За Калиновым Мостом. Битва за источник

Да, этого у Лиха Одноглазого было поистине не отнять – в добыче сведений равных ему не было, куда там царю с его гонцами, счетоводами и учетчиками, которые каждый камушек, каждую соринку и былинку в свои ведомости вносят. Даже писцы дворцового листа новостей не могли поспеть за Лихом Одноглазым – царь ещё рта раскрыть не успеет, чтобы очередной указ провозгласить, а Лихо, тут как тут, уже в курсе событий!

– Тебе бы у царя известия для народу писать! – вздохнул Соловей-Разбойник. – И пользы больше, и в царстве нашем спокойнее!

– Скучно! – заявило Лихо. – К тому же я не писец, а культурный, порядочный, воспитанный шпион!

– Надеюсь, я не стану жертвой твоего шпионажа! – вздохнул Соловей-Разбойник.

– Обижаешь, дружище! – сказало Лихо Одноглазое. – У меня принципы имеются!

– Лучше бы эти твои принципы не позволяли тебе вынюхивать все подряд по питейным заведениям! – сказал Солововей-Разбойник, отворяя дверь и входя внутрь. Как и ожидалось, внутри было многолюдно – конец трудового дня, святое дело. Хозяин едва успевал разливать по кружкам хмельное, ибо поток страждущих все никак не прекращался. Музыканты уже выступили, и теперь сидели у стены и считали выручку. Почтенная публика просила выступить на "бис". Группа мужиков в углу эмоционально резалась в карты.

– Ну, давай послушаем, что о нас говорят! – тихо сказал Соловей-Разбойник своему товарищу.

Это было их излюбленным делом – слушать самые последние слухи о самих себе. И порой можно было услышать весьма интересное. Он подошел к стойке, бросил монету и попросил кружку пива.

– Что, говорят, опять Соловей-Разбойник безобразничает? – поинтересовался он у сидящего рядом парня.

– Не знаю! – пожал плечами тот. – Я его не встречал.

– А то говорят, вроде как видели его? – спросил Соловей-Разбойник.

– Так не я ж видел! – мужик пожал могучими плечами. – А сказать можно все что угодно!

Тут Соловей-Разбойник краем глаза заметил, что Лихо подает ему знак. Судя по его энергичной жестикуляции, он уже явно успел разузнать что-то интересное и теперь ему ужасно хотелось поведать об этом. Соловей-Разбойник подошел к тому столу, где полным ходом шла игра в карты. Судя по всему, карточная баталия была в самом разгаре и ставки набирали обороты. Но друг звал его сюда явно не для того, чтобы предложить ему принять участие в игре и сделать дураками всех тех, кто в этот момент был в трактире.

– Чего тебе? – тихо спросил Соловей-Разбойник.

– Знаешь, Рахманыч,– прошептал Лихо. – Я, конечно, знал, что у этих смертных совести нет, но по ходу её у них с каждым поколением ещё меньше становится, если послушать, что они тут рассказывают! Раньше хоть врали, да не завирались!

– Тоже мне, открыл неведомую страну! – сказал Соловей-Разбойник. – Люди всегда врут, сколько ты на свете живешь, а так этого и не уяснил!

– Так от того и все их беды! – сказал Лихо. – А они сделали козлом отпущения именно меня! Ты сам послушай, потом уже думай!

Соловей-Разбойник послушал. И ещё послушал. И снова.

– Да! – сказал он. – Вынужден снять головной убор перед фантазией этих людишек!

– Ну вот, а я что говорил? – подтвердил Лихо. – Совсем совесть потеряли!

Вытерпеть можно было многое. И то, что согласно этим байкам Соловей-Разбойник воплощение всего мирского зла. И то, что он вечно угрюмый тип, которого можно задобрить обильным подношением богатых даров. И даже то, что живет он на грешном белом свете в гнезде на девяти дубах и имеет облик не то человека, не то страшной птицы с огромным клювом и когтями ему под стать. Но вот утверждение о том, что он якобы обе ноги имеет левые, и оттого у него походка кривая вытерпеть было уже невозможно. Все, что угодно, но только не это! В сравнении с этим меркла даже байка о том, что Соловей-Разбойник потому и грабит всю свою жизнь честной народ, что все время свистит, и оттого у него вечно нет гроша в кармане и он вынужден влачить жалкое существование оборванца и носить рубище.

