За спиной у Бога

— Ну, как, готовы?! — крикнула им сидящим за ее спиной в отдельном пассажирском отсеке модуля челнока Саванна, щелкая переключателями на своем пульте управления, и глядя на первого пилота Джейка.

Который, опустив забрало стекла шлема, крепко держал штурвал руля модуля в своих крепких и сильных мужских ее командира руках.

— Ну, что же девочки и мальчики! Тогда поехали! — произнесла Саванна и отключила последнее устройство, держащее на весу спускаемый модуль. Сработала система обратного отсчета на пульте управления, и тут же разжались гидравлические захваты на всем корпусе модуля. И он как камень выпал из корпуса Марвина, под весом пока еще существующей собственной гравитации. Он вывалился в невесомость космоса. И, включив стартовые главные двигатели, понесся пулей вниз к атмосфере голубой планеты.

* * *

Млечный путь. Дальний космос. Район внутреннего газопылевого рукава. Неизвестная солнечная система Желтого Солнца. Борт Х-БИ 7289 626 С.С. «МАРВИН» Класс: «ПАНТЕРA» 15.03.3017 г. 10:15.

Модуль как нож корпусом рассек верхний тонкий слой атмосферы, называемый эосферой голубой лежащей под ним планеты. Он буквально нырнул с разгона туда в ее редкие, самые протяженные верхние насыщенные космической серебрящейся пылью облака. И как метеор понесся к самой планете к ее поверхности. Челнок пролетел светящимся на солнце болидом по дуге для вхождения во второй более густой слой атмосферы, называемый тропосферой неизвестной и неисследованной планеты. С приближением к поверхности планеты температура начала дико расти. Он входил в более плотный слои и слой оказался более плотным, чем был в расчетах. И трение оказалось при падении гораздо выше намеченного. В тех слоях спускаемый посадочный модуль вспыхнул ярким горящим шаром в гуще более густых скученных белых, как молоко облаков. В этот момент всех вдавило в перегрузочные рипперкресла. Начался стремительный спуск, сквозь очень плотные средние слои, трущиеся с невероятной скоростной силой и сопротивлением о борта спускаемого модуля. Пошел стремительный нагрев титаниумной внешней оболочки корпуса пилотируемого аппарата, и Саванна включила охладитель верхнего слоя обгорающего в том месте, что называется тропосферой планеты металла. Этот средний слой оказался очень плотный, и нагрев корпуса челнока достиг предельной критической точки. Быстрое внутреннее высокое охлаждение поверхности корпуса уравновешивалось теперь высоким давлением и температурой горения. Джейк смотрел на приборы и в первую очередь на датчики нагрева. Все было в норме. Корпус выдерживал накал обшивки при скоростном трении. Атмосфера планеты была не более, чем, либо, по сравнению, например, с «Гаммой Теги» из Эпсилона Тукана. Планетой с такой плотной атмосферой, что поначалу не знали, как даже на нее садится. Вот и были придуманы эти охладители, которыми пользовались повсеместно, потом на всех посадочных исследовательских кораблях Земного Космофлота. Охладитель образовал защитный верхний слой по всей его поверхности, и огонь, не накаляя ее, буквально, скатывался по обшивке за кормой челнока. Модуль падал к поверхности планеты под собственным весом. Саванна лишь теперь включила маневренные двигатели и рулила рулями высоты. Джейк и Саванна в четыре руки гасили падение, делая горку, задирая, вверх нос рулями высоты, периодически насколько было можно спускаемого аппарата вверх. И затем, снова опуская те рули высоты, снова пикировали, из торможения переходя в падение. Спуск ступеньками. Так шел спуск, и гасилась скорость, не позволявшая превысить норму нагрева корпуса модуля. В совокупности с внешними и внутренними встроенными в поверхность корпуса модуля охладителями. И все шло как нельзя лучше. По связи было слышно, как кричал от волнительного счастья Денис.

Он всегда так делал, чтобы успокоить себя. Или отвлечь остальных.

Орал как ненормальный. Как ребенок на детских горках. Видимо, он пришел в норму своего постоянного повседневного обычного настроения.

Вот и веселился на весь пассажирский отсек. Сидящие рядом даже не обращали на него внимания. Им было не до него от навалившейся на них перегрузки. Беатрис и Якоба, буквально вдавило в рипперкресла. И они терпели эту мощную перегрузку при скатывании горкой по орбите планеты. Скоро уже трение должно было погаситься, и перегрузка должна была закончиться.

