Забавы агрессоров

«А как же иначе, детки, в любой сказке обязательно должна быть мораль», – подумал моррон, несмотря на ограниченность времени решивший все-таки дослушать поучительную историю. Его интересовали выводы, к которым аккуратно подведет подростков педагог, какую идею она им внушит при помощи этого весьма неординарного примера вполне типичного семейного конфликта.

– Одона Кунец выросла в неполной семье. Бабушка, мать и обе старшие сестры постоянно твердили, что все мужики сволочи и что в браке доступны лишь две роли: либо ты хозяйка положения, истеричка, регулярно занимающаяся «пропилкой» мозгов мужа, либо ты невинная овечка и, следовательно, в конечном итоге жертва, потратившая на недостойного мужлана лучшие годы.

Подобная постановка вопроса была очень не типична для хорошеньких дамочек. Даже такими словами, как «пропилка», пользуются натерпевшиеся мужья, а не представительницы слабого пола. Как ни странно, Конту понравилось стремление шаконьесских женщин открыто резать правду-матку, а не пускаться в обличительную, алогичную демагогию, укрепленную вместо доводов и аргументов сильной эмоциональной составляющей: от истеричных криков до не менее истеричного плача.

– Девочка подросла, и в ее прекрасной головке сформировался весь ущербный идеал семейных отношений: «Муж – одноразовый инструмент производства детей и постоянный источник материального благосостояния. Я рожаю, муж должен обеспечивать меня и ребенка. Ребенок мой, я мужу ничего не должна».

– Но при данной постановке вопроса страдает прежде всего маленькое дитя, с детства подсознательно превращенное матерью в инструмент шантажа, – прервала педагога Лана.

– Именно, но дело не только в этом. Муж становится заложником чужой воли, он постоянно стоит перед выбором: или бросить алчную, да еще и отвергающую его в постели жену и зажить полноценной жизнью, или отказаться от собственного ребенка, наследника своего Рода. Постановка вопроса ужасна, но вернемся к красавице Одоне. – Непослушное пенсне опять сползло с курносого носа, учительница не стала дольше мучиться и сняла его. – В восемнадцать лет Одона переехала из родной деревни в город Урву и тут же вышла замуж. Первый брак г-жи Кунец продлился всего два года. Ее муж зарабатывал слишком мало, чтобы обеспечить семью, да и был таким же взращенным матерью-одиночкой эгоистом. Одона оказалась достаточно умной, чтобы не заводить от такого мужчины ребенка. Не имея достойного образования, но обладая привлекательной внешностью и явно выраженным желанием нравиться состоятельным мужчинам, девочка поступает на рядовую должность в редакцию маленькой газеты. Там она и знакомится с Русмеро, но долгое время не обращает на него внимания. Вокруг нее и ее подружек крутится рой состоятельных холостяков. Одона разводится с первым мужем, но замуж ее никто из богатеев не берет. Мужчины ее окружения в основном уже имели негативный опыт семейной жизни и не торопились повторно совершить ту же самую ошибку. Годы идут, цветок девичьей красоты постепенно увядает, появляются первые морщинки и целлюлитные складочки. Товар портится, а достойного покупателя так и нет. Случайно, от подруг, девушка узнает, что у находящегося буквально под боком Русмеро богатые родители. Она окручивает неопытного холостячка, заводит с ним романчик, при этом не прекращая рассматривать альтернативные варианты, и через год сообщает Шикаалосу о том, что у них скоро будет ребенок. Расчет был верен, муженек попался в капкан и увлеченно рисует в голове картинки грядущего семейного счастья. Парочка женится и при помощи богатых родителей мгновенно решает семейный вопрос. «Воспитанием» растяпы-мужа госпожа Кунец начала заниматься еще до рождения малыша. Она шантажирует его тем, что прервет беременность, и требует незамедлительно улучшить условия существования: купить большую квартиру и найти лучшую работу. Объективные трудности мужа всерьез не воспринимаются, у роженицы есть в запасе всего один ответ: «Это не моя проблема!» В итоге проблемы молодой семьи с грехом пополам решают родители мужа, оказавшиеся не столь уж и состоятельными. Одона, к своему огорчению, понимает, что ей придется идти дальше, продолжить карьеру жены. Однако планам третьего замужества мешает только что родившийся ребенок. Пока малыш не начнет ходить и говорить, ее возможности ограничены. Иными словами, она никого не интересует как женщина, да и времени на поиски новых кандидатов катастрофически не хватает: пеленки, распашонки, бессонные ночи и вечно крутящийся под боком заботливый муж. Красавица вынуждена сделать небольшой перерыв и разыгрывает из себя любящую мать и супругу. Когда их дочери Лотоне исполнилось два года, Одона азартно возобновляет поиски выгодной партии, поступает в институт, где много обеспеченных и именитых профессоров. Женщина нарабатывает нужные связи, у нее также появляются финансовые средства, о которых муж, естественно, не догадывается. Постепенно она прекращает выполнять супружеский долг и, шантажируя мужа ребенком, выкачивает из него деньги. Русмеро удивлен, он не мог и предположить, что, живя семейной жизнью, будет по полгода страдать от полового воздержания. В конце концов мужское начало взяло верх, Русмеро отправляется на поиски одноразовых приключений, в чем ему помогают холостые друзья. На деньги мужа хитрая жена нанимает ловкого детектива и фиксирует факт измены. Как вы думаете, что происходит дальше?

