Заблудились

– Разводи костер, будем ужин готовить! Поживем - увидим!
– поморщился я.
– Василий не пропадет, просто что-то его задержало, думаю, к утру прибежит.

– Прибежит, как же, жди!
– завел старую песню Семин.
– Завез нас сюда на погибель и бросил... Кругом хищники, львы, тигры, каннибалы...

На эти сетования я уже Семину ничего не ответил - пропала охота с ним беседовать. Василия я изучил достаточно, чтобы за него не волноваться, но кое-какие смутные опасения стали закрадываться и в мою душу. Нет, конечно, Василий, если и попал в какую-нибудь историю, выберется из нее с минимальными потерями, - размышлял я, - хищники, инквизиторы, римские легионеры, прочая кусающая фауна - этим с Васей не справиться, но...

– Я с силой втянул носом вечерний воздух, - здесь могут водиться... Ну, конечно, как я сразу об этом не подумал!

Послышались шаги, треск веток и возгласы:

– Осторожнее! Сюда, держитесь за мою руку! Одно мгновение! Позвольте! Вот мы и у цели!

Я узнал голос Василия и через минуту увидел его самого, жизнерадостного и обворожительного...

– Ах, чтоб ему...
– прошипел за моей спиной Семин.
– Опять за свое!

Увы, Бенедикт был прав. Василий вернулся не один. Рядом с ним покорно, точно загипнотизированная, стояла стройная худенькая красавица с длинными, почти до пояса, пышными волосами, очень правильными чертами лица и пронзительными синими глазами, в которых застыл испуг и печаль. Красавице было от силы лет семнадцать. Одета она была в современнейшие лохмотья.

Я вопросительно посмотрел на Василия.

– Красивый закат, не правда ли?
– кивнул он в сторону моря.
– Думаю, надо развести костер и поджарить рыбку. Я вижу, вы, мужики, неплохо порыбачили. Мы смертельно голодные, с утра крошки во рту не было. Да, я вам не представил. Ее зовут Нея.

– И что все это значит?
– хмуро спросил Семин.
– Где ты подцепил это чудо?

– История длинная, - отмахнулся Василий, - расскажу после.

И он захлопотал у костра. Нея какое-то время с опаской поглядывала на нас, затем взяла у меня нож и стала ловко разделывать рыбу.

Василий, наблюдая за ней, восхищенно причмокнул губами и прошептал:

– Молодец, девочка, работящая!
– затем виновато посмотрел на меня и беспомощно развел руками.
– Понимаешь, старик, тут недалеко, километрах в пяти от берега, какой-то городишко. Ну, храмы, портики, базары... Античные статуи... Прочие причиндалы. Похоже на греческий город.

– Древняя Греция? А какая именно область? Афины?

– Не знаю, Греция или не Греция, но что-то древнее, это точно. Так вот, ее я увидел на невольничьем рынке. Стоит, понимаешь, как собачонка, на привязи, а вокруг разные охламоны торгуются. Разглядывают ее, точно породистую лошадку. Вот я и... Понимаешь, прямо сердце кровью обливается...

– Что ты заладил свое: понимаешь, понимаешь?
– одернул я Василия.
– Ты что же, обормот, купил ее, что ли?

– В общем, да!
– уныло признался Василий.
– Обменял. У меня на пальце было кольцо с искусственным бриллиантом. В наше-то время, сами знаете, все эти бриллианты яйца выеденного не стоят, а у них тут - диковинка. В старину за такие камушки головы отрывали! Вот я на это самое кольцо и выкупил целую толпу невольников - человек тридцать.

Мы с Семиным испуганно переглянулись.

– И где же они, рабовладелец?
– спросил Семин.

– Попрошу не оскорблять!
– строго заметил Василий.
– На шута они мне здесь - ни один с отверткой не умеет обращаться. Всех отпустил на волю. А у Ней в этих краях никого, она из какой-то другой области. Ни на шаг от меня не отходит. Не прогонять же! Да и куда она пойдет?
– развел руками Василий.
– Девочка трудолюбивая, ласковая. Сирота...

