Забери меня

— Так и помрешь девственницей, — потешается она, — но так и быть. Тебя тоже приглашу. Посмотришь хоть на то, как взрослые отдыхают.

Я показываю ей язык и продолжаю жевать невкусный пирог, попутно запивая его приторным кофе три в одном.

К счастью, неудобный разговор быстро разворачивается в сторону главного вопроса, волнующего всех студентов. В сторону сессии. Коллоквиумы сданы, зачеты получены, остается всего ничего — сдать четыре экзамена и можно выдохнуть.

Обсуждая преподов, шпоры и расписания, мы выходим на крыльцо. И в этот момент меня настигает телефонный звонок. Я отвлекаюсь, а Дашка тем временем томно выдыхает:

— О-о-о, девочки, держите меня. Это он! Мужчина моей мечты!

Мужчина ее мечты меня интересует мало, потому что старенький телефон урчит где-то в недрах сумки и мне жизненно необходимо его найти. Это наверняка мама звонит и, если я снова не отвечу — она таких люлей мне навешает, что и представить страшно.

Я еще после пятницы в себя не пришла. На меня так в жизни не орали! Правда я так еще ни разу и не косячила. Мало того, что всю ночь где-то шлялась, на звонки не отвечала, так еще и телефон нормальный потеряла и сумку.

Мне было очень стыдно. Настолько, что теперь всеми силами старалась быть примерной дочерью. Хотя бы пару недель. Хоть на время сессии. Потом наверняка снова накосячу, но к тому времени маман должно отпустить.

— Мам, привет! — поспешно пыхчу в трубку.

— Ты где? — без приветствий начинает она. После последнего прокола она мне не доверяет.

— В университете. Сейчас была консультация по философии. Нам выдали список вопросов, рассказали о том, как будет проходить экзамен в этом году, — лопочу, подробно рассказываю о том, какая я молодец. Как учусь в поте лица. Стараюсь. Просто девочка-одуванчик.

Мама добреет:

— Ладно, пигалица, живи, — произносит уже добродушно, и я облегченно выдыхаю, при этом краем уха, как где-то позади бухтит Дашка:

— Держу пари, он приехал сюда за мной.

Сейчас включит режим обольстительницы. Перекинет волосы через плечо, начнет прогибаться, старательно показывая наличие груди в организме, и кокетливо закусывать губы в попытках очаровать неведомого мужика. Все, как всегда. У нее одна схема. И надо сказать весьма действенная, потому что парней она меняет как перчатки и уже даже не помнит, что такое девственность и в каком месте она вообще находится.

Я все еще не смотрю. Мне некогда. Чуть отойдя в сторону, предано пыхчу в трубку и соглашаюсь на все требования матери. Да, ужин приготовлю. Да, поглажу. И в комнате своей уберусь. Все что угодно, ведь я такая хорошая дочка. Соглашаюсь, а сама прикидываю, как бы половину всего этого свалить на Алиску, пока та не переехала жить в своему Витеньке.

— Вы видели, как он смотрит на меня, видели? — восторженно причитает Кутузова. — У меня аж трусы промокли. Хоть отжимай.

Мне жуть как интересно, что это там за увлажнитель трусов такой завелся, поэтому закончив разговор с матерью, беспечно скидываю телефон в сумочку и протискиваюсь вперед, нагло орудуя локтями.

…А потом чуть не падаю на ровном месте. Потому что узнаю и большую чёрную машину, и ее хозяина, который стоит, привалившись задом к капоту и сложив руки на груди, действительно смотрит в нашу сторону. Только не на Дашу, которая из кожи вон лезет, чтобы привлечь его внимание — вертится, громко смеется, стреляет глазками, а на меня.

Он выделяется на фоне расслабленных беспечных студентов, как волк на псарне. Серьезный, строгий, такой… Я не знаю какой, но в одном Дашка определенно права.

…Трусы действительно можно отжимать.

Наши взгляды пересекаются, и я чувствую, как тело сковывает паралич. Ни вздохнуть, ни пошевелиться. Будто в капкане, в ледяных силках.

Он едва уловимо кивает головой. Короткое движение, но иллюзий нет никаких. В этом жесте читается однозначный приказ. Он не сомневается, что выполню его. Подожму хвост и подойду.

Тут же хочется сделать назло и сбежать, но понимаю, что глупо. Если он приехал сюда, значит смысла прятаться уже нет. Найдет.

Уже нашел.

Что-то внутри сжимается и трепещет, горячими спазмами разгоняя кровь по венам.

— Вы видели девочки? Видели? Он меня зовет, — Даша растекается в улыбках, а я внезапно чувствую такой всплеск ревности, что даже дыхание сбивается.

— Уймись, Кутузова, — осаживаю подружку, — иди, готовься к своим групповым свиданиям, а это не твоего поля ягода.

— Ха, — она пренебрежительно фыркает, — можно подумать твоего.

— Представь себе, — нагло ухмыляюсь и, поправив сумку на плече, уверенно спускаюсь по лестнице, на ходу бросив остальным снисходительное: — пока.

* * *

Я не оборачиваюсь, потому что боюсь запутаться в своих собственных ногах и позорно растянуться на асфальте, но чувствую изумленные взгляды, впивающиеся мне в спину.

Да-да, смотрите. Это вам не с однокурсниками зажиматься в перерывах между парами. Это другой уровень. Ни за кем из них не приезжают к универу на такой машине, в таком костюме и с такой харизмой. Так что пусть завидуют.

Мне очень хочется создать видимость того, что у нас с этим дядькой есть что-то общее, хочется пустить пыль в глаза. Поэтому иду, активно накручивая булками. Спина прямая, на губах счастливая улыбка.

Он наблюдает за моим приближением с абсолютно бесстрастным выражением лица. Вот просто ноль эмоций. Ни единого отголоска. Будто из бетонной плиты высечен. Надеюсь, девочки достаточно далеко, чтобы не суметь рассмотреть эту постную физиономию.

— Добрый день, — так радостно, будто всегда ждала только его и готова от восторга пустить теплую лужицу. Вся такая счастливая, приторно-сладкая. Просто сахарный пирожок.

Он поднимает одну бровь, смотрит на подружек, потом на меня и едва заметно качает головой.

— Прокатимся, — не спрашивает. Ставит перед фактом.

В другой ситуации, я бы отказалась. Потому что чутье вопило: не надо Лерка, не лезь к нему. Добром это точно не закончится. Но подружки все еще смотрят мне вслед и опозориться перед ними я боюсь больше, чем оказаться с этим типом в машине.

— Конечно, — нагло и с вызовом.

Его глаза хищно суживаются, но только на миг. Потом возвращается маска невозмутимости.

Он распахивает передо мной дверь:

— Прошу, — жестом приглашает внутрь.