За третьей гранью

– Так не засекли же! – возмутилась я, останавливаясь и вырывая руку. Этот маневр мне удался по той простой причине, что Ларк остановился сам. Я обернулась. К моему глубочайшему удивлению, никто не выбежал из дама ни за нами, ни полюбоваться на чуть не разразившуюся грозу. Я поёжилась. Не первый раз я пыталась выколдовать что-то использую магию Воздуха. По уверениям преподавателей, маги могли использовать силу противоположной стихии в самых простеньких заклинаниях гораздо успешней, чем стихии нейтральной. Но то, что сотворила я ну никак нельзя было назвать чем-то элементарным.

– Знаешь, рыжая, – задумчиво начал Ларк, плюхаясь в траву и неторопливо раскуривая припрятанный косяк. – Очень сложно прятаться даже таким магам, как мы. Нигде надолго не останавливаться, сдерживать свои способности, когда хочется всем их продемонстрировать. Ребята упорно считают, что раз мы имеем такие способности, то должны властвовать над людьми. Очень трудно им втолковать, что нас всех перестрелять элементарнее, чем детей.

– А у нас маги к власти не стремятся. Зачем?

– Что, совсем?

– Ага.

Я уселась рядом и запрокинув голову стала смотреть на небо. Ларк в очередной раз затянулся и довольно хмыкнув протянул мне свой косяк:

– Будешь?

Мне лениво было шевелиться, но я повернула голову и непонимающе уставилась на него. Я помню, что у индейцев был обычай выкуривать одну на всё племя трубку мира… в данном случае самокрутку. А впрочем… мутные глаза Ларка неподвижно фокусировались на невидимой точке за моей спиной.

– Не-а.

Парень попытался пожать плечами, но потерял равновесие и чуть не упал. Невнятно бормоча, он снова сунул в рот самокрутку, и принялся рыться в карманах.

– Во! – мне была радостно продемонстрирована другая самокрутка, потоньше. Травы в ней и сами по себе источали лёгкий пряный аромат. Осторожно коснувшись их, я определила их свойства и последствия, которых, по идее, быть не должно. – Тебе понравиться, – пьяненько пообещал Ларк. Решив не обижать обкуренного я покорно приняла косяк. Щёлкнула зажигалка. Я неумело попыталась затянуться. А ничего так. В голове сразу прояснилось. И никаких глюков и истерического смеха.

В конце концов, за один раз со мной ничего не случиться, а зависимость у меня возникнуть не может. Вылечу сама себя…

Мысли вились бесконечным хороводом, похожие на хрустальные игрушки, к которым лучше не прикасаться. Не для того они созданы.

– А почему ты сама не вернёшься? – внезапно спросил Ларк. Я как-то уже и позабыла о его существовании.

– Не помню, где ошиблась в плетении, – я беззаботно пожала плечами, мечтательно глядя в небо.

– А попробовать?

– А получиться?

Ларк невнятно что-то пробормотал. Я сочла это за подбадривающий ответ и встала. С удивлением обнаружила, что наш остров раскачивается, как корабль в бурю. Суматошно взмахнула руками. Основная матрица портала – дело сложное, я на нём и в трезвом состоянии не могла сконцентрироваться, а что уж сейчас говорить…

Говорить ничего не пришлось. Спустя несколько минут передо мной сияла арка портала, переливающаяся всеми оттенками изумруда и ультрамарина. Я несколько мгновений пялилась на дело рук своих. Такой оригинальный цвет у меня никогда ещё раньше не получался…

– Ух ты, – восхитился Ларк, – никогда такого не видел…

Я попыталась обернуться и объяснить, что в наше время такие порталы редкостью не были, ими могли даже люди пользоваться. За о-о-очень высокую плату. Но именно в этот момент коварный остров снова дёрнулся, и я повалилась на спину, изображая ветряную мельницу. И по закону подлости за моей спиной был мой же портал, в который я и влетела. Перед глазами мелькнул потрясённо открывший рот Ларк, не обращающий внимание на выпавший окурок, прежде чем портал захлопнулся…

Какие упорные глюки… И какая коварная травка… Вокруг плыл молочно-сизый туман, в котором возникали и пропадали видения-миражи высоких зданий, летающих тарелок, открытого космоса, ярких звёзд. Я неторопливо плыла, лениво рассматривая всё это великолепие. Какие качественные глюки… Даже очень качественные. В следующий миг мне пришлось удирать от липкого навязчивого страха-предчувствия. За мной по пятам возникала лёгкая рябь. Когда она настигала видение, оно таяло, истончалось и развеивалось. Это так напомнило мне ту волну, которой меня зашвырнуло к Рейдж, что я моментально протрезвела и поняла, что это не игры моего обкуренного подсознания…

(1 Руна Страшной Тайны, в отличии от руны Тишины, не ставит вокруг говорящих звукоизоляционную стену, а «шифрует» разговор. Окружающие услышат что угодно (причём все – разное), только не то, что говорили).

Элис

Не плюй в колодец – водяной тоже плеваться умеет!

