За любовь, которой больше нет

Из стихотворения Евдокии Ростопчиной

Ким с интересом рассматривала шикарную гостиную в стиле хай-тек. Ноги утопали в высоком ворсе кремового ковра, девушке так и хотелось разуться. Несмотря на прохладу лилового и бежевого цвета, в которых была выдержана комната, ощущение уюта и тепла не пропадало. Низкие диваны с множеством подушек и элементы декора сглаживали строгость линий. Больше всего Ким привлекло темное стекло во всю стену, в которое был встроен телевизор. За счет этого элемента гостиная выглядела стильно и роскошно. Вообще девушка была поражена размахом и красотой дома или виллы, как принято было здесь называть. Она не так себе представляла дом, а потому сейчас жадно фиксировала каждую деталь, учитывая, что девушка ждала этого момента целый месяц. Точнее Ким ждала встречи с хозяйкой виллы, но пока та была занята, девушка осматривалась, мысленно готовя себя к долгожданной встрече. По дороге в гостиную Ким увидела фортепьяно в одной из комнат и уже знала, с чего начнет разговор, дабы преодолеть неловкость первых минут. За размышлениями девушка не заметила, что в комнату вошла высокая блондинка. Когда Ким увидела ее, то первой мыслью было - как эта молодая женщина может быть матерью сороколетнего мужчины?! Меган Беркет в свои шестьдесят восемь выглядела потрясающе. Светлые волосы теплого оттенка были уложены в элегантную прическу, безупречный макияж подчеркнул изящные дуги бровей и четкой формы губы. Одета женщина была просто - в темно синюю юбку средней длинны и блузу цвета бургундского вина с небольшим, игривым декольте, но несмотря на скромность наряда и внешность далеко не красавицы, миссис Беркет была роскошной женщиной, благодаря какой-то невидимой ауре благородства и непоколебимой уверенности в себе. Меган молча села напротив Ким и таким же оценивающим взглядом посмотрела на нее, от чего девушке стало не по себе. Заметив ее смущение, на губах миссис Беркет заиграла прохладная улыбка. Ким мысленно отмечала про себя гордую осанку своей собеседницы, уверенность в каждом жесте и пытливый взгляд. Фиксируя все эти детали, которые не удалось отметить по фотографиям, Ким понимала, что ей придется несколько поменять линию поведения с этой женщиной, такая как она вряд ли позволит фамильярность, ее не очаруешь простотой и милой улыбкой.

– Добрый день, миссис Беркет.
– учтиво поприветствовала Ким женщину.

– Здравствуйте, мисс Войт, я ждала вас раньше. – Ким смутилась от такого тактичного упрека, но смущенно улыбнувшись, объяснилась:

– Я немного заблудилась.

Женщина кивнула в ответ, принимая ее объяснение, и улыбнувшись, спросила:

– Как вам Порту?

– О, потрясающе! – восторженно воскликнула Ким, радуясь, что может поделиться впечатлениями о живописном городе. –У меня было мало времени, но то ,что я увидела, сразило на повал, очень красиво. Я и опоздала-то, потому что решила проехаться на трамвае- для меня это диковина.

Мегги тихо засмеялась, и вопросительно посмотрела в сторону двери. Ким обернулась и увидела горничную.

– Миссис Беркет, что подать ? – спросила девушка.

– Что будете, мисс Войт? – обратилась Мегги к Ким, а после добавила.
– Вы уже пробовали портвейн?

– Нет, еще не успела.
– с улыбкой ответила она, поражаясь легкости, с которой женщина сглаживала острые углы и неловкость знакомства. Меган в совершенстве владела искусством ведения светской беседы, и это не могло не вызывать восхищения, потому что редко когда можно было избежать скованности в общении с незнакомым человеком.

– Тогда самое время. – заговорчески подмигнула ей она, но тут же сказала.
– Надеюсь, вы не откажитесь составить мне компанию?

– Не откажусь!-бодро ответила Ким.

– Вот и прекрасно, а то не хорошо нарушать этикет в одиночестве.

Ким засмеялась. Портвейн женщинам пить не полагалось, считалось, что это мужская прерогатива, но даже это нарушение этикета, казалось девушке экстравагантным. С каждой проведенной минутой, Меган нравилась ей все больше и больше.

Миссис Беркет кивнула прислуге и, откинувшись на спинку дивана, с ожиданием посмотрела на Ким. Она же достала диктофон, блокнот и ручку. В гостиную вернулась прислуга с подносом, поставила бутылку, бокалы и фрукты, а после удалилась.

– Вы играете на фортепьяно?
– спросила Ким спустя некоторое время, принимая бокал с бурой жидкостью.

– Почему вы так решили?
– удивленно вскинула бровь Меган, от чего стала неуловимо похожа на сына, Ким задержала дыхание. Сейчас ее поразило это едва заметное сходство, хотя Маркус был совсем не похож на Меган.

– Я увидела инструмент, когда проходила мимо по коридору.

– А... Нет, Маркус купил его для жены. Анна великолепно играет.
– ответила Меган и как-то пристально посмотрела на Ким, словно ожидала ее реакции, но так и не увидев ничего, отсалютовала бокалом и пригубила вино. Девушка же не знала, что ответить. Как не удивительно, но сам факт, что Анна жила в этом доме, что в нем есть ее комната, вещи специально купленные для нее, больно задело. Умом Ким понимала, что Анна- жена Маркуса и все это закономерно, но вот сердце кровью обливалось от осознания, что эта женщина разделила с ним жизнь напополам. Встряхнув головой, девушка попыталась отвязаться от неприятных мыслей. Но где там?! Весь месяц она работала, как проклятая, чтобы избавиться от них, но ни черта не получалось. Да и как бы получилось, если она то встречалась с сестрами Маркуса, то с его знакомыми: тренером, друзьями, поэтому как не старалась, не могла выкинуть его из головы, погружаясь все глубже и глубже в жизнь этого мужчины. Тот вечер, когда он поцеловал ее, рвал ей душу, стоило только дать волю воспоминаниям. Сейчас она жалела до безумия, что позволила этому случиться, потому что Маркус своими губами лишь раздразнил ее жажду. И теперь от нее не было спасения, чтобы Ким не делала. Хотела она этого мужчину до ломки во всем теле. Необъяснимая жажда, тяга , желание просто видеть его, слышать голос, вдыхать аромат его парфюма.