— Там должен был быть я! — прокричал через силу от перегрузки Якоб.

— Вообще-то это моя работа!

— Ничего, Якоб! — ответила точно так же через перегрузку ему Беатрис — Джейк не хуже справиться! Сиди спокойно, Якоб и наслаждайся полетом! И Беатрис взяла его за руку. В этот момент челнок снова сделал горку и, пролетев по прямой, снова опустил свой острый рассекающий разреженный, но плотный слой атмосферы нос. Это Саванна с Джейком синхронно выправляли вручную его стремительный к поверхности полет. Еще было немного и можно было гасить скорость тормозными встречными двигателями и искать с воздуха место посадки. И Джейк вдруг вспомнил как-то неожиданно для себя. Он вспомнил тот сон. Сон, длившийся долгие годы в той криогенной камере, когда они летели сюда. Это произошло как-то неожиданно и почему-то, именно сейчас в момент управления челноком. Словно, что-то прожгло его возбужденный и напряженный от перегрузки и управления модулем мозг.

Это как озарение внезапным чем-то гениальным и неожиданным. И именно сейчас. Он вспомнил странную планету, увиденную в том длинном странном сне. Планету похожую на их родную Землю. Но одновременно и не такую, совсем, какую он привык всегда видеть. Всю застроенную супергородами и космопортами. Всю без единого деревца и травинки. Он помнил ее всегда замурованную в бетонное покрытие автомобильных многоярусных вакуумных дорог. Именно такой, какой он помнил ее всегда, с самого своего рождения. Еще с детства и отрочества когда учился на звездоплавателя. Она была всегда такой. Он помнил свою планету такой, где не было ничего живого, кроме людей и тех городов, рвущихся стоэтажными небоскребами к небу своими макушками и антеннами межпланетной связи. Но в той заморозке и в том полете, прервавшимся в этой звездной системе, он видел, совсем иную планету, так похожую внешне на их Землю, но одновременно и совсем иную. Он видел, как он словно гулял по ней. Ступал босыми ногами по ее поверхности. Он видел зеленые красивые ему не знакомые луга, покрытые травой, в свежей утренней росе. И красивый закат на горизонте. Он почувствовал даже дуновение легкого, но сильного ветра в свое лицо. И гудящего, и сотрясающего порывами лесистые в зеленой трепыхающейся и облетающей листве дубравы. Он видел деревья, которые видел только на картинках. Живые настоящие деревья. Слышал пение птиц и полет стрекоз и бабочек. Он ощущал смену погоды. И видел дождь, и даже снег. Словно, кто-то показывал ему их Землю, их Землю именно такой, какой она была тогда до еще звездных полетов. Он ранее не видел этого всего вживую никогда. Он чувствовал запах цветов и аромат самого воздуха насыщенного этими благоухающими запахами. Когда он проснулся, тогда, он еще помнил то, что видел, помнил этот воздушный аромат запаха цветущих дикорастущих на обширных лугах цветов. Но в момент той случившейся аварии криогенных камер. И в момент спасения товарищей, во всей корабельной суете и междоусобных скандалах, он совсем забыл про этот чудесный сон. И вот теперь, он каким-то странным образом его вспомнил. Вспомнил именно почему-то, и именно сейчас в момент спуска челнока. Он вспомнил весь свой тот сон. Весь сон в мельчайших подробностях. Он там видел себя и свою Беатрис, бегущую к нему навстречу. И еще кого-то недалеко за ее спиной. Кто это был? Высокий человек с вьющимися на ветру длинными белокурыми золотистыми в свете Желтого Солнца волосами. И такой, похожий на ангела в ореоле света. Он стоял и смотрел в его сторону. Лица Джейк не рассмотрел из-за того, что он был спереди затенен потоком солнечного света и собственным свечением. И смотрелся как силуэт или даже тень. Но это был с виду человек. Или похожий на человека кто-то, кто словно некий странник или хозяин того виденного во сне Джейком мира сопровождал их за собой по той красивой потрясающе красивой живой планете. По другой совсем Земле. По Земле ранее не виденной никем кроме самого Джейка. Это чудесное состояние не возможно было даже передать. Он даже чувствовал тепло того желтого горячего Солнца, казавшегося таким знакомым. Эта планета, которую он видел, казалась ему тоже знакомой и даже родной. Джейк видел Бога, и Бог разговаривал там во сне с ним, но он совсем забыл тот разговор. И Якоб был прав, когда говорил о Боге. Именно Бог привел их сюда. И полет был действительно не случаен. То, что их ждало там внизу, был действительно ответ на его все вопросы.

