Заблудившийся во сне

– Напротив. Мы хотим только одного: чтобы люди во всем мире смогли воспользоваться вашим открытием как можно скорее.

– Странная логика. Задерживаете – чтобы ускорить?

– Доктор Груздь, вы ведь не только великий ученый, но и большой деловой человек, это нам хорошо известно. И поэтому прекрасно понимаете: пока ваши конструкции пройдут в России тернистый путь от опытного до массового производства, утечет очень много времени. Гораздо больше, чем могло бы пройти, если бы этим процессом занялись всемирно известные транснациональные фирмы.

– Пусть покупают лицензию.

– Доктор, я уверен, что вы в курсе событий: ваше открытие запатентовано в России, но сделать это на Западе вы еще не смогли.

– Теперь я понимаю, кто совал нам палки в колеса…

– Интерес нашей фирмы, доктор, в данном случае является и выгодой всего мира. Для нас не существует недостижимого. Хотите пример? Пожалуйста: для того, чтобы привлечь к работе вас, пришлось купить на корню целое Бюро ОПС – и мы сделали это, не считаясь с расходами. Теперь вы поверите, если я пообещаю: мы сделаем все – с нашей технологической базой – не в два, а может быть, в двадцать раз быстрее, чем созданная вами компания. Даже при поддержке вашего правительства, у которого есть желание, но нет денег.

– Но я-то не заинтересован в том, чтобы мои конструкции реализовались у вас.

– Вы ошибаетесь. Потому что у вас будет твердо оговоренный процент доходов от производства этого изделия. И не во сне, а наяву. Мы уже здесь сможем подписать контракт или обязательство…

– Кью-контракт? Это очень смешно.

– Мы сделаем это в ПМ – как только вы проснетесь.

– Но к тому времени идея и технология будут уже известны вам?

– Нам нужны гарантии. В конце концов, все совершенно естественно: вы ведь передадите нам все это здесь, во сне – почему мы не можем ответить тем же?

– Вы знаете, почему. В вашей команде – пятеро ученых, я узнал их, потому что встречал раньше – в яви. У них прекрасная память, и они будут запоминать не механически, а с полным пониманием сути дела. Конструкцию можно перенести в памяти из Пространства Сна в явь. Контракт – нельзя. Я могу предложить вам другой вариант.

– Слушаем со вниманием.

– Вы позволяете мне беспрепятственно проснуться.

– Только-то? Теперь вы, доктор, предлагаете смешные вещи.

– Я еще не договорил. Там мы с вами встречаемся. Подписываем контракт. И вы сможете получить искомое.

– Вы уверены, что захотите передать нам…

– Вы ведь получите документ! Не в моих интересах будет, чтобы о нем узнали. А кроме того… Вы же не думаете, что я смогу весь остаток своей жизни – надеюсь, он будет достаточно велик – обойтись без сна? А здесь, в ПС, я всегда буду находиться в сфере вашей досягаемости.

– Да – если только вам не придет в голову обратиться к нашим коллегам из московского Бюро. Они, возможно, захотят обеспечить вам охрану в Пространстве Сна на все времена. А если не захотят, то им прикажут…

Слушать было интересно, но меня интересовали и другие дела. Я повернулся к Боричу:

– Ты давно тут?

– Добрался, во всяком случае, раньше, чем они.

– Слушай… С ними не было девочки?

Борич усмехнулся:

– Вряд ли они прибыли сюда, чтобы развлекаться.

– Да я о другом. Девочки, моей дочери?

Он едва не прикусил язык:

– Что с нею?

– Последняя информация: она спит слишком долго.

– Ты думаешь?..

– Да. Так была она или нет?

– Разумеется, нет. Неужели я не сказал бы тебе сразу? Ладно, закончим здесь – сразу же займемся ею.

– Спасибо. Каким образом тебе удалось тут опередить всех?

– Повезло еще в Аиде. Туннель Узла открылся как раз там, где стоял я. Окажись ты на моем месте – тебе повезло бы точно так же.

– Постой… Не тот ли Туннель, в который угодил тот парень?

– Степ? Тот самый Туннель. И снова – тот же Степ. Только на этот раз он направлялся в обратную сторону. Забавный паренек.

– Надеюсь, ты помог ему?

– Можно и так сказать.

– Мне нужно было, чтобы он добрался до Института. Я сделал его моим курьером и передал…

Борич сделал большие глаза:

– Он не сказал об этом ни слова. Наоборот, всячески показывал, что в явь ему пока очень не хочется. Объяснил, что ему по независевшим от него причинам не удалось выполнить задание, и ему нужно хоть что-то сделать здесь, чтобы его не выгнали.

– Ты хочешь сказать, что он…

– Здесь. Я притащил его без малого на собственном горбу. Не хотелось оставлять парня на произвол судьбы. Он не слишком приспособлен к нашему делу. Хотя вообще-то может постоять за себя – в драке, скажем. Но Туннель оказался для него слишком сильным противником.

– И он сейчас…

– Я оставил его… – начал было Борич. И тут же прервал сам себя: – Да вот он!

И действительно – в дверную щель видно было, как в освещенной комнате – в дверях в противоположной ее стене – появился тот самый парень, о судьбе которого мы только что толковали.

Он вошел, остановился, недоуменно огляделся, не понимая – или притворяясь, что не понимает, куда он попал.

Я приник к щели и увидел, что на Степа были уже направлены два пистолета. Борич смотрел поверх моей головы.

– Ничего, – прошептал он. – Они же сами установили здесь, в замке, частичный блок. Эти штуки не фурычат. Стрелять можно только на вольном воздухе. Зато здесь – простор для рукопашной…

И в самом деле: боек щелкнул, но выстрела не произошло. Зато Веник, похоже, успел прийти в себя и уже находился в стойке.

– Трое на трое, – прошептал я.

– Годится, – так же тихо отозвался Борич.

– Раз, два…

И мы – я пригнувшись, Борич во весь рост – ворвались в комнату, где трое сидевших напротив Груздя только начали подниматься со стульев.

Но – и это было весьма странно – наше появление, как нам показалось, их почти не заинтересовало. И смотрели они не на нас, а в противоположную сторону: в окно.

Я тоже невольно перевел глаза в ту сторону. Не к окну, выходившему на озеро, но к противоположному, из которого виднелся прилегавший к замку парк.

Там мелькали тени. Беспорядочно перебегали, и, судя по множеству возникавших огоньков, стреляли. И предмет их внимания и страха был виден достаточно ясно. Не один предмет; я успел насчитать их не менее семи.