– Ох, Вася, голову бы тебе оторвать за такие фокусы! Ты же умный парень. Сам подумай, куда мы ее теперь денем? С собой не увезешь, а здесь оставлять - преступленье. Она ведь человек - не козявка.

Василий задумчиво посмотрел на Нею, суетившуюся у костра, и вздохнул:

– Что-нибудь придумаю. А вы бы на моем месте что сделали? Прошли мимо? Надо ее куда-нибудь пристроить.

– Ты говоришь, у нее нет здесь родственников?
– переспросил Семин.
– А если выдать ее замуж за какого-нибудь местного парня? Подбросишь им, Василий, пару бриллиантов на обзаведение хозяйством. Они всю жизнь будут тебя вспоминать...

– Что? Ты это мне предлагаешь?
– взорвался Василий.
– Ах ты...

Семина спасла хорошая реакция - кулак Василия просвистел в сантиметре от его подбородка.

– Погоди, Васенька, - крикнул я, хватая своего дружка за руку. Спокойнее, спокойнее. Здесь дама!

Напоминание о даме подействовало. Вася обмяк, перестал сопеть и устало опустился на камень у костра.

– Все! Заметано!
– отрезал он.
– Увезу ее с собой. Я сам на ней женюсь! Если, конечно, она согласится. Решено!
– Василий швырнул в костер охапку щепок, поморщился от дыма и повторил: - Решено! Не век мне в холостяках ходить! Тридцать пять лет! Судьба! Это даже интересно - жена из Древней Греции! А? В институте сдохнут от зависти!

– Совсем сдурел детина, - прошептал Семин, подозрительно поглядывая на Василия.
– Ты же прекрасно знаешь физику, законы сохранения материи во времени еще никто не отменял! Эта девушка весит килограммов пятьдесят, не меньше. Значит, нам в этом веке надо выбросить не меньше пятидесяти килограммов балласта! Ты об этом помнишь? Федор, хоть вы на него подействуйте! Машина ведь неисправна! Осталась последняя попытка! Куда нас занесет - дьяволу неизвестно! Возможно, опять попадем к птеродактилям! Подвергать женщину опасности путешествия во времени! Он с ума сошел!

– Ерунда, - фыркнул Василий.
– Я все уже обдумал! Здешний мир для нее опаснее в тысячу раз. Пусть свалимся в мезозой. С милой и в пещере рай! Я уже прикинул, что можно выбросить здесь в качестве балласта. У меня в багажнике килограмма два разных ювелирных украшений с бриллиантами, изумрудами, рубинами и прочей шелухой. Наш театральный реквизит - костюмы всех эпох и народов - еще пятнадцать килограммов. Ящик с инструментами шесть килограммов. Наши ружья, три штуки, боезапас, аптечка, запасной генератор, коврики, обшивка с кресел, запасное колесо, кондиционер... Еще какие-нибудь пустяки. Наскребем! Все в море - и поехали! Жизнь человеческая дороже!

– Он рехнулся, - прошептал в отчаянье Семин.
– Он оставит нас голыми и затащит куда-нибудь к древним ящерам. Федор, попробуйте его остановить. Ради своей красотки он разломает всю машину!

– Бенедикт, успокойтесь, - сказал я.
– Вы человек рассудительный, должны понимать, что ошалевшему от любви Василию возражать опасно. Водитель он опытный, если говорит, что сумеет увезти всех, значит, надеется сбалансировать аппарат и вытащить нас в будущее. Надо доверять товарищам!

– Ну нет, - в глазах Семина был уже откровенный страх.
– Последняя попытка! Дважды мы проваливались в прошлое! Больше я с ним не поеду! Слышишь, Василий? Выбрасывать ничего не нужно. Я остаюсь в этом веке! Найди мне подходящий костюм и давай сюда свои побрякушки. Два килограмма драгоценных камней. Что ж, на первое время мне хватит! Вернетесь за мной на исправном аппарате, если, конечно, сумеете попасть в институт.