Забияка. (Трилогия)

– Допустим… Но почему "тринадцать"?
– Вспомнила я о том, что пропадали те, кто селился в комнатах под соответствующими номерами.

– Сила веры в приметы. И внутренняя правда. Если она есть, то человек не будет мучиться совестью. Плохие приметы гонят внутренне зло на поверхность. Мы его чуем.

Понятно. И про приметы, и про то, что массовые убийства - работа кого угодно, только не сподручных Смотрителя. Но тогда кого? Уж не того ли, кто настолько близко знаком с местными порядками и легендами, что смог подставить подручных Смотрителя? Кто же это? И почему этот самый Смотритель до сих пор не пресек безобразие?

Пока я размышляла, мои ледяные спутники начали отставать. А потом и вовсе остановились. Я поймала себя на том, что зеваю во весь рот - человеческая часть меня хотела баиньки. Но, в противовес этому, во мне просыпалась драконья злость: я пхнула деву и мальчика от души, так, что они разом встряхнулись, глянули на меня безжизненными глазами. Перевели свои взгляды куда-то вниз…

Прямо перед нами, у края дороги лежал очередной труп. Шевелящийся труп. Снеговики, схватив меня за руки, рванули за елки. И я, если честно, совсем не была против их действий - решила, что наблюдать за ходом действия из укрытия еще не признак трусости.

– Смотри, - пхнула меня в бок Снегурочка твердым кулачком.

Я проследила в направлении ее указательного пальца. Мать!

Труп, выгнувшись дугой, возвысился над дорогой. Голова как-то странно задвигалась, я подавила в себе жгучее желание отвернуться. Продолжала смотреть. На то, как лопается голова, и как из нее, точно из скорлупы вылупляется "морской еж".

– Великий Холод!
– Ахнула сзади меня Снегурочка.
– Что это?

– Инопланетянин, - все же отвернулась я от "ежа".

Встретилась с ужасом в глазах ледяной Девы.

– Смотри, оборотень, - показала она рукой.

"Еж", покачиваясь из стороны в строну, повернулся к нам, и залил все перед собой злостью одного-единственного глаза…

Эта злость была мне знакома. Два года тому назад, в Заповеднике я встречала такую. Только тогда он появился не из человека, а из хитроумной программы, дедка Василия, и Дениса Марковича в одном. А еще, рядом со мной стоял металлист…

"Пали!!!"- беззвучно вопил во мне не то человек, не то дракон.

"Стой" - говорил вышколенный волхвом и обстоятельствами не очень хороший, но все же боец. "Еж" покатился вниз по дороге.

Когда мы вышли из укрытия, то до меня дошло, что мы, похоже, упустили шанс найти то место, куда направлялись инопланетяне.

Глава 11.

Спустя недолгое время мы подошли к месту появления "ежа" на ночную темень.

– Фу, какая гадость, - не я смогла удержать междометия.

По дороге расплывалось черно-желтое пятно. От трупа остались только жалкие лохмотья. И они мне кое-что напомнили - как два года тому назад, в Заповеднике, толпа драконов рвала "дедка Василия на части".

– Снег испортили, - брезгливо сказала Эльбрусская Дева.
– Колобок, подсоби вызвать локальный снегопад.

Я, вздрогнув, очнулась от воспоминаний. Захотелось выть волком - тогда, несмотря на ахавость ситуации, со мной был рядом металлист. А теперь его не было, мы стояли возле черно-серо-желтого пятна. Снежный ком качнулся туда-сюда: грязь потонула под обширным сугробом - не один час работы для снегоуборочной машины. Я почувствовала, что еще немного, и я взорвусь - теперь на пути спасения друга сердца образовался еще и снежный завал!

– И как мы пройдем?
– Держалась я, как могла.

– Нивапорос, оборотень, - подмигнул мне тот.
– Засекай время, уже через минуту можно будет идти.

И, молвив так, ледяной шар пустился кататься по сугробу. А я смотрела на него, и думала. О том, куда могли направляться черные шары - они же, судя по всему, одноглазые "ежи". И недоумевала: по идее, сердце территории, охраняемой Смотрителем, должно было находиться где-то на самом Эльбрусе, но злобные "ежи" катились в другую сторону! Может, у них где-то место сбора? Но где? И откуда они про него знают? Может… Стоп. Труп. "Еж" народился из трупа. Но про этот труп мне ничего не было известно. А вот про убитых японцев я кое-что знала. Например, то, что они посещали подземную обсерваторию. И то, как в их голове отображался план местности.

– Возможно, они в "Нейтрино" - повернулась я к Деве.
– По крайней мере, подземную обсерваторию стоит проверить.

– Подземку?
– Притормозила Снегурочка.
– Нам туда нельзя.

– Почему?
– Откровенно изумилась я.

– Нельзя, оборотень. Это не наша территория.

– Так прямо и не пойдете? Ни при каких условиях?

Снеговики переглянулись.

– Подожди минутку, - молвила Дева.
– С отцом-батюшкой надо посоветоваться.

Вернулась она и впрямь, скоро. Глянула на меня холодными глазами, в которых все же сквозило любопытство:

– Батюшка сказал, у тебя есть Валаамская индульгенция. Покажешь?

И точно! Я зашарила по карманам. Вытащила свиток…

Отпрянула назад. Глаза Снеговиков зажглись таким огнем, что у живых ищи - не найдешь.

Я знала, чего хотел каждый из них - первым дотянуться до индульгенции.

* * *

Я пятилась назад. Медленно ворочались мозги. Одна индульгенция - одно действие. Баста. Была бы она многоразового использования, я бы, не задумываясь, вернула к жизни всех троих. Но только после того, как спасла металлиста. И Ромку.

"Может, смотаться на Валаам?" - пришла мне голову здравая, как мне показалось, мысль.
– "Выклянчить у Терентия еще пяток индульгенций, и освободить всех, друзей и Снеговиков?"

– Не вздумай бежать, оборотень, - будто подсмотрела мои мысли Дева.
– Удерешь сейчас - твои товарищи навеки останутся среди нас.

Вот так!

Я сделала еще один шаг назад. Приготовилась плавить все вокруг. Раскрыла рот, чтобы отдать приказ Эльдару и Эльнуру - чтобы уж наверняка! Но перед тем…

Почему-то всмотрелась в лицо Снегурочки.

– Ты плачешь, - констатировала я.
– Почему?

Невостребованные Эльдар и Эльнур остались безучастно смотреть перед собой.

– Они не пришли за мной! Я их ждала, а они не пришли…

За первой слезой скатилась вторая. Третья.

– И за мной не пришли, - уныло прогудел Джан-Туганский Мальчик.
– Предатели. Они все предатели. Я бы так не сделал. Не сделал. Стойте, друзья!
– Схватил Мальчик за руку Деву. Подставил ножку Колобку. Зашатался, но выстоял.
– Стойте. Мы не можем предать друг друга. Если кто-то из нас отнимет у нее индульгенцию, то остальные окончательно заледенеют. Стойте… Дадим оборотню шанс спасти ее товарищей.