За Святую Веру

Государь делает знак, ДЕМЕНТИЙ кланяется и уходит.

Картина четвёртая

Соловецкий монастырь. Братский корпус. Келья инока МАРКА. МАРК стоит на коленях пред иконами и молится.

МАРК:

Ах, душа, ты не молилась,

Не имела в сердце страх,

Во грехах на свет родилась,И помрёшь, видать в грехах!

Отца и мать не почитал,

Родных и близких обижал,

Наставников не слушал,

В посты селёдку кушал,

Мирские песни тайно пел,Копейку нищему жалел,

Ох, грешник я какой же! Помилуй меня, Боже!

Я – смоковница сухая,

Не принёс Христу плоды,

У корня секира злая,Нет спасенья от беды!

Всё время ближнего судил,

Роптал, завидовал, блудил,

Над Богом насмехался,

Хитрил, дерзил, ругался,

Искал богатства на земле,Жизнь проживал навеселе,

Ох, грешник я какой же! Помилуй меня, Боже!

За дверью кельи слышится легкое покашливание, затем доносится голос ФЕОКТИСТА.

ФЕОКТИСТ: Молитвой со Христом живёшь…

МАРК: И с Девой Пресвятою!

(открывает дверь)

ФЕОКТИСТ:

Брат Марк, дрова рубить идёшь?

Иль у тебя иноеЕсть послушание сейчас?

МАРК:

Иду, иду, конечно…А что пора? Который час?

ФЕОКТИСТ: Уж вечер.

МАРК:

Незаметно

В молитве время так бежит,Прости меня, Создатель!

ФЕОКТИСТ:

Кто молится, тот не грешит —Сказал бы настоятель.

МАРК одевается и идёт на рубку дров. Придя на место, он встречает там уже вовсю работающих братьев ВАРФОЛОМЕЯ, САВВУ, ГЕРМАНА, ВЕНЕАМИНА, а также ЗАХАРЬЕВА.

САВВА:

Что, братья, старцы говорят,Что с Никанором нашим?

ЗАХАРЬЕВ: Не слышно ничего, молчат.

ГЕРМАН: А с местом патриаршим?

ЗАХАРЬЕВ:

Приехало в Москву на суд

Учёных греков много.Быть может, Никона спихнут…

ВАРФОЛОМЕЙ: Туда ему дорога!

ВЕНИАМИН: Кто ж будет новый патриарх?

ЗАХАРЬЕВ: Узнаем очень скоро.

ВАРФОЛОМЕЙ: А может, царь возьмёт и,

(разрубая очередное полено)

Бах! Назначит Никанора…

Все улыбаются и смеются.

ВЕНИАМИН: Вот это славно было бы!

ЗАХАРЬЕВ: Он выступит там смело!

САВВА: Не обойдётся без борьбы…

ГЕРМАН: Ну, это ясно дело!

ЗАХАРЬЕВ:

Какую славную мечтуВарфоломей придумал…

САВВА:

Помолимся о том Христу,Царя чтоб надоумил!

Монахи встают и читают молитвы, затем продолжают работать.

Картина пятая

Москва. Крестовая палата Кремля. Поместный Собор духовенства. Присутствуют 29 архиереев, среди них 12 иноземных, в т. ч. патриарх Антиохийский МАКАРИЙ. Перед сидящими архиереями стоит бывший Патриарх Московский и Всея Руси НИКОН. Почти десятичасовые слушания по его делу заканчиваются. Приговор НИКОН у на русском языке оглашает ПАИСИЙ.

ПАИСИЙ:

Раб Божий Никон, бывший Патриарх,

Виновен в следующих грехах:

Оставление кафедры самовольное,

Поведение пастыря недостойное,

В дела вмешательство светские,

Хула на правила греческие,Оскорбление русского государя…

НИКОН: Продажные, низкие твари!

ПАИСИЙ:

Клевета на церковь постыдная,На пастырей слово обидное…

НИКОН:

Наёмные псы султанские!Невольники басурманские!

ПАИСИЙ: Мятежные речи и паки [16] …

НИКОН: Бесстыдные, подлые враки!

ПАИСИЙ:

По приговору всех святых отец

Да будет он простой чернец,

В монастыре далёкомПусть примирится с Богом!

МАКАРИЙ:

Покайся, Никон, чтобы смытьГрехи с души заблудшей!

НИКОН:

Что делать мне и как мне житьБез вас я знаю лучше!

МАКАРИЙ подходит к НИКОНУ и снимает с него клобук и панагию.

НИКОН:

Смотри, не позабудь содратьС клобука жемчуг чистый…

Несколько стрельцов уводят НИКОНА из зала заседания.

ПАИСИЙ:

На патриарший трон избратьМосковский и российский

(пауза)

Троицкого игумена

Отца Иоасафа [17] —

Молитвенника умного,Пастыря прекрасного!

Иоасаф поднимается со скамьи и кланяется духовенству.

ПАИСИЙ:

И, наконец, решил Собор,

Что вера вся российска —

Двуперстье и иной позор

Есть ересь сатанинска,

Врага лукавого печать,

Что приняли невежды!

Всё это нужно поменять —

Священников одежды,

Молитвы, книги и кресты,

А кто не подчинится —

Того пусть плахи и костры

Научат, как молиться!

Пусть в ад они падут к чертям,

К разбойнику Иуде!

Христа Спасителя врагамАнафема да будет!

ВСЕ: Анафема да будет!

ПАИСИЙ:

Уже раскаяния есть

От иереев многих,

Вот, Никанор, к примеру, здесь —Муж правил очень строгих.

НИКАНОР медленно поднимается со своего места.

МАКАРИЙ: Ну что же, Никанор, скажи.

НИКАНОР:

Учёнейшие мужи!Раскаялся я от души…

ПАИСИЙ: Вот видите!

МАКАРИЙ подходит к НИКАНОРУ, надевает на его голову греческий клобук и подносит к его лицу крест.

МАКАРИЙ: Целуй же!

НИКАНОР целует крест.

ПАИСИЙ:

Благословен Христос наш Бог

И Мать Его Святая!

Сегодня наш исполнен долг,С чем вас я поздравляю!

Собор торжественно закрывается.

Картина шестая

Весна 1667 г., Москва, Вербное воскресение. От Лобного места к Спасским воротам Кремля приближается праздничное шествие на «осляти», символизирующее торжественный вход Христа в Иерусалим. Впереди идут одетые в золочёные кафтаны младшие придворные, за ними на санях шесть лошадей везут нарядную вербу, украшенную фруктами, ягодами, изюмом. В санях сидят мальчики в белых сорочках, поющие: «Осанна!». Следом за вербой с иконами и горящими кадилами идёт духовенство и придворные с пальмовыми листами и вербами, за ними движутся государевы стольники, несущие государевы жезл, вербу, свечу и полотенце. Далее, на «осляти», т. е. лошади, облачённой в белую попону, шествует избранный патриарх Московский и Всея Руси Иоасаф II, держа в левой руке Евангелие, а в правой Крест, которым он осеняет людей. Рядом с лошадью патриарха, держа её за повод, смиренно идёт царь, демонстрируя свою покорность Христу. Шествие замыкают гости. По всему пути стрелецкие дети расстилают перед патриархом и царём сукна разных цветов, а выстроенные ратные люди и народ склоняются ниц, приветствуя их.