За пеленой тысячелетий

В жизни племени могли принимать участие только свободные воины. Те, кто имел коня, семью и мог сам себя вооружить. Те же, кто по каким-либо причинам потеряли свои стада и были вынуждены пойти в услужение к другим, более удачливым сородичам, права голоса не имели, и даже не участвовали в войнах.

Появились жрецы в белых одеждах. Они шли, степенно вышагивая, и люди расступались перед теми, кто мог разговаривать с богами и передавать людям их волю. За жрецами шли гадатели. Они умели предсказывать судьбу по ивовым прутьям, или по шкуре животного. Среди этих гадателей можно было заметить людей, носивших женскую одежду. В племени они делали женскую работу и не вступали в брак. Это были знатные и пользовавшиеся большой властью служители богини Артимпасы, и назывались они энареи. Эти обязанности были возложены на них за разграбление храма Афродиты небесной в Аскалоне в Сирии во время походов скифов в Переднюю Азию.

Следом вели упирающегося жертвенного быка. Животное как будто чувствовало, что его ведут на заклание, и упиралось, как только могло. Четверо младших жрецов все умаялись, с трудом ведя в поводу быка. Замыкали шествие пленные, захваченные в последнем набеге. Их было десять человек, и всё это были молодые и сильные мужчины. В отличие от животных они понимали, куда их ведут и не упирались. Только бросали затравленные взгляды по сторонам.

Царица в окружение вождей сидела на троне в центре священного круга. Прямо напротив её возвышалось святилище богу Арею, второго после великой Табити, по преклонению, среди скифов. В центе были нагромождены, одна на другую, огромные горы хвороста. Наверху имелась четырёхугольная площадка. Три стороны ее были отвесны, а с четвертой имелся доступ к алтарю. Сам алтарь был выполнен в виде железного меча-акинака. От непогоды сооружение постоянно оседало, поэтому к святилищу были приставлены специальные жрецы, следившие за тем, чтобы святилище не развалилось. Они постоянно подкладывали новые кучи хвороста.

Жрецы подошли и встали за троном. Царица подняла руку, призывая к тишине. Оглядела всю многолюдную толпу и дала знак к началу жертвоприношения.

Младшие жрецы стреножили быка, связав ему передние ноги. Затем накинули на шею жертве верёвку и стали изо всех сил тянуть. Животное замычало, мотая головой и стараясь высвободиться. Но всё-таки упало на передние ноги, а потом и вовсе завалилось набок. В этот момент вперёд выступил главный жрец и воззвал к великой Табити. Он просил у богини снисхождения и удачного похода для всего скифского племени. Пока жрец общался с богиней, животное задушили с помощью палки, всунутой в петлю.

Затем настала очередь воздаяние жертвы богу Арею. Вперёд вывели пленников. По одному вызволяли из деревянных колодок и подводили к жрецу, который стоял у алтаря кровавого бога.

Головы пленников сначала окропили вином, а затем жрец, стоявший за спиной у жертвы, молниеносным взмахом большого жертвенного ножа, перерезал горло. Другой жрец подставлял сосуд, и кровь бережно собирали в него. Кровь относили наверх, к алтарю. Там поливали кучи хвороста и окропляли меч.

Внизу у святилища совершался, в это время, ещё один обряд. У зарезанных жертв отрубили правые руки с плечами и жрец, прокричав заклинание, бросал их в воздух. Гадатели внимательно наблюдали за тем, как и куда, упадёт рука и по одному им известным признакам предсказывали будущее.

Томирис внимательно наблюдала за действиями жрецов и прорицателей. Она была спокойна. Царица знала, что теперь находилась под защитой богов. Это вселяло уверенность. Когда последний пленник был заколот, а вся местность вокруг алтаря окрасилась в красный цвет, царица поднялась и обратилась к жрецам:

– Поведайте народу и свободным племенам о том, что предсказали вам боги.

В этот момент в голубом небе показался орёл. Он парил над степью, расправив крылья.

– Смотрите!!! – воскликнул жрец, указывая скрюченным пальцем в небо.

Над многотысячной толпой раздался вздох восхищения и в то же время облегчения. Орёл парил, свысока наблюдая за людьми.