Ким побывала на родине Маркуса, в доме, где он вырос, в школе, где учился, и ей казалось, что она помешалась. Работа над книгой разъедала ее, не давала восстановить душевное равновесие и покой. Девушка была бы счастлива выкинуть даже намек на этого мужчину из своей жизни, но как это сделать, если каждую минуту она вынуждена была проживать его жизнь в голове?! Все разговоры только о нем: его детстве, карьере, личной жизни. Последний пункт девушка прорабатывала скрепя сердцем, Ким старалась абстрагироваться, но ничего не получалось. Сердце изнывало от тоски и боли. Не хотелось ни есть, ни спать. Ее сжирала агония, когда она представляла, как он целует жену, не говоря уже о чем- то большем, осознавала, что Анна имеет все права на него, что он принадлежит ей. Но ревность, словно заноза вонзилась в душу, обосновалась там прочно и рвала на куски каждую гребанную минуту. И сейчас очередное напоминание об Анне его матерью задело так, что Ким не могла собрать мысли в кучу. Сделав большой глоток вина, даже не чувствуя его вкус, девушка потянулась за сигаретами- своим спасением . Но вовремя вспомнила, где она и кто рядом.

– Давайте приступим к делу.
– предложила Меган, заполняя паузу. Ким лишь согласно кивнула и включила диктофон.

– Расскажите, каким Маркус был в раннем детстве. – торопливо попросила девушка, стараясь не смотреть на собеседницу. Ей казалась, что она видит ее насквозь.

– Маркус был тихим ребенком, угрюмым я бы даже сказала. Улыбки от него невозможно было дождаться, а она ведь у него такая красивая. – Улыбнувшись, поведала женщина задумчиво. Ким мысленно согласилась, а пульс ускорил бег от одного этого воспоминания.

– После смерти отца он совсем замкнулся в себе, я не знала, что делать... Когда вспоминаю о том времени, то мне кажется, что он и вовсе не был ребенком. Помню, однажды он поразил меня своими рассуждениями. Мы с ним шли с рынка кажется, он как всегда молчал, шел спокойно, не прыгал, не бегал, как многие дети. Шел и смотрел на небо, тогда оно было чистое и голубое-голубое. Смотрит он и говорит: «Мам, а почему мы на дне живем?» Я сначала подумала, что он про наше социальное положение. Очень удивилась, откуда он это взял, ему было всего шесть лет. Ну, я включила непонимание, говорю- что значит «на дне»? А он протянул ручку к верху и говорит: «Ну, вон видишь там поверхность воды, там светло и хорошо, а мы здесь на дне, как рыбы». Знаете, я тогда смотрела на голубое небо и поражалась, насколько точно он увидел наше, людское положение. Ведь правда на дне, как рыбы что-то барахтаемся, бегаем, ищем чего-то ...а там где-то поверхность.... Не знала я, что ответить своему сыну. Да и что сказать ребенку, когда он всего лишь взмахнув рукой, охарактеризовал устройство бытия?

Ким молчала, она тоже не знала что сказать. Девушка удивлялась такому точному сравнению, действительно в нем есть смысл. Детская мудрость лаконична, и не надо многочасовых философских споров. А Меган меж тем продолжала.

– Он был очень внимательным и аккуратным мальчиком. Мы если куда-нибудь шли, то он меня всегда проверял. – со смехом рассказывала она, Ким и сама невольно улыбалась, представляя Маркуса мальчишкой, да и восхищаясь материнской нежностью и любвью, светившейся в глазах матери, когда она рассказывает о своем ребенке.

– Толькой выйдем из дома, и он давай спрашивать: "Ты утюг выключила, окно закрыла?". Уже тогда маленький мужчина, а не мальчик. О таком сыне каждая мать мечтает. – с грустной улыбкой подвела итог Мегги.- Видите эту серебряную цепочку?
– указала она на тоненькое украшение на своей шее. Ким кивнула, рассматривая почерневшую цепочку.

– Это самый дорогой подарок для меня, хоть и самый скромный из всех, что преподнес сын. Ему было десять, когда он подарил ее мне. Тогда я очень удивилась, у нас были такие времена, что денег не было совсем, поэтому я недоумевала - откуда у него они. Испугалась страшно. Подумала, что он воровать стал. И вместо того, чтобы радоваться сюрпризу, устроила допрос с пристрастием. – женщина прикусила задрожавшие губы и улыбнулась сквозь слезы, Ким же слушала с замиранием сердца.
– Я ругалась, кричала на него, а он... он стоял, в руках теребил коробочку от подарка, глаза в пол, чтобы слезы скрыть и молчал. А потом пришла Изабель, увидела все это безобразие, взорвалась, отчитала меня на чем свет стоит, я даже не ожидала. Маркус же бросил подарок , убежал, и до вечера мы его не видели. Белла же рассказала мне после, что он все лето работал в парке аттракционов, мыл карусели, потому что, как он ей сказал: "Маме ведь никто ничего не подарит, она расстроится".