За наших воюют не только люди

– Ну, ладно,- снизошла медсестра,- все едино, я их в блок для дожидающихся санобработки, определю. Там сегодня никого нет. Вчера последних мобилизованных в Вологду отправили.

Она привела троицу к длинному бараку, и завела в него с дальней стороны. Внутри было две комнаты, в которых стояли железные кровати со старыми матрацами и желтыми старыми подушками, в воздухе стоял резкий запах карболки, от которого у парней выступили слезы.

– А вы, что думали,- сказала Галина Николаевна, увидев их реакцию, тут каждый день вшивых да чесоточных привозят, поэтому и белья нет. И так матрацы да подушки каждый день прожариваем.

– Мы не чесоточные!- возмутился один из парней, второй его поддержал, и только Ивашов с любопытством оглядывал окружающее.

Галина Николаевна, не слушая возражений, продолжила:

– Ну-ка быстро раздевайтесь, и одежку не разбрасывайте, а вон на те табуретки складывайте. И побыстрей шевелитесь мне домой еще идти.

Парни начали раздеваться. Игорь последовал их примеру, и вскоре они стояли в одних сатиновых трусах. Больше всего они были у Игоря, Лизавета Петровна выдала ему после бани трусы своего покойного мужа, которые были ему очень велики.

– Я же сказала,- прошипела медсестра, совсем раздевайтесь!

Парни, залившись краской, нехотя начали стягивать трусы.

Галина Николаевна, равнодушно смотрела, на покрывшихся гусиной кожей мальчишек, они все сливались у нее в одну большую толпу, прошедшую за последний год.

Два парня стояли и робко пытались прикрыть свой пах, а третий на голову ниже их и чуть ли не полтора раза шире, стоял, опустив руки с непропорционально большими кистями, и спокойно смотрел на нее.

Она опустила глаза ниже и непроизвольно вздрогнула и почувствовала, что краснеет.

– Вот это елда!- подумала она.

И пока она машинально осматривала призывников, ее мысли непроизвольно крутились вокруг зрелища, которое она увидела.

После осмотра она скомандовала,

– Все кожных заболеваний нет, в изолятор не отправлю, одевайтесь. Вон там умывальник, можете помыться, ужина сегодня нет. Никто не знал, что вы появитесь. Завтрак с утра, потом медкомиссия, потом если признают годными санобработка, форма, и будете ждать, уже в казарме, пока команду не соберется, все понятно?

Услышав нестройное " понятно", она повернулась и вышла из комнаты.

Пока она шла домой в свою пустую комнату, перед ее глазами все вставала картина обнаженного парня и она успокаивала свое разошедшееся воображение словами:

– Да перестань Галька думать, таким хером разорвет только все, и больше ничего.

Но, тем не менее, почти до полночи она крутилась в постели, и только после порции брома ей удалось уснуть.

Утром заспавших призывников разбудил дежурный по военкомату.

– Паадъем! Быстро, одеваться умываться и на завтрак, из-за вас пришлось повариху вызвать. Ну, Палыч, вечно что-нибудь сотворит.

После скудного завтрака из овсянки и жидкого чая с куском черного хлеба, парней, появившийся сердитый старшина, с нашивками о ранениях, прихрамывая, отвел на комиссию. Там уже сидели несколько призывников, спутники Ивашова, быстро нашли с ними общих знакомых и начали болтать. Игорь сидел немного поодаль и только поглядывал на проходивших мимо врачей и сотрудников военкомата.

И тут из ближайшей двери высунулся какой-то старичок в белом халате и скомандовал:

– Молодой человек! Да, да именно ты давай заходи, начнем с тебя.

В комнате ему вновь пришлось раздеться и снять трусы, после того, как записали его данные, начался осмотр. Он быстро прошел врача ухогорлонос, и окулиста, Но потом он попал к старичку, который вызывал его в кабинет.

Тот разглядывая его, громко сказал:

– Товарищи доктора, обратите внимание, какой интересный тип телосложения. Я могу сказать, что до сегодняшнего дня такого не видел. Выраженный до безобразия гиперстеничный тип.

Молодой человек, возьмите силомер, вот так, правильно, а теперь сожмите.

Ивашов осторожно сжал блестящую штучку.

Старичок побагровел:

– Ты что придуряешься, жми как следует! Тоже мне симулянт нашелся!

Игорь тихо сказал:

–  Я просто боюсь сломать этот механизм.

Окружающие засмеялись

– Давай, жми, тут таких осторожных много было, а силомер до сих пор целый.

Ивашов вздохнул и сжал силомер, который утонул в его ладони. Там что-то заскрежетало. Когда он разжал руку, то в ладони лежал исковерканный прибор.

– Ты зачем силомер сломал!
– закричал врач.

– Так вы сами сказали, что можно,- извиняющимся тоном сказал Игорь.

– Ну, и дела, богатырь у нас сегодня на комиссии, воскликнул доктор,- так, становую силу проверять не будем, а то ты, пожалуй, силомер из пола выдернешь.

Дальше все прошло без проблем, и вскоре Игорь сидел в компании своих сверстников и ожидал вызова на комиссию. Когда он вошел в трусах в большую комнату, там сидело несколько человек. Среди них единственными, кого он знал, был участковый Прохор Павлович, и доктор старичок, у которого он сломал силомер.

Сидевший в центре военный воскликнул:

– Это ты, что ли силомер сломал, силен, парень! Такие богатыри нашей армии нужны. Скажи ты комсомолец?

Ивашов немного замешкался, потом, спросил

– А кто такой комсомолец?

Наступила тишина, которая прервалась вопросом военного

– Парень, ты из какого медвежьего угла вылез, ты откуда будешь?

Тут в беседу вступил участковый, который стал объяснять членам комиссии сложившуюся ситуацию.

– Игорь, Игорь, - разочарованно сказал военный, -у тебя даже четырех классов образования нет, а я то хотел тебя на флот определить. Ты хоть писать умеешь.

– Да, - сказал Ивашов, - только очень плохо, но я быстро учусь.

Другой военный с гладко зачесанными назад волосами и нехорошим прищуром сказал:

– Товарищи, считаю, что этот призывник нуждается в дополнительной проверке. Предлагаю его пока оставить на сборном пункте и собрать всю информацию о нем.

Участковый сидел и злился:

– Вот блядь, как всегда начальство, встревает. Интересно где и у кого он информацию соберет. До жилья Вахрамея неделю по лесам добираться, и что там, мертвеца допрашивать?