За тебя, Родина!
Шрифт:
– Ясно.. И что, никто не знает где вышестоящий штаб?
– поинтересовался Питерс, снова ложась на спину и закрывая глаза. Его неожиданно потянуло в сон.
– Нет, господин лейтенант. Связь отсутствует полностью, никто ничего не знает, все отходят под командованием лейтенантов и капитанов. Этот майор Сандерс, как я узнал, из артиллерийского дивизиона 12-й пехотной дивизии..
– продолжал рассказывать Барнс.
– Где штаб сам не знает, а орудия, по словам его писаря, разбомбили немцы ещё позавчера. Остальные парни на площади вообще из других частей. Есть французы и бельгийцы, которых вообще никто не понимает. Думал попробовать расположиться в окрестных домах но французы не пускают, ругаются.. Словом, полный бардак!
– раздосадовано сплюнул сержант.
– Ладно, поднимай людей, пусть хоть пайками поужинают..
– решил Юджин, отчаянно зевая.
–
– Было бы неплохо!
– усмехнулся сержант в темноте.
– Кое у кого уже мозоли появились хотя я показывал этим тупицам как их избежать. Эй, взвод, подъём!! Ужин! Но чай не обещаю!..
– Только этого нам не хватало..
– пробурчал лейтенант, со вздохом садясь и открывая один из мешков. Что там сержант притащил? Хм, выбор немудрёный, галеты, бобы и всякая хрень, но что есть то есть. Рядом то же самое делали те солдаты которых разбудило волшебное слово "ужин". А Барнс толчками заставлял проснуться тех на кого оно не подействовало. Импровизированный ужин заставил всех вокруг замолчать и занял минут пятнадцать. После этого все солдаты снова повалились на свои места и дружно захрапели, внеся свой вклад в общий храп на площади.
– Ладно, сержант, раз этот Сандерс позаботился об охране то пусть парни отдыхают до утра!
– принял решение Питерс, хотя была мысль выставить сменных часовых. Но потом отбросил её. Вокруг куча вооружённого народу и никакие немецкие диверсанты, даже если окажутся поблизости, не посмеют помешать им выспаться.
– Подъём в шесть утра! Спокойной ночи!
– И вам спокойной ночи, господин лейтенант!
– ответил уже невидимый в темноте Барнс.
Послышалось копошение слева и через пару минут Юджин услышал его рулады. Значит и ему пора спать. Питерс повернулся на бок, устроился поудобнее и закрыл глаза. На миг в голове пронеслись слова старой француженки, снова кольнул стыд но он мысленно отбросил их. В той ситуации у них просто не было другого выхода, солдат обязан выполнять приказы даже если они ему не понятны или не нравятся. Иначе будет анархия, а не армия. Но полного покоя в душе достичь всё равно не получилось.. А потом Юджин уснул.
Глава 40
г. Фокамберг, Франция.
23 мая 1940 года. Утро.
Гюнтер Шольке.
Удовлетворённо погладив себя по наполненному животу (гороховый суп с мясом от их отрядного повара отлично поднял настроение), он вышел из жилого дома на северной окраине города и направился к "Здоровяку", стоявшему прямо на улице. К нему тут же присоединился Пауль, квартировавший со своим взводом в соседних домах.
– Привет, дружище! Как выспался?
– спросил он, попытавшись незаметно проскользнуть сзади и напугать Гюнтера. Не получилось.. Зная натуру товарища Шольке был настороже и не позволил ему снова застать себя врасплох.
– Да так себе..
– махнул рукой Гюнтер, успев развернуться и перехватить его руку.
– Пять часов сна, конечно, лучше чем вообще ничего, но маловато.
– Ты прав, я сам чувствую себя так как будто в одиночку таскал на себе заряды для тяжёлой артиллерии..
– поддержал его Пауль.
– Сколько там до начала марша?
– Полчаса!
– ответил Шольке, мельком взглянув на своё запястье.
– Твои уже позавтракали?
– Заканчивают. Шефер проследит чтобы те не заснули над своими котелками!
– рассмеялся товарищ, имея в виду своего заместителя, гауптшарфюрера Вилли Шефера.
