За все рассчитаюсь с тобой!

Я подошел, внимательно вглядываясь. Было темно, но все же вид парня внушал доверие. Он тоже внимательно рассматривал меня, словно я был заезжей знаменитостью.

– Честер Кейн, – представился я, сразу беря быка за рога. – Так что ты на это скажешь?

Он сглотнул, взгляд его переходил с меня на Дэвиса и обратно.

– А что вы хотите от меня услышать? – спросил он неуверенно.

– То, что тебе нравится моя идея.

Он воздел руки к небу.

– О'кей!

– Но помни, – твердо сказал я, – тебе незачем бояться меня. Однако, если вздумаешь схитрить, у тебя не хватит времени даже испугаться. Понял?

Он ответил, что понял.

Я видел, как укоризненно Дэвис смотрит на меня.

– Совсем незачем запугивать нас, – недовольно проговорил он. – Мы просто хотим оказать тебе небольшую услугу.

– Так что ты скажешь о возможности отомстить Флаггерти, да еще к тому же заработать пятьсот долларов?

– А что я должен делать? – заинтересованно спросил Митчел.

– Для начала ответь на несколько вопросов. Где ты живешь?

Он назвал адрес. Я вопросительно глянул на Дэвиса.

– Это в пяти минутах ходьбы отсюда.

– Что ж, поехали к тебе, но не вздумай выкинуть какой-нибудь номер.

– У меня и в мыслях такого нет!

Мы забрались в машину Дэвиса и поехали к Митчелу. Он проводил нас в гостиную. Меблировка была скромной, но достаточно комфортабельной.

– Ты живешь один?

– Да, – ответил он, моргая.

– Ах да, твоя жена ушла к Флаггерти!

Он сжал кулаки, его лицо побледнело.

– Не волнуйся, – сказал я. – Я в курсе дела, да и ты тоже. Ты хочешь отомстить, не так ли? Мы поможем тебе.

Он повернулся, подошел к бару, достал бутылку виски и поставил на стол. Затем принес три бокала. Мы уселись за стол.

Митчелу было приблизительно лет сорок пять. Он выглядел бы достаточно симпатичным, если бы не мрачное выражение толстого веснушчатого лица.

– В чем заключается твоя работа? – спросил я, когда мы прикончили первую порцию.

– Я охранник блока «Д».

– Где находится мисс Уондерли?

Он заморгал, посмотрел на Дэвиса, который дипломатично отвел взгляд, потом вновь на меня.

– Вы, кажется, что-то говорили о пяти сотнях? – осторожно спросил он.

– Точно, – ответил я, протягивая стодолларовый банкнот. – Вот, бери задаток. Остальное получишь, когда сообщишь то, что я хочу знать.

Он согласно кивнул, вертя банкнот в руках.

– Девушка в блоке «А».

– Где это?

– Верхний этаж.

– Возьми карандаш и бумагу и постарайся нарисовать план тюрьмы.

Мы курили и пили, ожидая, когда он закончит.

– Вот, – проговорил наконец Митчел, – вход здесь. На каждом этаже решетки, постоянно запертые на ключ, и свой охранник. Заключенных приводят сюда. Женщин налево. Заключенные…

– Подожди, – остановил я его. – Меня интересует лишь женская половина. Я хочу знать все, до малейших подробностей.

– Как скажете, – согласился он. – Женщины входят через эту дверь, и здесь их имена заносятся в регистрационную книгу. Потом их ведут по коридору…

– А это что за квадрат?

– Комната отдыха охраны, а рядом кабинет врача. Из кабинета врача ход в прозекторскую, где производится вскрытие, а дальше тюремный морг. Флаггерти сконцентрировал все в тюрьме.

– О'кей. Где блок «А»?

– Туда можно попасть на лифте. Заключенные не имеют права подниматься по лестнице, так как она проходит через все этажи.

– Сколько там заключенных? Женщин, я имею в виду.

– Четыре… нет, три. Одна умерла сегодня утром.

– Где камера мисс Уондерли?

Он указал камеру на плане, и я отметил ее крестиком.

– Сколько там охранников?

– Три женщины-охранницы. Одна из них обходит камеры каждый час.

– А охрана на других этажах?

– Они не заходят в блок «А», но ежечасно обходят свои этажи. На каждом этаже их по двое.

– Сколько их всего в здании?

– Десять на дежурстве и десять на отдыхе. После ареста девушки Флаггерти прислал еще двенадцать из комиссариата для патрулирования снаружи. Так что из тюрьмы и мышь не проскочит.

Я тщательно изучил план, потом посмотрел на Митчела.

– А если бы ты захотел, чтобы кто-то убежал оттуда, с чего бы ты начал?

Он безнадежно покачал головой.

– Это практически невозможно.

Я протянул ему четыреста долларов и, когда он сунул их в карман, вытащил еще билет в тысячу долларов.

– Видел когда-нибудь такую купюру?

Он широко раскрыл глаза.

– Это для парня, который скажет мне, как вытащить малышку оттуда.

Он поколебался, потом пожал плечами.

– Я бы и рад помочь, но такой возможности просто не существует. – Он пододвинул ко мне стул. – И сейчас объясню почему. Во-первых, нужно войти в тюрьму. Там собаки, прожекторы и сторожа. Вы же видели подходы к тюрьме. Там нет даже кустика… только песок. Все освещается прожекторами. Невозможно добраться даже до ограды…

– О'кей. Предположим, мы добрались до ограды. Что потом?

– Но вам это не удастся, – нетерпеливо возразил он.

– И тем не менее, я уже там. Что дальше?

Он пожал плечами.

– Дежурный охранник у ворот, с тех пор как арестовали мисс Уондерли, пропускает лишь врача и офицеров полиции. Все осведомлены о ваших способностях и не желают рисковать. Копинджеру стоило большого труда добиться разрешения туда войти.

– О'кей. Предположим, это будет доктор. Он входит. Что потом?

– Его провожают до другого охранника, который открывает еще одну решетку и провожает доктора до его кабинета. Доктор не имеет права входить в другие помещения, если там нет больных. Когда сегодня утром умерла заключенная, доктора до решетки блока «А» провожал охранник, а там его приняла старшая охранница.

– Мне кажется, ты говорил, что мужчины-охранники не заходят на женскую половину? – сухо заметил я.

– За исключением тех случаев, когда туда надо проводить постороннего человека. Копинджер, например, зашел туда в сопровождении двух охранников.