За миг до удара

– О, глянь, секретарша! – удивлённо выкрикнул Бен. – Что ещё за хрен?!

– Берите её, мудаки! – гаркнул Бугор. – У неё сумка с бабками!

Выдернув из-за поясов пистолеты, двое молодых жеребцов бросились в мою сторону. А я уже бежала от них за сараи, не зная и не видя дороги и не очень-то понимая, что делаю. Единственная мысль, которая стучала в мозгу, это что, пока они будут гоняться за мной, Ольгу, наверное, не тронут. Остальное мне было до фени. Забежав за угол, я осмотрелась, увидела огород, за ним ещё какое-то небольшое строение, и припустила туда, утопая по щиколотки в перекопанной и смоченной осенними дождями земле. Бугор слишком толстый, он вряд ли побежит, а с этими двоими я как-нибудь управлюсь… Если, конечно, они не начнут стрелять, пока я на открытом месте. Но открывать пальбу вблизи трассы опасно, поэтому я рассчитывала добраться до цели живой и здоровой.

– Вон она, стерва! – выкрикнул Крест. – Не стреляй пока, так возьмём!

– Стой, дура! – заорал Бен. – Все равно не сбежишь!

Я услышала их дружный топот и прибавила темп, думая о том, что ещё неизвестно, кто кого будет брать. Добежав до сарайчика, оказавшегося всего-навсего большой поленницей дров, накрытой толем, я нырнула за неё и зашвырнула сумку в кусты, чтобы не мешала. Затем схватила пару поленьев потоньше, обошла поленницу с другой стороны и стала смотреть на быстро приближающихся бандитов. Бена мне совсем не было жалко. Весь он был какой-то ущербный, недоделанный, грубый, таких уже только могила исправит, а вот из Креста ещё вполне могло что-то получиться. Он, видимо, просто страдал от недостатка правильного воспитания и не знал, куда нужно приложить свои ум и силы, чтобы и деньги зарабатывать, и человеком при этом остаться. Как ни печально это, но «демократия» многих сделала бандитами поневоле…

Они бежали к тому краю поленницы, за которым я скрылась. Бен нёсся первым, и брошенное мною полено угодило ему торцом прямо в висок. Он сразу споткнулся и, пролетев по инерции пару метров, с грохотом врезался в сложенные дрова. Крест, не заметивший мелькнувшего в темноте полена, ничего не понял и даже не остановился, лишь бросил на ходу, огибая поленницу:

– Вставай, братан, а то упустим!

Ничего ему не ответил братан. От такого удара мог выжить только динозавр, да и то если бы на голове у него был защитный шлем. Бен не был динозавром, и шлема у него не было, поэтому я вполне разумно посчитала, что он уже никогда не поднимется без посторонней помощи. Причём его сначала поднимут, а потом опустят. В могилу. Пусть исправляется…

Забежав за поленницу, Крест остановился и начал озираться по сторонам.

Впереди темнела далёкая полоса леса, до которого простиралось пустое поле, и моя фигура нигде в обозримом пространстве не просматривалась. Я ещё раз обошла дрова, только уже с передней стороны, и зашла ему за спину, подкравшись тихо, как пантера. Он был в тёмном костюме, пистолет держал в опущенной руке, и грудь его тяжело вздымалась от бега. Подо мной хрустнула ветка, он даже не обернулся, а спросил:

– Где она, Бен, ты видишь?

– Нет, – ответила я, – не вижу. Наверное, сбежала, стерва.

Спина его вздрогнула, напряглась, и в следующий момент я смогла полюбоваться великолепной реакцией и выучкой этого молодца. Даже не повернув головы, он бросился на землю в тот самый миг, когда я собиралась ударить его вторым поленом. Спиной все почувствовал! Полено со свистом улетело к полю, а негодяй Крест, перекатившись на спину, мгновенно начал стрелять в меня, держа пистолет двумя руками. Грохот поднялся страшный. Хорошо, у меня реакция лучше.

Спрятавшись за дрожащей от пуль поленницей, я дождалась, когда у него кончатся патроны, а потом выпрыгнула из-за неё и бросилась на бандита, который уже копался в кармане в поисках запасной обоймы. Он, видимо, не ожидал такой прыти от глупой секретарши, поэтому на какое-то мгновение растерялся, замешкался, вытаскивая руку из кармана, и этого мгновения мне хватило, чтобы упасть ему на грудь и добраться до горла. Один удар костяшками пальцев, и он захрипел. Ещё раз – и парень задохнулся, обмяк и затих. Жить теперь он будет с больным горлом, если не хватит денег на операцию по восстановлению искалеченного кадыка.