– Развод!

– Гог, если бы ты меня чуть внимательней слушал и чуть меньше пялился на мои коленки, то обязательно понял бы хитрую натуру госпожи Кунец.

Мальчишка даже не покраснел, однако огорчился, узнав, что ошибся с ответом.

– Одоне не нужна половина имущества мужа, она сама убедила себя, что он виноват, и хотела получить все. Начинается продолжительная война недомолвок, полуправды и шантажа. Дочь – основное средство воздействия на крупнорогатого мужа. Одона открыто заводит романы, выгоняет Русмеро из квартиры, купленной на деньги его родителей, и подселяет к себе любовницу. Когда-то тихое семейное гнездышко превращается в шумный притон. Подружки веселятся на славу, их цель – заставить мужа спиться. Русмеро страдает, он все понимает, но уже доведен до состояния полного ничтожества. Он постепенно спивается, конфликтует со всеми, а затем лишается работы. Одона видит, что может легко выиграть бракоразводный процесс и оставить мужа ни с чем. Она начинает действовать, но не учитывает маленького обстоятельства. Перегнутая палка больно бьет по ней самой, у пристрастившегося к спиртному Русмеро начинается белая горячка, а враг номер один для него, естественно, жена. Что случилось потом, вы уже знаете из газет, – учительница взглянула на часы. – Итак, у нас осталось четыре с половиной минуты. Какие выводы вы сделали для себя? Как бы вы построили семейное счастье на месте Русмеро?

– Никак, нужно было дураку просто дать деньги на аборт, а не жениться черт знает на ком, – заявил Гог.

– Еще варианты наши мужчины предложат?

– Встать в жесткую позицию. Как только жена перестала исполнять супружеский долг, Русмеро нужно было первому обратиться к детективу. Отрешиться от привязанностей и эмоций, четко просчитать ситуацию и своевременно принять меры, – изложил свою точку зрения отмалчивающийся весь урок подросток. – А уж когда у него на дому организовали откровенный притон, то подавать в суд. Тогда бы он уж точно и квартиру отсудил, и жену без родительских прав оставил. Разврат-то на глазах у ребенка творился.

– Я рада, что мужская половина нашей компании сделала правильные выводы, – ответила вновь посмотревшая на часы преподавательница. – Думаю, вы не совершите ошибки несчастного Русмеро, боявшегося предпринять активные действия. А что скажут наши девочки? Вот ты, Лана?

– Я так не поступлю, – уверенно заявила девчушка, – и не важно, будет ли мой муж шаконьесом или нет.

– Почему?

– Супруги не должны быть эгоистичными индивидуалистами и думать лишь о себе. Они обязаны заботиться прежде всего о здоровье ребенка. Не важно, как бы еще могла закончиться эта история. Главное, что скандалы происходили на глазах у дочери и девочка вырастет психически ущербным субъектом общества. Пусть даже у нее не будет явных расстройств, но неправильно заложенные с детства поведенческие и мотивационные штампы обязательно скажутся впоследствии. Она не сможет вырастить полноценное потомство, а для чего тогда жить?

