За гранью

– Потому что мы помогаем всем уличным людям. – Тове достала из кармана пачку пластыря.

– Это по вине таких, как он, мы очутились на улице, – сказала женщина, наливая суп в картонный стаканчик. – Так что хлеба я ему все равно не дам, у нас его и без того в обрез.

– Уверена, что суп придется очень кстати, – ответила Тове и улыбнулась Томасу.

Женщина протянула Томасу стаканчик, он поблагодарил.

Велев ему повернуться лицом к уличному фонарю, Тове осторожно заклеила ссадину у него над бровью:

– Наверное, не надо объяснять такому взрослому мужчине, что не стоит драться из-за всяких пустяков?

– Конечно. Да и случилось это не по моей воле, – сказал Томас, отпивая из стаканчика. – Вам, вероятно, знакомо большинство здешних девушек? – обратился он к ней с вопросом.

– Да. Очень многие.

– Я разыскиваю одну, которая пропала несколько лет назад. Может быть, вы ее встречали? – Он расстегнул молнию на куртке и достал фотографию Маши.

Тове долго ее рассматривала:

– В последнее время – нет. Но я не исключаю возможности, что видела ее раньше. На улицах перед нами проходит столько девушек. Несколько тысяч в год. Тут большая текучка.

– Откуда у тебя эта фотография? – воскликнула африканка, выхватывая у Тове снимок.

– Разве можно, Табита! – сказала Тове. – Отдай ему фотографию!

– Пускай сперва расскажет, откуда она у него!

– Ее… От ее матери, она мне дала, – ответил ошеломленный Томас. – Ты знаешь Машу?

– Ты врешь! – бросила та, бешено сверкая глазами. – Я знаю, кто ты такой! Ты – тот, от кого она нас предостерегала. Ты – тот, из черного «мерседеса»! Тот, кто делает из девушек чучела и мажет их известкой. Ты – серийный убийца! – закричала она, указывая на него пальцем.

Три проститутки, стоявшие около машины, торопливо ретировались.

– Звоните в полицию! Это он, убийца! – кричала Табита.

Одна из девушек вынула из кармана куртки выкидной нож и раскрыла, блеснуло лезвие.

– А ну-ка, успокоились! – Тове положила ладонь на плечо Табиты. – Сара! Быстро убери ножик! Ты знаешь, как я отношусь к оружию.

Девушка сложила нож и спрятала его обратно.

– Я приехал в Швецию, чтобы найти ее, – сказал Томас и показал свое полицейские удостоверение. – Я всего лишь оказываю услугу ее матери. Если ты знаешь, где она, мы будем тебе очень благодарны за помощь.

Табита отдала ему фотографию и стала, скрестив руки.

– Ты знаешь ее, Табита? – спросила Тове.

Табита кивнула:

– Однажды она спасла мне жизнь. Она была мне как старшая сестра. – На глазах Табиты выступили слезы.

– Когда ты видела ее в последний раз?

– Несколько лет назад. До того, как попала в больницу.

– Ты знаешь хотя бы приблизительно, куда она могла деться?

Табита помотала головой:

– Мы тогда все работали на эту гадину Славроса. Он наверняка знает.

– С ним я уже поговорил. – Томас показал на свое расквашенное лицо.

– Это все Славрос? Когда?

Томас вкратце рассказал о своем посещении «Аризоны».

– «Аризона» – это ад, – произнесла Табита с таким выражением, словно боялась «Аризоны» больше всего на свете.

– Славрос сказал, что она уехала.

Табита замотала головой:

– Оттуда мало кто выходил живой. Скорее уж, она умерла.

– Во всяком случае, там не нашлось ее следов, – заметил Томас.

– Очень сожалею, что мы не можем помочь, – сказала Тове. – Но нам пора переезжать на следующий пункт нашего маршрута. Желаю удачи!

Томас кивнул и выбросил стаканчик.

Тове объяснила ему, как пройти к «Колониальному отелю», который находился в нескольких кварталах от того места, где они встретились. Затем она повернулась к другим сестрам, которые закрывали полевую кухню.

