За закрытой дверью

В силу выпитого виски и пережитого задень он просто выложил все как есть.

— Я не могу позволить себе делать допущения. Потому что слишком сильно хочу, чтобы это оказалось правдой.

— А-а, так ты хочешь сказать, что ты просто сдрейфил, — вымолвил Шон.

Сет был слишком уставшим и злым, чтобы отвечать.

— Лучше держаться моей точки зрения и слыть мерзавцем. Зато проживешь дольше.

— Да, может, ты и прав. Но только тогда твоя жизнь не будет стоить и ломаного цента.

Сет даже не взглянул на него.

— А мне наплевать, — пробормотал он тупо. — Правду она говорит или нет, она останется под замком, пока все это не закончится. Я один буду следить за пистолетом. Я понимаю и принимаю всю ответственность за последствия, но это не значит, что вы тоже должны лезть в это.

Дэйв плеснул еще немного виски в стакан.

— Не драматизируй, Маккей. Не тебе решать, что мы будем делать, а что нет.

Сет уставился на янтарную жидкость.

— Ребята, вы не обязаны рисковать жизнями из-за глупой преданности Джесси. Его нет. Вы ему больше не нужны.

— Ему не нужны, зато мы нужны тебе, — сказал Коннор. Он протянул руку и потрепал Сета по плечу. — Дело ведь не только в Джесси. Но и в тебе. И не спрашивай меня почему. Ты зануда и хам, и мы еще поговорим с тобой о твоих навыках общения, но в целом это ничего не меняет. Я пойду с тобой до конца, старик.

Сет чуть не подавился виски. Он закашлялся, и рана заныла под повязкой.

— Эй, я, конечно, признателен за сантименты, но сейчас меня даже не волнует, если это действительно ловушка. Я просто хочу положить этому конец. Не лезьте в это дело, выходите из игры. Я сам буду за все отвечать, и мне не нужна ваша помощь.

— Круто, — заметил Дэйв.

— Я в деле, — поднял руку Шон.

— Я тоже, — поддакнул Коннор, поднимая стакан в воздух.

Дэйв нахмурился, глядя на брата.

— Нет, куда тебе. Ты все еще таскаешься со своей тростью. Никуда ты не пойдешь. Будешь охранять даму.

— Ну сейчас!

— Нет? — В голосе Дэйва звучали интонации старшего брата. — Тогда я тебя свяжу.

— Давай сыграем на это в покер, — предложил Коннор.

— Еще чего, ты же мухлюешь. Это не подлежит обсуждению, так что забудь об этом…

Разговор быстро деградировал до дружеской перепалки. Сет устало повернулся к огню. Виски согрело его, и он начал клевать носом, с трудом следуя за своими мыслями. Только полный идиот кинется следом за передатчиком в неизвестном направлении, навстречу неизвестному количеству противников с неизвестным объемом ресурсов. Правда в том, что он никогда не планировал брать Макклаудов непосредственно на операцию. Он всегда полагал, что эта часть вечеринки будет его личной забавой.

Он встрял со своими аргументами посреди их шутливой болтовни.

— Парни, дайте мне закончить все это по-своему. В этом случае, если все накроется медным тазом, вы будете ни при чем. Они не выйдут на вас. — Его слова прозвучали в неожиданной тишине.

— Да, верно, — медленно сказал Коннор. — А что нам делать с блондинкой? Держать ее на чердаке вечно?

— О Боже. — Сет закрыл глаза и потер их устало. — Не имею ни малейшего представления. Простите, парни.

Пламя горело, дрова потрескивали. Прошло несколько минут.

— Я знаю, почему ты притащил ее сюда, — тихо произнес Коннор. — И ты все правильно сделал.

— Да неужели?

— Да. Ты привез ее сюда, чтобы она была в безопасности. Сет покачал головой. Но это не было отрицание.

— Я полный идиот.

— Не ты первый, не ты последний, — заметил Дэйв.

— На твоем месте я бы сейчас забрался на чердак и провел время с пользой для дела со своей любимой дамочкой, — продолжал Коннор. — Ей сейчас плохо. Да и тебе не помешает отдых. Ты плохо выглядишь. У нас наготове «чероки» с полным баком, хоть сейчас садись и езжай. Мониторы настроены на передатчик, установленный на пистолете. Мы трое будем по очереди дежурить всю ночь. Если начнется, то мы тебя разбудим. Нам собраться — только подпоясаться.

— Да, старик, расслабься, — поддакнул Шон. — Когда завертится, ты нам понадобишься бодрым и быстрым. На вот, я сделал сандвич. Отнеси ей наверх.

— Вряд ли это надолго, — сказал Коннор. — Все пришло в движение.

— Круг сузился, — прошептал Сет.

— Что? — не понял Коннор. Сет пожал плечами.

— Да так, Джесси сказал мне это во сне, — пробормотал он. Он огляделся по сторонам. Три пары зеленых глаз смотрели на него почти с одинаковым беспокойством.

Он не видел у них такого выражения лица с тех пор, как погиб Джесси. Он не думал, что когда-нибудь еще увидит подобное.

Он взял со стола бутылку виски и поднял ее вверх, отдавая безмолвный салют их братству. Затем он взял сандвич для Рейн и стал подниматься на чердак.

Глава 24

Рейн вскочила на ноги, когда услышала звук проворачивающегося в замочной скважине ключа. Она завернулась в одеяло. Она дрожала, но не от страха. Она ославила страх так далеко позади, что уже и не помнила, что это такое.

Сет протиснулся внутрь, бросив тяжелый, размером с ладонь, амбарный замок на комод. Рядом с ним он поставил что-то завернутое в салфетку. Она облегченно вздохнула, увидев, что его рана перевязана. Белые бинты бросались в глаза, пестрея на его загорелой коже. Изношенная красная фланелевая рубашка висела навыпуск, не застегнутая, не закрывая кровавых пятен на джинсах. В руке у него она увидела початую бутылку виски. Он крепко приложился к горлышку.

— Ты пьян, — прошептала она. Его глаза блестели диким светом.

— Это лекарство, — сказал он, указывая на повязку. — Болит, знаешь ли. Я тебе сандвич принес на случай, если ты проголодалась.

— Ты, наверное, шутишь.

— Угощайся.

Он снова приложился к бутылке. Она плотнее закуталась в одеяло.

— Ты не хочешь дать мне какую-нибудь одежду? — Ее голос звучал по-деловому.

Он поставил бутылку на комод рядом с амбарным замком и двинулся на нее.

— Не вижу смысла, — ответил он. Он рванул одеяло и нахмурился, когда увидел на ней платье. — Эта штука все еще мокрая, Рейн. Ты так заболеешь. Снимай. В комнате уже тепло. Даже слишком тепло.

— Я не хочу сидеть перед тобой голая.

Не стоило этого говорить. И она поняла это, как только слова сорвались с губ. Его глаза вспыхнули нехорошим огоньком.

— Круто, — заметил он. Он стянул тоненькие лямки с ее плеч и провел рукой по нежной коже. Платье упало, застряв ненадолго на ее бедрах, к исцарапанным, запачканным грязью ногам. Рейн с трудом заставила себя не отшатнуться и не прикрыться хотя бы руками. Она выпрямилась и совладала с лицом. Пусть смотрит. Она все равно сохранит достоинство, несмотря на наготу. Он изучал ее тело жадным взглядом, задерживаясь на деталях. Он продолжал гладить ее ладонью, не пропуская ничего, словно пытался запомнить на ощупь.