За все надо платить

И Виктор Тришкан свято верил, что коль ему доверена работа с информацией, то и перспектива управлять людьми сияет именно перед ним, а не перед Расуловым. Арсен это понимал, но поступаться принципами только лишь для того, чтобы не обмануть ожидания Виктора, он не хотел. А принципы у Арсена были, причем, как у всякого безнравственного человека, у него их было много. Если у порядочного человека принципов может быть всего три – не убивай, не воруй, не желай другому зла, а все остальное как бы вытекает из этого, то Арсену нужно было множество постулатов для организации своей деятельности. Одним из них был жесткий запрет на жалость и сочувствие.

* * *

Когда Настя пришла с работы, оказалось, что Леша уже давно приехал и ждет ее, и это было приятным сюрпризом. Но тут же, по закону чересполосицы, возник сюрприз неприятный.

В центре комнаты, прямо на полу, стояла огромная ваза с разноцветными гладиолусами чуть ли не в метр длиной. Гладиолусы Настя не любила, просто терпеть их не могла, но Лешка так редко дарил ей цветы, что она обрадовалась самому факту.

– Солнышко! – радостно закричала она. – Спасибо тебе! Какие красивые!

Леша молча подошел к ней и остановился рядом. Потом нагнулся и поправил несколько цветков, чтобы букет смотрелся симметрично.

– Красивые, это точно, – спокойно подтвердил он. – Но не от меня.

– А от кого же? – удивилась Настя.

– Это у тебя надо спросить.

– То есть?

– Когда я пришел, цветы в вазе стояли на лестничной площадке возле нашей двери. Там и записочка была, тебе адресована.

– Где записка?

Алексей протянул ей аккуратно сложенный вдвое белый листок, на котором красивым шрифтом было напечатано: «Самому верному другу и надежному человеку».

– Я не знаю, от кого это, – тихо сказала Настя, прекрасно зная, кто прислал эти цветы.

– Не ври, – вполне миролюбиво ответил муж. – Знаешь ты все. Нового поклонника завела?

– Ну Леша… – с упреком произнесла она. – Ну какие поклонники? Ты с ума сошел?

– А тот, который тебе недавно звонил? Ты потом всю ночь не спала, ворочалась. Думаешь, я не заметил?

– Это не поклонник, это гадость. Пойдем поедим, а?

– Пошли, – согласно кивнул Алексей.

Он приехал незадолго до ее возвращения с работы, поэтому ужин еще не был готов. Картошка только-только закипела, а на столе лежали вымытые овощи, приготовленные для салата. Чтобы не обсуждать неприятную тему, Настя быстренько повязала фартук и принялась делать салат, преувеличенно громко рассуждая о том, что как бы ни ругали новую экономику, а свежие овощи теперь есть круглый год и вообще есть все, проблема что-либо достать умерла окончательно, и это существенно экономит время и силы, которые в прежние времена тратились столь непродуктивно на беготню по магазинам и стояние в очередях. Леша сидел за столом и насмешливо наблюдал за ней, но встречных реплик не подавал. Настя понимала, что ситуация ему не нравится.

– С чем будем салат? – спросила она, закончив резать овощи. – С майонезом или с кукурузным маслом?

– Со сметаной, – ответил он. – Майонез кончился, я уже проверил.

Он снова умолк, и ей стало совсем тошно. Нужно, наверное, объясниться с ним, сказать ему правду, но так не хочется заставлять его волноваться и беспокоиться.

– Лешик, – осторожно начала она и запнулась.

– Да?

– Лешик, я, кажется, опять влипла.

– И куда на этот раз?

– Да все туда же, куда я обычно влипаю. В неприятности.

Она сняла фартук, повесила его на крючок возле раковины и только тут почувствовала, что в квартире холодно. «Надо же, – подумала она, – я так распсиховалась из-за этих цветов, что даже мерзнуть забыла».

Она вышла в прихожую и через несколько секунд вернулась с теплой шалью в руках. Закутавшись в нее поплотнее, Настя уселась за кухонный стол напротив мужа, достала сигареты и зажигалку.

– Не кури перед едой, – сказал Леша. – Аппетит перебьешь. Лучше расскажи, как это тебя снова угораздило.

– Если б я сама знала! – в сердцах бросила она. – Это опять те же люди, из-за которых мы с тобой два года назад взаперти сидели. Помнишь?

– Ну как же, – усмехнулся Алексей. – Незабываемые воспоминания. Особенно приятно вспоминать, как твой коллега Ларцев здесь пистолетом размахивал и грозился всех пострелять прямо насмерть. Так что, старушка, нам опять предстоит сидеть дома и вести тихую супружескую жизнь?

– Ой, Леш, не знаю. – Она протяжно вздохнула и глубоко затянулась сигаретой. – Они пока ничего не требуют, только напоминают о себе. Чтоб не забывала, надо полагать. Поэтому я прошу тебя, солнышко…

– Ага, я понял, – перебил ее муж. – Быть осторожным и внимательным, с незнакомыми дядьками на улице не разговаривать, переходить дорогу только на разрешающий сигнал светофора. Ася, мы с тобой знакомы двадцать лет. Когда ты наконец научишься ничего от меня не скрывать?

– Ну хорошо. В общем, я боюсь, что это связано с Денисовым. Но я не понимаю, каким образом и почему.

– И снова ты врешь. – Алексей протянул руку и щелкнул ее по носу. – Убавь огонь под картошкой. Если бы ты не знала, каким образом и почему, ты бы не была такая смурная.

– С чего ты взял?

– А с того, Асенька, что, когда тебе что-то непонятно, в тебе просыпается азарт и тебе хочется непременно решить очередную задачку. У тебя тогда глаза горят и голос звенит. А сейчас ты как в воду опущенная и лица на тебе нет, из чего старый мудрый Чистяков, твой законный супруг, делает вполне обоснованный вывод, что ты все прекрасно знаешь и это знание тебя не устраивает. Оно тебя угнетает и портит тебе настроение. А теперь докажи мне, что я не прав.

– Ты прав.

Она сидела, уставившись на голубое пламя под кастрюлей и опустив плечи, закутанные в теплую черную шаль.

– Ты прав, – повторила она грустно. – Наверное, картошка уже сварилась. Давай будем ужинать.

– Нет, Асенька, мы не будем ужинать до тех пор, пока ты мне не расскажешь, что происходит. Я не могу смотреть, как ты мучаешься, и не понимать, что у тебя случилось. Я понимаю, у тебя, может быть, нет потребности делиться со мной, ты девушка самостоятельная и независимая. Но у меня-то есть потребность быть в курсе если не твоих дел, то хотя бы твоих переживаний. Это тебе понятно?

Она молча кивнула, не отрывая взгляда от синего пламени.

– Последний раз мы с тобой остановились на том, что тебе не понравилась просьба Денисова помогать этому сыщику с битой рожей. Ты пошла на поводу у своих эмоций, и в результате возникло опасение, что из-за затянувшихся поисков какая-то женщина может погибнуть. Я правильно излагаю?

Настя снова кивнула. Ровный тон мужа ее успокоил, она сумела немного расслабиться и поняла, что жутко хочет есть. Это было хорошим признаком.