За гранью восприятия

Ливень. Крупные капли бьют с огромной силой, выбивая в земле небольшие ямки и пригибая вниз стебли травы. Молнии играют среди туч, заставляя людей то испуганно, то восхищенно смотреть вверх и искать взглядом укрытие. Видимость резко падает, и машины снижают скорость до предела, еле ползя по мокрому асфальту.

Стихия бушует во всю силу. Но недолго. Туча с той же скоростью несется прочь, очищая небо. Солнце вновь опускает свои лучи к земле, почти сразу испаряя влагу и высушивая траву, асфальт, крыши домов и одежду тех, кто попал под ненастье. Умытая дождем природа становится чище, воздух прозрачнее, цвета ярче. Хорошо…

Хорошо, что я выехал на полчаса позже, чем планировал. Иначе бы попал под самый ливень и полз по трассе, напряженно глядя на дорогу сквозь быстро потеющее стекло. И потом – риск. Можно запросто или самому в кого-нибудь влететь, или получить удар сзади. Дорога скользкая, как каток, машина плохо слушается руля.

… Выходной я провел за городом в одном из домов отдыха Солотчи. Теплая компания, купание, сауна, застолье, бильярд. И девочки, куда же без них. В общем, отдохнули по полной программе.

Парни остались еще на день, а мне надо было ехать обратно – ждали дела. Ливень лишь ненамного задержал отъезд, и сейчас я спокойно катил по шоссе, глядя, как на глазах сохнет асфальт и исчезают лужи.

Вообще-то изначально отдых я не планировал. Хватало дел и в городе. Но под конец недели в голове, и без того перегруженной заботами и проблемами, начали возникать… не то чтобы видения, но что-то вроде снов поневоле. Как когда-то в Аберене. Только теперь шло кино не о прошлом, а…

Вот тут я терялся. О чем, собственно, повествовало подсознание? О будущем? О вероятностном развитии событий? Или просто так вертело цветные картинки со странными сюжетами и неожиданными концовками?..

Решив не списывать все на наследие Ворот, я ответил «да» на предложение приятелей и сутки провалял дурака в нормальном обществе. Вроде как помогло, хотя судить об этом рановато.

… Последние две недели были насыщены делами, но прошли ровно, вроде как спокойно. Диплом, оформленный по всем правилам, лежал дома, восемь листов ватмана формата A1 ждали своего часа в тубусе, тему я знал назубок и был готов к защите в любой момент.

Тренировки шли своим ходом. Юркина группа успешно проходила последний курс и готовилась к дополнительным занятиям. Собственные тренировки шли, как и положено, с повышенной нагрузкой.

Незаметно для себя с подачи Сереги я увлекся военной тематикой и теперь сам постигал секреты сего мастерства, используя поистине неистощимую библиотеку, собранную в прежние годы и обновляемую постоянно.

Парни, закончив с прежними проблемами, отдыхали кто где, попутно ища новые пути заработка. Во время последнего звонка я понял, что сей процесс у них затянулся, но трагедии из этого они не делали.

Единственная радостная новость за последнее время – удачные роды Оксанки. Теперь молодые родители уделяли все внимание своей дочке. Ириной вроде назвали. К счастью, странный приступ больше не повторялся, и Оксана не впадала в бредовое состояние.

Ничего особенно, жизнь как жизнь, где-то интересно, где-то скучно. Подобных сотни вокруг. И не будь за спиной вояжа в иные миры, я бы и не волновался. Но теперь видел – очень уж тихо и благолепно. Слишком спокойно. Не бывает так. Нет одной белой полосы, всегда рядом черная. Ждет своего часа, терпеливо сидит в засаде и в самый неподходящий момент показывает оскал. Во все тридцать три зуба.

Честно, я не заводил себя, не каркал, не накликал. Просто знал – рано или поздно, здесь или в другом месте, но что-то произойдет. Навалится сразу со всех сторон. Успеть бы среагировать и уйти. Или встретить достойно…

Интуиция, блин, играет. Показывает норов, треплет нервы. Наверное, из-за ее игры я чувствовал себя маленько хреновато. И как следствие – раздражение, злость, мрачное настроение, гнетущее состояние, камень на душе. Хоть сам иди к психиатру. Жаль, не поможет целитель душ человеческих. Никто не поможет. Сам, только сам… Как всегда…

… Проскочив солотчинский пост ГАИ, я въехал в город и свернул на светофоре направо. Народу в воскресное утро на улице было немного, а после короткого ненастья и вовсе никого не видно, поэтому я сразу выхватил взглядом одинокую фигуру, шагавшую по правой стороне дороги. Заметил еще и потому, что в глаза бросилась странная прическа пешехода.

Это был мужчина лет тридцати пяти-сорока, среднего роста, в темных брюках и какой-то накидке, похожей на пиджак, длиной почти до колен. Темные волосы доставали до плеч и были сродни пышной шевелюре а-ля Пугачева. Шел этот человек широким размашистым шагом, неся в левой руке кейс. Судя по всему, он только вышел из помещения – одежда и волосы сухие.

Видимо, он услышал шум мотора, а может, просто ловил тачку, но когда до него оставалось метров тридцать, он подошел к бордюру и поднял руку.

«Поп, – сообразил я, видя окладистую бороду и пробор посреди лба. – В церковь топает.

Миг поколебавшись, я врубил поворотник и свернул к обочине. Священник открыл дверцу и приятным баритоном сказал:

– Бог в помощь! До храма не подвезете?

«Интересно, деньги платить собирается или хочет за счет своего сана проскочить?» – мелькнула озорная мысль.

Внезапно настроение изменилось, из мрачного стало просто… никаким. В таком состоянии я мог сделать что угодно. И сказать тоже. От «по церквям не шляемся» до «садись, братан».

– Сидай.

Священник быстро сел рядом, аккуратно прикрыл дверцу, что выдавало немалый опыт езды, и положил кейс на колени. Я глянул в зеркальце заднего вида и вывернул на дорогу.

Попутчик уселся поудобнее, с интересом посмотрел по сторонам. Тем более посмотреть есть на что. Салон был капитально переделан: задние сиденья сняты, за счет чего багажник достиг гигантских размеров, а передние сиденья могли отодвигаться назад довольно далеко. На свободном месте мне поставили небольшой холодильник и ящик. В общем, стала «восьмерка» двухместной спортивной машиной.

Я думал, священник спросит о переделке, но тот задал совершенно иной вопрос:

– Вы не верующий?

– Что? – не понял я.

– Смотрю, икон нет, – кивнул он на панель. – Практически все водители ставят на панель иконы, а некоторые целый иконостас.

– А-а… – сообразил я. – Как-то обхожусь без амулетов.

– Но это же не амулеты! – несколько возмущенно воскликнул тот. – Святые лики назвать…

– Амулетами? А как называть, если их используют в качестве оберегающих амулетов? Какая разница, носят ли на шее или вешают на панель?