– А ещё у тебя, оказывается, тайный гарем с блудницами есть! – подлил масла в огонь Лихо Одноглазое. – Ну и жук ты, оказывается, Рахманыч, гарем имеешь, а друга лучшего в гости не позвал!

– Ага! – мрачно кивнул Соловей-Разбойник. – И на какие-такие средства я этот гарем содержу, если я нищий голодранец?

Как уже говорилось выше – вытерпеть можно было многое, но как известно, любому терпению бывает предел!

– И вообще, надобно дать этому окаянному Соловью-Разбойнику коленом под зад, чтобы катился проклятый на все четыре стороны! – заявил один из игроков. Он имел крайне довольный вид, что объяснялось двумя вещами – солидным выигрышем на столе рядом с ним и волной хмеля, которая околдовала его разум и наделила уверенностью в том, что он способен совершить этот самый подвиг – дать Соловью-Разбойнику пинка под зад во всех четырёх направлениях.

Тут надо сказать, что у Соловья-Разбойника были принципы. Да, он бандит и место ему на большой дороге, но одно дело – совершать дерзкие налеты среди бела дня на богатые караваны и совсем другое – орудовать в селах и деревнях, забирая честно нажитое у трудящегося населения. Потому он никогда и не при каких обстоятельствах не посягал на имущество рабочего класса, но конкретно в этом случае рабочий класс что-то совсем уж распоясался – мало того, что возводят на него такую напраслину, от которой потом и во век не открестишься, так еще и игра шла совсем уж откровенно бесчестная. Соловей-Разбойник без особого труда разглядел все те уловки, с помощью которых этот восседавший за карточным столом обманщик безо всякого зазрения совести околпачивал народ. Уловки, надо сказать, были примитивны до невозможности, и Соловей-Разбойник диву давался от того, что мошенника до сих пор не разоблачили. Надо же, насколько слепы бывают люди, которых охватил азарт! Впрочем, так было всегда, и так будет всегда. Но только не сегодня!

– Ну что,– спросил обманщик. – Ещё играем?

Ответом ему было лишь угрюмое молчание – картежник всех ободрал, что называется, до самого основания. Но, как уже известно, ничто не может длиться вечно и все хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться.

– Ободрали простофиль, так и надо дуракам! – усмехнулся Лихо Одноглазое.

Народ в трактире заметно напрягся. А Лихо Одноглазое все не унимался. В этом был весь он – где бы он не появлялся, дело неизменно заканчивалось дракой. В этом Лихо Одноглазое тоже был непревзойденным мастером – он мог не только выведать любую информацию, но и всюду посеять раздор, затеять ссору. Равных ему в раздоре попросту не было. Закадычные друзья в один миг становились заклятыми врагами, весёлое застолье превращалось в потасовку, стоило только разбудить его – Лихо. И этот момент настал.

– Ты это кого тут дураками считать вздумал? – поинтересовался один из мужиков.

– Вас, кого же ещё! – удивленно воскликнул он. Он был абсолютно спокоен и любовался произведённым эффектом, получая максимальное удовольствие от всего происходящего.

– Сегодня без денег остались, завтра и вовсе без портов будете! Да сами посмотрите!

С этими словами Лихо Одноглазое щелкнул пальцами, раздался звучный хлопок и из рукавов шулерской рубахи посыпались спрятанные там карты.

Тут уж всем и всё стало ясно.

– Ах ты, жулик паршивый! – взревел один из мужиков, который, надо полагать, проиграл больше остальных. Он схватил шулера за ворот рубахи и отвесил ему такую оплеуху, что тот отлетел к стене. Его помощники не стали стоять в стороне и смотреть, как их товарища бьют. Но и остальные проигравшие тоже не стали терпеть обмана. В двух словах – вспыхнула драка, в которой приняли участие все, кто присутствовал в трактире. Лихо Одноглазое сидел на пивной бочке и любовался на учиненный им беспорядок, благо посмотреть было на что. Драка в питейном заведении – зрелище всегда захватывающее, и сегодняшняя потасовка тоже исключением не стала. Раздавались вопли, всё здание содрогалось от ударов. Те, кто ещё совсем недавно провозглашали тосты за здоровье собутыльников, теперь награждали этих самых собутыльников не хвалебными речами, а увесистыми тумаками. Те же, в свою очередь не желая оставаться в долгу, стремились отплатить той же монетой.