..В Фокамберг они въехали уже заполночь, изрядно переполошив население крохотного городка рычанием двигателей и громкими командами. Сначала по центральной улице промчались два его броневика, заняв позиции на северном выезде из города. Затем подтянулся весь отряд. Высыпав из бронетранспортёров разведчики быстро проверили населённый пункт, бесцеремонно выбивая двери и переворачивая вверх дном подозрительные места. Через пятнадцать минут Бруно уже доложил что в Фокамберге нет ни одного вооружённого вражеского солдата и Гюнтер дал команду устраиваться на ночёвку, предварительно выставив посты охранения. Ещё через двадцать минут, когда незанятые в караулах солдаты и экипажи броневиков с радостью выполнили приказ "Отбой", начали подходить основные части полка "Лейбштандарт". Естественно, вся эта масса солдат и техники в городок не влезла и, кроме разведчиков, места в домах хватило лишь первой роте головного батальона
в которой служил и его друг Пауль. Остальные разместились южнее Фокамберга по обеим сторонам дороги. А потом, наскоро проинструктировав начальника караулов, Шольке тоже завалился спать в одном из домов откуда предусмотрительный Брайтшнайдер уже заранее выгнал хозяев. Ничего, не сахарные эти французы, одну ночь смогут переночевать и в другом месте. А вот эсэсовцам, весь день двигающимся в голове полка в пыли, на солнце, и каждую минуту ожидающим нападения, отдых в комфортных постелях гораздо нужнее.Ночь прошла спокойно, никто не пытался помешать им немного передохнуть от изматывающего марша, и Гюнтер резонно рассчитывал что так будет и дальше. Весь путь на северо-запад Франции, через Камбре, Аррас, где они видели недалеко от дороги десятки подбитых артиллерией Роммеля британских танков, Гюнтер проехал в хорошем настроении. Встреча с любимой Лаурой, хоть и была очень короткой но зато весьма бурной. А на войне даже это может быть редкостью. И теперь, сытый и восполнив силы, Шольке был готов двигаться дальше на север, к морю, где "Лейбштандарт" должен был присоединиться к бравым парням из 1-й танковой дивизии, которой их полк переподчинили.
– Слушай, Гюнтер, а ты слышал кого назначили командиром 11-й роты третьего батальона?
– спросил Пауль, когда они подошли к "Здоровяку" и Шольке дал команду сидящему внутри радисту доложить в штаб о готовности выдвинуться в срок.
– Нет, не слышал. И кого же?
– поинтересовался Гюнтер.
– Того самого Йохана Пайпера, помнишь его?
– усмехнулся друг, облокотившись на крыло броневика и закуривая сигарету.
– Ещё бы не помнить..
– хмыкнул он, вспомнив как тот хладнокровно, прямо на улице, убил пару евреев перед самым нападением на Голландию.
– Не удивлён, этот парень далеко пойдёт, учитывая то что два года назад был вторым адъютантом нашего рейхсфюрера. Вдобавок, Йохан женат на одной из его секретарш. Так что связи у него есть на самом верху и он явно старается почаще мелькать перед Гиммлером, понимаешь?
– Да, карьерист, не спорю..
– кивнул Пауль, глубоко затягиваясь.
– Но как солдат он хорош, не отрицай. В боях не теряется, командует грамотно. Вот увидишь, скоро ему дадут гауптштурмфюрера и он обскачет нас всех, помяни моё слово..
Он хотел сказать ещё что-то но ему помешала короткая автоматная очередь, раздавшаяся в одном из домов на другой стороне улицы, чуть поодаль от них.
– Что за..?
– удивился Гюнтер, тут же разворачиваясь в нужную сторону.
Руки, будто живущие своей жизнью, сдёрнули с плеча "MP-38" а он сам метнулся к стене, направив оружие в ту сторону. Рядом с ним сразу оказался товарищ с пистолетом в руке. Послышался тихий звук электромотора и башня "Здоровяка" повернулась назад, уставившись стволом вдоль улицы. Несколько солдат и младших офицеров СС, оказавшихся неподалёку, тоже не остались равнодушными и, выхватив оружие, побежали к дому, откуда ещё раздался одиночный выстрел и приглушенные ругательства.
Держа наготове пистолет-пулемёт Шольке подобрался к крыльцу, заглянул в дверь и малость успокоился, услышав в глубине дома знакомые голоса подчинённых. Вот злой рык Майснера.. потом что-то говорят Виттман и командир "Здоровяка" Зигель. Похоже, какое-то ЧП. Причём с жертвами. Проклятье, только этого не хватало! Что там могло случится?!
– Так, всё спокойно, это мои люди, я сам во всём разберусь! Разойдись!
– закричал он подбегающим солдатам и снова закинул оружие на плечо.
Верный Пауль тут же поддержал его, разворачивая тех кто был младше по званию. К счастью, сам Шольке оказался тут единственным оберштурмфюрером поэтому оспаривать его приказ было некому и все разошлись, оживлённо гадая о причинах стрельбы. А Гюнтер, заранее приготовившись к худшему, зашёл внутрь дома и направился на голоса. Судя по звуку шагов сзади то Пауль последовал за ним.
Пройдя по короткому коридору они оказались в одной из комнат, скудно обставленной немудрёной мебелью. Деревянный пол из потемневших досок, широкий диван у стены, единственное окно и секретер возле него. В комнате обнаружилась целая группа людей. Помимо Майснера, Виттмана и Зигеля тут был один из новичков-новобранцев, держащий в руке опущенный пистолет-пулемёт. Кроме них в углу помещения содрогалась от плача пожилая женщина, прижимая к себе взахлёб рыдающую девушку в разорванном платье. А ещё на полу лежал на животе труп мужчины, нож и несколько пустых гильз. Таааак.. Кажется, примерно ясно что тут стряслось. Но надо узнать подробности, причём до отъезда.