Измученная, усталая и грязная, я села на его живот и в изнеможении вытерла с лица пот. Сердце бешено колотилось в груди, руки немного подрагивали, но настроение было не таким уж плохим. В конце концов, остались только двое – Бугор и водитель. Правда, они были самыми здоровыми, но это уже их проблемы.

Нюру я в расчёт не брала. Мне нужно было как-то завладеть «Опелем» и отвезти Ольгу в больницу.

Восстановив дыхание, я встала с бандита, сняла с него пиджак и надела на себя, чтобы не мёрзнуть и не светиться в темноте разорванной белой блузкой.

Со стороны дома не доносилось никаких звуков. Решив не испытывать судьбу ещё раз, я подошла к Бену, вырвала из судорожно сжатой мёртвой руки пистолет, покопавшись в карманах, нашла две запасные обоймы, загнала патрон в патронник, сунула все это себе за ремень и пошла обходной дорогой, мимо огорода и соседних домов к проклятому бандитскому логову. Подойдя к задней стене летнего домика, я уже твёрдо знала, что, если понадобится, перестреляю здесь всех, но добуду машину и отвезу Ольгу в больницу, пока ещё не поздно. Думать о том, что бедняжка умерла, мне даже не хотелось. Об Алексее я вообще напрочь забыла, его туманный мерзопакостный образ тускло мелькал где-то на заднем плане моего сознания и никак не ассоциировался с происходящим.

Постояв немного, прислушиваясь к звукам, но так ничего и не услышав, я двинулась вдоль стены, собираясь заглянуть во двор. Но до угла не дошла – из-за него вдруг послышались тяжёлые шаги и сиплое дыхание. Прислонившись к стене, я замерла. Рука сама вытащила пистолет и подняла его вверх. Кто-то, большой и тяжёлый, быстро приближался. Мне уже было без разницы, кто это окажется: Бугор или водитель – оба были хороши для пули. Ольгина жизнь измерялась в минутах, и мне некогда было выяснять отношения с этими урками. Я решила стрелять сразу, как только увижу противника. И выстрелила в тёмный силуэт, вынырнувший из-за угла. Это оказалась Нюра. Слава богу, что от волнения я забыла снять пистолет с предохранителя! Заметив меня краем глаза, она резко повернулась, глаза её расширились, уставившись на пистолет, и она истошно завопила:

– Коля-а!!! Убивают, люди добрые!!! Помогите! Я, честно говоря, растерялась. Мне даже стало несколько неловко перед пожилой женщиной, которую я все ещё держала на мушке. Я опустила оружие, виновато улыбнулась, пожав плечами, а она вдруг заткнулась, хищно оскалилась и бросилась на меня, как разъярённая тигрица. И повалила меня на землю, придавив всем своим тучным телом! И стала душить. Пистолет я, конечно же, сразу потеряла и начала барахтаться под ней, пытаясь выбраться на волю. А со стороны двора уже слышался слоновий топот двух пар ног и возбуждённые крики. Мне не хотелось причинять боль немолодому уже человеку, но пришлось – иначе бы меня саму здесь растерзали. Ткнув ей большими пальцами с обеих сторон головы за уши, я сбросила её с себя, вскочила на ноги, с трудом отыскала в полумраке пистолет, схватила его, сняла с предохранителя и, не помня себя, всадила всю обойму в как раз выбежавшего из-за угла водителя, державшего в руках ни больше ни меньше, а автомат Калашникова с укороченным стволом. Пиджак на его толстом животе покрылся рваными дымящимися дырами, автомат выпал из рук, и мужчина тяжело рухнул на землю лицом вниз. И земля содрогнулась. Лихорадочно отыскав в кармане запасную обойму, я перезарядила свой «ПМ», не спуская глаз с угла домика, и стала отходить назад, 'перешагнув через Нюру. Она зажимала руками уши, вертела головой с дико вытаращенными глазами и как-то странно похрюкивала при этом.

Сама напросилась, мегера…

И тут я услышала, как во дворе открылась дверца машины. Сердце моё оборвалось: неужели этот жирный гад собрался лишить меня единственного средства передвижения? А на чем я повезу Ольгу?! Ни секунды больше не раздумывая, я бросилась обратно во двор. И вбежала туда как раз в тот момент, когда Бугор суетливо проталкивал своё огромное тело в переднюю дверцу «Опеля».

Остановившись, я прицелилась и выстрелила. Три раза. Промахнуться в такую благодатную мишень было трудно. Не знаю, куда я попала, только он удивлённо повернул голову в мою сторону, качнул ею и начал опускаться на землю около дверцы. Правая нога его застряла в машине, и он так и упал с поднятой вверх ногой, большой и неловкий человек, место которому давно уже было на кладбище для отбросов общества. Но теперь уже для него все закончилось. И для меня…