* * *

«Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Русмеро и Одоне», – пробурчал Конт, покинув милую компанию и выползая из куста филанийской сирени. Услышанное потрясло его, одновременно и обрадовало, и возмутило до глубины души. Его сердце радовалось, что миловидная учительница показывала детям настоящий путь в жизни, учила бороться, иметь честь и сопротивляться неправильной, искаженной системе ценностей современного мира, так точно окрещенной кем-то из маленькой группы изгоев-морронов «новым стандартом». В принципе было не важно, произнес ли эти слова впервые он, слетели ли они с губ Гентара или Аламеза. Факт оставался фактом, мир людей изменился под внешним воздействием, треснул под шаконьесской пятой, и теперь его нужно было собирать по частям, борясь не только против потомков орков, но и за людей, за их больные умы.

Ненависть моррона вызывал и сам «Проект 107», и те, кто над ним работал. Их помыслы и планы были ему ясны. Эти «теоретики» отравили умы людей, а избранным, членам шаконьесских племен, решили дать противоядие. Сейчас вожди радели за души своих, кого они тоже считали шаконьесами, а что случится потом, потом, когда им удастся подмять и перестроить под себя весь мир?

«Будут ли эта учительница и ее ученики считаться шаконьесами лет через пятьдесят, когда «вороны» – чистый генофонд современного мира – откроют свои глухие забрала и улыбнутся человекообразным сородичам клыкастыми улыбками уродливых полуорков, – размышлял Конт, поспешно пробираясь обратно на станцию. – Не начнутся ли лет эдак через пятьдесят гонения на тех, в чьих жилах слишком много испорченной, человеческой крови? Обязательно начнутся, а ведь таких подавляющее большинство в стане сегодняшних врагов человечества. Хотя нет, что я, дурак, говорю! Такие шаконьесы, как эти, людям не враги, скорее наоборот, их надежда на светлое будущее. И я борюсь не с ними, а с «Проектом 107» и с теми мерзавцами, кто пытается воплотить его в жизнь: Дором, «воронами» и прочей мразью, паразитами, разжиревшими на трупах своих наивных собратьев...»

Как ни странно, но посещение социоцентра только укрепило желание Конта побыстрее покончить с племенной верхушкой; ради людей, считавших себя людьми, и людей, ошибочно причислявших себя к племени шаконьесов. Они ведь не видели, какими на самом деле были их предки, не знали, какие грязные делишки творили их сородичи встарь и какие творят по сей день. Обманутая толпа! Толпу всегда обманывают и используют ее огромный потенциал исключительно в корыстных целях.

Вагончик был по-прежнему на месте. За время отсутствия Конта бортовому компьютеру удалось связаться с центральным сервером диспетчерской связи и получить точные координаты персональных вагончиков всех Великих Вождей, как на Новом, так и на Старом Континентах.

Глава 16. Удары на опережение

Вернувшись к фургону, Диана застала странную картину. Дарк сидел на месте водителя и с задумчивым выражением лица слушал не полицейскую волну, а одну из варканских радиостанций. Звуконепроницаемая перегородка между кабиной и салоном для перевозки спецоборудования была приоткрыта. Вампиры, рискуя получить порцию убийственного для них солнечного света, тоже записались в клуб почитателей любительских радиопостановок, то есть экстренных новостей.

Полный трагизма и напускного беспокойства за чужие жизни голос ведущей вещал о последствиях чудовищного взрыва на Дельта-острове, от которого осталась лишь небольшая скала со старым маяком. События, связанные со взрывом полицейского участка, уже отошли на второй план, хотя о них не забыли. Оба террористических акта журналисты почему-то приписывали одной и той же группе террористов, настолько безумных, что они даже не выставили никаких требований.

Городские власти и правительство КС были всерьез обеспокоены происшествиями в виверийской столице. На заседании экстренного комитета городские мужи под предводительством полномочного представителя президента КС приняли решение о введении особого положения и, соответственно, всех сопутствующих правоохранительных мер: комендантского часа, закрытия курортного сезона. Кроме того, в регион стягивались войска и боевые корабли для усиленного патрулирования прибрежных вод. Стандартные меры безопасности могли доставить много хлопот обывателям, но привести лишь к негативным результатам: два месяца всеобщего страха, месяц заунывных передач о терроризме в современном мире, показываемых вместо веселых фильмов, и несколько слезливых книжонок, написанных якобы свидетелями событий.