– Прости, что накричала на тебя, – сказала Табита Томасу. – Ты совсем не похож на человека, который делает из людей чучела.

– Ничего, – ответил Томас.

– Может быть, даже лучше, если Маша уже умерла. Так она хоть освободилась из подвального борделя Славроса.

– Подвал… подвальный бордель… Что это значит?

Она посмотрела на него с удивлением:

– Бордель, который он держит в «Аризоне». Тот, что находится глубоко под землей.

54

Томас вошел в утреннее кафе на Хандверкаргатан в двух кварталах от главного здания шведской полиции. Узкое помещение было битком набито посетителями, поглощавшими за длинным столом горячий завтрак. В воздухе витали долетающие из распахнутых дверей кухни, расположенной в конце зала, запахи горелого фритюра и разогретого соуса, это кафе мало чем отличалось от простецкого гриль-бара в портовом районе. Оглядев завтракающих посетителей – в основном это были одетые в строгие костюмы чиновники расположенных по соседству учреждений и представители полиции, – Томас высмотрел за столиком у окна Карла Люгера, сидевшего в обществе Даля и Линдгрена. Проковыляв к столику, Томас поздоровался. Карл удивленно вскинул голову и кивнул.

– Приятного аппетита! В отделе мне сказали, что я застану тебя здесь.

Выдвинув незанятый стул, Томас подсел к столику напротив Карла. Даль и Линдгрен молча взглянули на него. Спустя двенадцать часов после встречи со Славросом у Томаса еще не прошли отеки на лице, а вокруг пострадавшего глаза образовался темный синяк.

– Ты что – упал? – спросил Линдгрен.

У его спутников этот вопрос вызвал улыбку.

– Вроде того, – бросил на это Томас. – В «Аризоне» много булыжников.

– Ты все-таки ездил туда вопреки моему совету? – спросил Карл.

– А что мне оставалось.

– Нашел девушку? – поинтересовался Карл, принявшись с таким рвением резать жесткий серый кусок мяса, что нож с визгом прошелся по тарелке.

– Нет, но получил суперинтересную информацию.

– Даже суперинтересную?

Томас кивнул:

– Вчера ночью я встретил одну девушку, которая рассказала…

– Послушай, Ворон. – Отложив вилку и широкий столовый нож, Карл обратил терпеливый взгляд на Томаса. Затем распустил немного темно-синий галстук. – У меня рабочий день начинается в шесть часов, когда просыпается Луиза. Перед тем как отвозить ее в нулевой класс, надо проследить, чтобы она помылась, сделать ей с собой бутерброды, собрать портфель и покормить завтраком. Затем я отвожу Сусанну на работу в Каролинский университет, а оттуда мне еще в самый час пик добираться через весь город на службу, отвечая в пути на первые поступающие звонки. Когда я приезжаю в участок, наваливается столько дел, что только держись. За десять часов не всегда удается управиться, иногда задерживаешься и дольше. Расследования, допросы, летучки, текущие доклады – сам знаешь, как проходит день. После работы я иногда еду за Сусанной, если она не возвращается на метро, затем забираю Луизу с танцев, скаутских занятий или внеклассных походов, в зависимости от того, что намечено на этот день в ее плотном расписании. Иногда бывает моя очередь съездить за продуктами, приготовить ужин, потом я обедаю, как правило не отходя от компьютера, потом мы с Сусанной смотрим «Новости», чтобы хоть немного побыть вместе, а там, глядишь, пора и на боковую. Наутро повторяется та же карусель. Понимаешь, к чему я веду?

– К сожалению, не совсем.

– Свободное время у меня выпадает только один раз в сутки. Если быть точным, то ровно тридцать минут. Тридцать минут, когда я могу побыть сам собой, подумать о своем, если вообще остаются на это силы. Тридцать минут на то, чтобы провести их одному, отгородившись от прочего мира. И знаешь, когда эти минуты выпадают?

– Когда ты сидишь здесь?

– Правильно, Ворон. Именно здесь. – Он ткнул себя в грудь и похлопал по стулу. – Здесь я могу по-о-олностью отключиться. – Он взглянул на наручные часы. – Семь минут мне осталось. Так неужели у тебя все так важно?