса и сидение для задницы.
Влад понял, что Митрич действительно пьян. Хотя спиртным от него и не пахнет. И, кстати, от него совсем ничем не пахло, учитывая его внешний вид и степень изношенности одежды. Влад ощущал лишь запах леса – травяной и грибной ароматы. Впрочем, еще душисто сильно пахло дымом от костра, а это вполне могло скрывать и забивать остальные запахи.
– Митрич, ты поешь еще. Там в пакете колбаса, консервы. Угощайся, на здоровье! – как-то вдруг неожиданно, даже для себя, предложил Влад.
– Вот спасибочки! – мужик тут же полез в пакет и извлек из него оставшиеся полбуханки ржаного. – Я хлебушком еще угощусь. Уж больно он у вас вкусный и свежий. Люблю, грешным делом…
Он вновь приспособил прутик и стал поджаривать большой кусок хлеба в пламени костра.
– А насчет телеги – ты не обижайся. Не разбираюсь я в этих современных штуках. Тут, анадысь, лет с двадцать назад, тоже по весне, мужички на куда большей телеге пожаловали. И колес больше и сверху железная крюка приделана. Это, значит, чтобы деревья из земли выдергивать. Так и они здеся увязли. А после, как выбрались, свернули ни туда и сгинули напрочь.
– То есть как – сгинули?
– А так! На болото они вперлись, сдуру. Их Болотник и прибрал к рукам. Вместе с этой их… машиной.
– И что, так и не нашли? – удивился Влад.
– А как найдешь? Болотник – тот еще жучара! К нему что попадет – во век не вернется. Да и дна у болота нет. Сколько угодно туда таких телег впихнуть можно. Все примет пучина
зловонная.Митрич поднес хлеб к лицу, понюхал, удовлетворенно хмыкнул и принялся есть. Аккуратно, стараясь не обронить ни крошки.
– Да и поделом им, сволочам этим. Они же лес собирались рубить. Они эти,.. как их?.. Браконьеры были!
Вместе с пеньком Митрич отодвинулся подальше от костра и Влад вдруг увидел, что его ночной собеседник как-то странно, словно по-детски боится огня. И если бы не желание жарить хлеб, то он так бы и держался от него подальше.
"Хотя, чему тут удивляться. Что для леса самое страшное? Конечно пожар." – сделал для себя вывод Влад.
– А волки в твоем лесу водятся? – вдруг решил узнать он.
– Нет. Извели всех давно,– в голосе Митрича появилась горечь. – Есть медведи, кабаны, сохатый. Даже рысей семья. За дальней дубравой, возле Схрон-горы они поселились. Скрытные, заразы. По первому времени даже от меня прятались.
– А мне показалось – я волчий вой слышал.
– Это я шутковал, – рассмеялся Митрич. – Решил пужануть вас слегка. Жаль не вышло как хотелось.
– Почему не вышло? Товарищ мой в машине вон закрылся.
– А за волками я недосмотрел, – голос Митрича вновь стал серьезен, с заметными нотками грусти. – Болел я тогда сильно… Лето жарким было. И сухим очень… Горело много где… А волки – гордые и глупые в этой своей гордости. Поранили сильно матку у них пастухи, вот они и стали мстить. Вырезали скота много. Не для еды… В отместку, стало быть…
Митрич помолчал с минуту, потом спросил.
– Так куда вы с приятелем направлялись на ночь глядя?
– В Нижнюю Ольховку. Мне казалось эта дорога только туда ведет?
– Дорога много куда ведет. А деревня эта, куда вы путь держали, плохая. Не надо вам туда, – вдруг сказал Митрич. – Телегу твою я вытащить помогу. Дорогу короткую укажу – езжайте себе с миром!
– Никак нельзя, Митрич, – вздохнул Влад.
Эх! Как бы он и сам был рад плюнуть на все и вернуться домой, в родной город, к нормальной жизни.
– Ищем мы человека одного. Девушку. Умерла она… Не так давно.. Нам бы убедиться…
– Ну как знаешь, паря. – кивнул Митрич и поднялся на ноги.
Он действительно оказался очень невысок. Не выше полутора метров.
На удивление легкой и совершенно бесшумной походкой Митрич пошел к дороге, там где стоял застрявший "дастер". Влад, включивший фонарик в смартфоне, осветил машину, показывая Лесовику масштаб трагедии. Но Митрич отмахнулся – и так все ясно, все понятно.
– Дело швах? – Влад с надеждой посмотрел на Лесовика.
А дальше произошло все странно и очень… невероятно.
Влад продолжал освещать машину, когда Митрич, поплевав на руки, смело шагнул прямо в мутно-черную жижу. Наклонился, ухватился за фаркоп и, задорно кхекнув, потянул вверх. Скрипнули рессоры, по поверхности потревоженной лужи пошли волны и с неприятным чмоканьем задние колеса вышли из грязи. Машина сильно накренилась.
– Тащи сюда вон ту лесину, – приказал Митрич кивком головы показывая где именно лежит та лесина.
Голос его был обычен, словно и не держал он сейчас в руках такой непомерно тяжелый груз.