– Боги приняли наши дары и посылают нам знак, - жрец забился в экстазе на земле. – Великая Табити не отвернулась от своих детей и услышала наши молитвы. Радуйтесь, свободный народ. Она избрала царицу Томирис для своего воплощения, и она поведёт вас на врагов. Радуйтесь, скифы. Пока она с нами, мы будем непобедимы!

Жрец забился в истерике и затих, потеряв сознание. Младшие жрецы подхватили его под руки и унесли. Над толпой стоял гул. Царица опять встала и мгновенно наступила тишина. Теперь все на неё смотрели как на воплощение богини Табити. Так сказал жрец, а он разговаривал с богами и передал им их волю.

Одна только Томирис знала, как смогла этого достичь. Она стояла и смотрела на толпу, а сама вспоминала, сколько даров приказала перенести в стойбище Саурмаега, верховного жреца. Такие богатые дары жрецы получали в последний раз ещё при её отце, Спаргапите. Когда тому надо было заручиться поддержкой всесильной касты жрецов, чтобы объединить все племена. Вот настал опять такой момент, когда потребовалась помощь жрецов. Томирис не поскупилась, а Саурмаег сделал всё так, как она велела. Теперь даже самые недоверчивые вожди, запихнут подальше свою гордость и встанут на её сторону.

Жёсткая складка на лбу царицы разгладилась, и она обратилась ко всему скифскому племени.

– Воины, - разнеслось над толпой, и глашатаи понесли её слова дальше, - грозный враг подступил к нашим границам. Мидянский царь Кир грозит нам войной. Пыталась я его образумить, но не внял он нашим словам и, наверное, уже сейчас переправляется на правый берег Аракса. На территорию, которая была исконно скифской.

Над толпой поднялись возмущённые крики, постепенно переросшие

в гул. Воины стояли и потрясали оружием. Из ближних рядов можно было расслышать отдельные слова. Они призывали царицу немедленно вести их в бой. Томирис подняла руку, опять призывая к спокойствию.

– Вы все сейчас увидели, что нас поддерживают боги, а значит, мы непобедимы. Повелеваю каждому племени выставить столько воинов, сколько возможно. Также повелеваю доставить, кто сколько в силах: кто пять, кто десять всадников на своем хлебе и жаловании, другой же, если может, то и большее число, иной — тяжеловооруженных или пехотинцев, сколько может, а самый бедный только самого себя. Так же повелеваю послать за помощью к соседним племенам, и вместе мы выстоим.

Она говорила долго. Тщательно подбирая каждое слово и вселяя в людей уверенность, которую после знамения в шатре, обрела сама.

Ещё долго после того, как царица скрылась в шатре, слышался возмущённый говор над толпой.

Гнур и Канит возвращались со схода вместе, благо их стойбища находились недалеко друг от друга. Оба их племени входили в один племенной союз, и верховным вождём был Ишпак, вёдший свой род от самого Калаксая, одного из сыновей Таргитая. Ишпак был мудрым и дальновидным вождём. Пятнадцать лет назад он сменил своего брата, Армапифа, погибшего в схватке с медведем. Благодаря его политике, племена, входившие в союз, с каждым годом становились всё более крепкими и сплочёнными. Множились стада, вскормленные на обильных пастбищах. Население постоянно росло, в кибитках подрастали будущие воины, на страх своим врагам. Некоторые чужие роды просили разрешения перейти под руку вождя Ишпая, но на это могла дать согласие только царица. Она медлила, боясь внести сумятицу и непонимание между племенами и родами.

– В Томирис вселилась великая Табити. Сам Саурмаег подтвердил это, - проговорил Гнур, старательно обходя лужи.

Вчера небеса неизвестно за что прогневались на них, и на степь обрушился настоящий ливень, уже давно не виданный в этих краях. Ещё до сих пор с некоторых кибиток капала вода. Женщины племени были заняты просушкой домашнего скарба.

– Да теперь наша царица стала ближе к богам, - согласился Канит.
– Да охранят они её в многотрудном деле, которое она задумала. Надо готовить воинов. Сколько ты можешь выставить?