* * *

Ванесса сидела в командирском кресле главной рубки управления Марвином и следила за движением спускаемого модуля. Она смотрела на экран главного монитора Марвина и контролировала с рубки запуск стартовой системы модуля. Она диагностировала корабль и следила за системами спуска отсюда на всякий случай до самого момента отстыковки челнока от рейдера. Она выполняла приказ своего любимого командира. А он был, где-то там в том аппарате и готовился покинуть ее и корабль. Так было нужно, и она это прекрасно понимала, практически как человек, а не как робот. В тот момент, когда Марвин по приказу Джейка и Саванны отворил толстые двойные створки грузового отсека прямо под модулем, широко и настежь, открывая красивый вид на планету под спускаемым аппаратом, Ванесса сказала вслух, не замечая присутствия рядом с собой двух друзей дроидов механиков и Марвина — Прощай, капитан Джейк. Мой любимый, капитан Джейк. Ванесса будет ждать тебя.

— Простите, Ванесса, что вы сказали — произнес, вдруг обращаясь к ней ожидая от нее команд, Марвин. Она словно пробудившись, вся вдруг встрепенулась, глядя, не отрываясь в большой экран главного монитора показывающего траекторию спуска модуля в атмосферу планеты, и ему сказала, краснея от смущения — Нет, ничего, Марвин, ничего, просто я люблю его. Просто я люблю своего, капитана Джейка. В этот момент антенны Марвина уловили что-то идущее в его направлении с невероятной скоростью. Эта скорость превышала во много раз его крейсерскую скорость рейдера. Что-то двигалось в его сторону с невероятной скоростью, и Марвин понял, что не удастся избежать столкновения. Он не обратил уже внимания на последние слова Ванессы, а включил все сенсоры и антенны в том направлении, откуда двигалось что-то. Что-то, что светилось ярким затмевающим свет звезд светом.

Это нечто было небольшого размера и все искрилось длинными во все стороны лучами. И двигалось точно на Марвина. Переливающийся сгусток какой-то живой энергии или материи, несся прямо на него. И вот, вот будет там, где сейчас находился рейдер. Он не мог установить, кто это или, что это. Но то, что приближалось, казалось не испытывало ни какого сопротивления при встрече с космической пылью, оно проходило сквозь эту пыль. А может, ее просто поглощало, превращая в ни что. Этот объект приближался с невероятной скоростью и приборы Марвина не могли рассчитать эту скорость. Но она была огромна. Его приборы могли лишь рассчитать дистанцию и сближение. И единственное, что они теперь показывали, это неизбежное столкновение. Марвин понял всю опасность ситуации и неизбежность этого грозящего ему столкновения, но не мог его избежать. Горючее с его топливных баков было перелито на спускаемые модули, и даже реверсные двигатели его теперь не работали. Он летел в нейтральной гравитационной зоне, по дальней орбите планеты, чисто по инерции уже совершенно недвижимый, избегая ее притяжения. Он понял в последний для себя момент всю неизбежность и обреченность, обреченность всех, кто был на его борту. Он развернул в сторону вероятного противника свои плазменные крупнокалиберные орудия и тут же доложил об этом Ванессе. Но было уже поздно. В этот самый последний момент и произошло столкновение. Мощный световой шар, сверкая лучами, пронзил весь корабль, охватывая его целиком, выжигая его все жизненные системы.