Джель Морган

Оставшиеся дни до праздника Купалы пролетели очень быстро благодаря неутомимой травнице, вздумавшей припрячь меня к общественно полезному делу на благо себя любимой – ей требовалось срочно собрать несколько видов трав до ночи колдовства, пока их не вытоптали стада молодёжи. Придумать благовидного предлога, чтобы отвертеться, сходу не удалось, а потом было уже поздно: мне, к моему преогромнейшему удивлению, понравилось. Знахарка не только гоняла меня по полю, лугу и лесу в поисках какой-нибудь очень редкой травки, но и читала длинные увлекательные лекции и делилась своим опытом. Иногда весёлые, иногда поучительные истории постоянно вызывали у меня неуместные смешки и желание поделиться своими байками. Останавливало меня только то, что половина понятий могла быть незнакома Любаве, а разъяснять, на мой взгляд, прописные истины мне не улыбалось.

– Слушай, Любав, – поинтересовалась я, поднимаясь с земли с какой-то особо колючей лозой в руках. Чёрные брюки на коленях были покрыты жирной чёрной грязью вперемешку с зеленоватыми следами от трав. Мне пришлось с десяток минут ползать на карачках и раскапывать спутанный слой травы, чтобы отыскать эту стелющуюся колючую дрянь, которая, к тому же, и жечься начинает! Поспешно сунув заросль в корзинку травницы и протерев руки огромным листком подорожника вместо салфетки, я поспешила развить свою мысль: – Какой гений выдумал эти идиотские правила сбора трав? Типа «идти за травами в первую ночь полнолуния, одевшись в вывернутый наизнанку овечий тулуп…» то есть заячий уже не подойдёт? Далее … – я закрыла глаза, припоминая выдержку из одного сборника советов и рецептов от некой практикующейся сибирской травницы. Подобные шедевры книгопечатания стояли практически во всех магазинах: что поделать, магом рождался далеко не каждый, а ощутить себя повелителем природы хотелось всем. – «В день сбора трав надо через все препятствия перешагивать только левой ногой, оглядываться только через левое плечо, но смотреть правым глазом»; эт как же должно перекосить человека?! «Прежде чем срывать травку необходимую, нужно встать на колени, возвести глаза к небу и помолиться матери-земле, чтобы она простила изъятие у себя частицы своей; возложить перед собой хлеб, мёд и сметану, дабы умилостивить духов земных и воздушных»: полагается сидеть и ждать, пока не явятся глюки в виде духов и не съедят все продукты? Именно поэтому на охоту за травами следует идти, предварительно дёрнув стопочку для храбрости. «Также вокруг себя надлежит рассыпать семена тридцати луговых трав в грозу собранных»… Чего ты смеёшься? Рано ещё. Между прочим, после сборки этих семян необходимо возвращаться на четвереньках спиной вперёд, не оглядываясь через левое плечо… Что-то циклит эту травницу на левое, не находишь?.. Небось мужик постоянно туда гулял.

Любава, пытающаяся до этого внимательно слушать, не выдержала и расхохоталась в голос. Тряхнув головой, она всё ещё посмеиваясь просила:

– И в это верят?

– Находятся такие дураки, – не стала отрицать я и обиженно ткнула её локтем в бок: – И ты даже не спросила, что это была за трава!

– Ну и? – покорно спросила девушка, понимая, что иначе я её долго пилить буду.

– Лебеда! Причём, огородная…

Любава согнулась пополам от хохота, выпустив лукошко. Я горестно взвыла и бросилась собирать выпавшие стебельки, лепесточки и гроздочки соцветий – результат пятичасового каторжного труда. Небо над нашими головами всё ещё было чисто голубого, редкого даже для лета, оттенка, но здесь, у замшелых корней вековых деревьев, уже было довольно темно, и приходилось прилагать не мало усилий, чтобы не споткнуться о какой-нибудь высунувшийся из земли корень, приняв его за густую тень дерева. Нам уже давно пора было возвращаться домой. Конечно, что для профессиональной травницы сумерки, но Любаве хотелось ещё и накормить меня перед моим… отъездом. А мне – посмотреть на празднование колдовской ночи.

Когда мы выбрались из леса, наша парочка и без того выглядевшая не особо опрятно (смысл одеваться как на парад, если весь день предстоит ползать по лесу?), казалась особенно потрёпанной. Я не удержалась и, прикола ради, попыталась по дороге напугать Любаву, отыскав не земле небольшого паучка и посадив его травнице на спину. К моему разочарованию, она не завизжала, а молча запустила им мне в лицо. Тут уже вопила я, ибо держать эту мерзость в руках я ещё могла, но когда она ползает по лицу… бэээ… Конечно, я не могла не отомстить и украдкой посыпала волосы знахарки мелким мусором. Девушка в долгу не осталась и мастерски подставив подножку, уронила меня в заросли крапивы. Так что теперь у меня дико жгло правую ладонь, а причёска Любавы называлась «не тащи меня, мама, из-под тёплого одеяла».