За закрытыми дверями

Он не должен оставаться в этом большом старом доме вместе с Клео. Но выбора нет, предстоит разобраться с делами отца.

Как Клео на него смотрела! Этот взгляд трогал до глубины души. Даже слегка обезумев от ревности и алкоголя, Джек считал, что шесть лет назад видел в этом взгляде не отвращение. Клео хотела его. Но он сделал ей больно. А она все равно от него не отступилась.

Должна была. Но не отступилась.

И это все только разобьет ей сердце. Джек не готов остепениться, а даже если и согласился бы осесть на одном месте, то только не в этом старом доме, полном воспоминаний.

– Скотти, будь другом, принеси нам по паре стопок виски, а?

Пока Скотт пробивался сквозь толпу у бара, Джек, оказавшийся в самом центре событий, стал еще мрачнее.

– Наслаждаешься талантами? – Скотт поставил перед ним выпивку.

Джек залпом выпил стопку.

Скотт положил руку ему на плечо:

– Утром ты об этом пожалеешь.

– Может, не пожалею.

– Нам пора, приятель. – Скотт оттолкнул стул, закинул руку на шею другу и повел к выходу. – Поехали домой. По дороге заглянем ко мне в офис, заберешь свои покупки. Может, даже протрезвеешь немного к тому времени, как мы там окажемся.

Джек не помнил, сколько выпил, и очень злился на Скотта, который выглядел совсем трезвым, когда они приехали домой. Раньше Джек всегда мог его перепить. Что это? Последствия операции? Он потрогал повязку. По крайней мере, выпивка приглушила боль в плече. Правда, только в плече.

Фары выхватили из темноты дом. Внутри было темно, только фонарь снаружи зажегся, когда подъехало такси. Проклятье, который час?

Покачиваясь, Джек выбрался из машины и уставился на окна второго этажа. На конкретное окно. Теплый вечерний ветерок шелестел листьями и приятно ласкал лицо. Точно так же днем его ласкала Клео.

Должно быть, она уже спит. Он представил ее изящное тело под одеялом, облако золотых волос. Интересно, что на ней надето? Шелк, кружево, хлопок? Или совсем ничего?

Неровной походкой Джек пошел к дому, ища в кармане ключ. Звезд на небе не было. Где-то вдалеке рокотал гром. Воздух словно загустел.

– Джек, погоди!

Он повернулся, заметив при этом, что дрожат ноги, покосился на Скотта, который шел к нему с пакетами.

– Спасибо! – Джек взял пакеты и, исполненный хорошего настроения, обнял друга. – Ты хороший парень. – Он снова посмотрел на окно Клео. – А ну-ка, подсади меня, Скотти.

Тот проследил за его взглядом:

– Не самая хорошая идея, мой нетрезвый друг.

– Думаю, ты прав.

– Я знаю, что прав. Ты не можешь подняться по лестнице традиционным путем?

– Конечно. Все как в старые добрые времена, да?

– Точно.

– До скорого! – Джек поднял на прощание руку и, прислонившись к столбику веранды, проводил Скотта взглядом.

Друг сел в такси, машина покатила вниз по улице и растворилась в ночи.

Да, все как в старые добрые времена. Только вот днем все изменилось. Джек набрал полные легкие теплого вечернего воздуха, чтобы рассеять алкогольную дымку в голове. Неизменно одно – его чувства к Клео. Из-за нее внутри все крутило, сердце замирало. И эта боль стала уже такой привычной, что он воспринимал ее частью себя.

Джек сунул ключ в замок. Увидеть Клео снова. Подсознательное желание прикоснуться к ее нежной, как лепестки цветов, коже, прижать к себе, спрятать лицо в ее чудно пахнущих волосах не поблекло. Стало только сильнее.

Когда дверь открылась, в кустах что-то зашуршало.

– Привет, Конт… Константин. – Язык, как резиновый, совсем не слушался. – Развлекался весь вечер с дамами?

Кон выбрался из кустов, потерся о ноги Джека и метнулся в дом. Джек включил свет в холле, чтобы легче найти путь наверх, и проводил взглядом шерстяной шар. Кон остановился у спальни Клео и взмахнул хвостом, явно недовольный тем, что дверь закрыта.

– Как мы с тобой похожи, – пробормотал Джек.

Должно быть, Клео приняла ванну, он почувствовал в воздухе свежие нотки, добавившиеся к знакомым запахам полироли и дерева.

На лестнице горел свет, и от этого в холле лежали длинные тени. Джеку хотелось открыть дверь в спальню Клео и узнать, верны ли его догадки относительно того, в какой позе она предпочитает спать. Он недостаточно трезв для того, чтобы думать об этом, и недостаточно пьян для того, чтобы на это решиться, поэтому Джек просто немного постоял под дверью, вдыхая ее аромат. Кон сидел рядом, его глаза разного цвета смотрели выжидающе.

– Если я не могу, то и ты не можешь, – сказал ему Джек. Он не собирался открывать дверь даже коту. Особенно коту.

Получив отказ, Кон пошел вниз, подергивая хвостом.

– Ладно. Пора спать. – Скрипнула половица, и Джек, прислонившись к стене, разулся. – Ш-ш-ш! Нельзя будить Кл…

Почти неуловимый щелчок дверной ручки пригвоздил его к месту. Дверь открылась, на свету сверкнула копна спутанных волос, потом появилось элегантное плечико.

Задержав дыхание, Джек любовался этой картиной, в его голове крутились тысячи запретных мыслей, каждая из них об этом обнаженном теле.

– Ублюдок, – тихо выругалась Клео, а потом заметила Джека.

На ней были светлые шортики, открывавшие гладкие кремовые ноги, и маечка в тон, плотно обтягивавшая грудь. В мягком желтом свете цвет пижамки почти сливался с цветом кожи, казалось, Клео обнажена. Боже, помоги!

Ее рука взлетела к горлу.

– Джек, что ты здесь делаешь?! – Похоже, она не рада его видеть.

Он не то улыбнулся, не то скорчил гримасу:

– Шатаюсь без дела. Привяжи меня к своей кровати, вырви из меня признание.

– Заткнись! Имей совесть. Если приводишь с собой подружек, хотя бы не шуми.

Джек нахмурился:

– Что-что?

– Я про женщину, которую ты привел и с которой разговаривал.

– С которой я… О… Кон. Я разговаривал с Коном.

И тут, как по сигналу, мохнатый хитрюга вышел к ним из комнаты Джека.

– О… – Клео опустила голову и покраснела. – Вот ты где, непослушный мальчик. Извини. Мне не следовало вот так на тебя набрасываться.

– Как на мед с горячим шоколадным соусом.

– Что?

Неужели он и над своим неповоротливым языком утратил контроль?

– Ничего. Не надо извиняться, все в порядке. – Джек шагнул и наткнулся на свои ботинки, о которых забыл. Черт! Не успев восстановить равновесие, качнулся вперед и припечатал Клео к стене.

Ее грудь прижалась к его груди, их взгляды встретились, глаза Клео в таком свете казались почти зелеными. Джек видел, как бьется жилка у нее на шее в такт с его пульсом.

Руки Джека почти касались Клео. Ему хотелось скользнуть ладонями к ее запястьям, прикоснуться к шелковистой теплой коже, взглянуть в ее расширившиеся от этого прикосновения глаза, но он продолжал упираться руками в стену.