Сиракторная проводка не выдерживая такого напряжения, взрывалась в каждом блоке рейдера, плавились толстые из бронестекла иллюминаторы. Марвин в панике делает все попытки саморемонта, используя дроидов, но все бессмысленно. Ему не хватает ни каких сил и оставшейся на его борту энергии, противостоять той силе, что упорно пробирается внутрь его систем его программных устройств корабля и всей его живой сути. Она взламывает все компьютеры корабля, бортовые самописцы и все секретные системы за доли секунды, недоступные даже ему его отдельной в управлении системы автопилота с картами звездных маршрутов рейдера. Он включает единственное устройство, остающееся пока нетронутым неизвестной силой. Собственную сигнальную аварийную систему тревоги, посылая сигнал о помощи в глубины космоса. Но тут, же замолкает, уже навечно выгорая до самого двойного бронированного дна. С него летят во все стороны в открытый космос спасательные капсулы, выбивая створки аварийных отсеков. Трескается геккерамическое покрытие полов и стен. Внутри со стапеля платформы падает второй, подготовленный к эвакуации с планеты выпущенный парализованной гидравликой и захватами посадочный спускаемый модуль. Он падает, прямо на пол грузового отсека. С грохотом раздавливая в пыль под собой ящики с оборудованием, и замешкавшихся в панике грузовых на загрузке дроидов. Гаснет аварийный красный свет и сигнал тревоги. Створки коридорных отсеков корабля дергаются в ударах друг о друга в посмертных конвульсиях судна, и быстро судорожно скрипя в створочных полозьях захлопнувшись, разделяют корабль на блокированные отдельные отсеки, навечно замирают. Ванесса пытается тоже противостоять тому, что напало на корабль, оставаясь пока единственной искусственной сущностью на рейдере еще нетронутой среди догорающих в искрах собственной энергии от перегоревшей проводки, и батарей ремонтных дроидов судна. Но вскоре и она становиться объектом нападения. Мощное энергополе неизвестного светового пришельца прожигает ее все тело ее жизненные блоки и мозг робота. Чудовищная невыносимая и резкая боль пронзает ее искусственное женское миниатюрное тело, вызывая непроизвольные судороги и конвульсии. Выворачивая в механических суставах руки и ноги машины. Ее искусственная плоть под синейлоновым комбинезоном рвется от этих судорог, обнажая гидравлику и сервоприводы биодроида и с разорванных трубок вен и артерий робота, струит ручьями и брызжет белая вспененная его искусственная кровь. Ванесса, превозмогая боль, бросается в последней смертной агонии к оплавленному мутному из бронестекла иллюминатору командирской рубки, вцепившись в посмертной конвульсии намертво в толстый край рамы иллюминатора. И глядя в гибельном испуге в сторону планеты. Там, где-то внизу под облаками он, ее любимый, капитан Джейк. Там внизу. В недосягаемости от гибнущего корабля и от нее.

Нужно передать на модуль об этом вероломном нападении неизвестного пришельца, но как? Все выжжено неизвестной губительной для Марвина невероятной силы энергией. Тело Ванессы озаряется ореолом вырвавшегося из ее батарей ярким голубоватым световым пламенем. Там внизу он ее любимый. Он, капитан Джейк. И она не может даже сообщить ему о их с Марвином гибели! Разбрасывая в о все стороны искры, и истекая собственной искусственной белой, как молоко кровью, Ванесса смотрит в испуге и панике умирающего влюбленного в человека биодроида туда, куда недавно улетел ее любимый. Последний раз, сверкнув светом голубых, как и эта красивая загадочная планета глаз, она замирает навечно стоя на парализованных мертвых девичьих ногах. Вцепившись в иллюминатор, судорожно, сдавив лопнувшими от судорожной мертвой хватки пальцами девичьих робота обеих рук оконный край, сверкая хромом гидравлики в изорванной одежде и искусственной плоти. Стоя у помутненного окна рубочного иллюминатора в полной темноте и тишине умирающего межзвездного корабля. Ванесса, навечно замирает у оплавленного иллюминатора командирской рубки. Стекло, покрывшись сетью трещин, рассыпается на мелкие куски и разлетается крошевом перед застывшим погасшим взором мертвого робота, смотрящего в ледяное пространство космоса не моргающим взглядом своих голубых остекленевших от ледяного холода глаз. Неизвестная космическая сила, уничтожив в очередной раз, все на своем пути, и взяв то, что хотела, пролетев сквозь судно, отбрасывает его с орбиты своим силовым энергополем. И мертвый Марвин кружась вокруг собственной оси, уносится в просторы космоса, разваливаясь на части. Его новая восстановленная недавно броня из титаниума крошится на мелкие куски. И буквально сыпется как стеклянное крошево. Геккерамическое разрушенное покрытие полов и стен внутренностей судна вылетает наружу и рассеивается в ледяном мраке космоса.

— Джейк!!! — раздается в просторах гибнущей Вселенной — Джейк!!! — летит над планетой голос гибнущего влюбленного робота — Прощай, любимый! — несется над сверкающим от горящего желтыми яркими лучами солнца горизонтом неизвестной красавицы планеты — Будь всегда любимым, и всегда помни, как я Ванесса тебя любила!!! Обломки Марвина сверкают геккерамическими внутренностями в ярких горячих лучах Желтого Солнца. Они уносятся, кружась вдаль от планеты. А, горящий всеми цветами радуги световой искрящийся живой огненный шар. Переваривая в считанные микросекунды, пойманную в свои информационные сети всю ценную информацию с уничтоженного и сожженного дотла небесным эфирным огнем межзвездного корабля.