Заблудшие души. Старое поместье

Возвращаясь, он увидел, как садовник несёт лестницу, прилаживает её к фонарю и меняет разбитый плафон. Махнул ему рукой, и устало поплелся в дом.

***

Вымыв руки в ведре с водой, что стояло перед входом, Лорд вошел внутрь. Снял обувь, поднялся в свою спальню на втором этаже, достал чистые брюки и белую рубашку из бельевого шкафа, и спустился вниз. Направился в правое крыло своего особняка. Там на первом этаже находилась кухня, погреб и ванная комната. Мужчина потянул за ручку и вошел внутрь. Несколько масляных светильников ярко горели: их света вполне хватало, чтобы увидеть, как над бронзовой ванной клубится пар.

Пол был устлан керамической плиткой коричневого цвета с древесным рисунком. На стенах были обои тёмно-бежевого цвета. Орнамент на них походил на тот, что был на полу. Создавалось впечатление, что от ванны отходят отростки, ползут по плитке, а потом перебираются на стены. Дрожащее пламя масляных ламп лишь усиливало это ощущение, отчего казалось, что узор шевелится. Карпентер находил такую композицию весьма странной, но таков был выбор прежнего лорда.

– Монти, ты хоть и дурак, но дурак безупречный, – пробормотал он, глядя на дымку над водой, и сбросил с себя грязную одежду. Снял домашние туфли и сделал шаг вперед. Положил чистое белье на небольшой шкафчик, стоящий в углу, направился к ванне и внезапно ощутил под ногой что-то мягкое. Наклонился, поднял это и поднёс к глазам, чтобы рассмотреть. В руках оказался кусок чёрной и жирной земли, в котором, кажется, копошился дождевой червь. Лорд брезгливо отдернул руку от лица и бросил комок на пол.

– Монти, грязная ты свинья, – буркнул он, – никак не можешь приучить себя к чистоте и порядку. Чёртов невежа.

Поворчав еще пару минут, Лорд тщательно вытер ногу о лежащий на полу коврик и погрузился в горячую воду. Расслабился и на какое-то время забыл обо всех своих заботах. Вода дарило тепло, спокойствие и сладкое забвение. И мужчина задремал. Руки, державшие бортики ванной, расслабились, и он соскользнул вниз. Очнувшись, выскочил из воды как ошпаренный, мотая головой и одновременно с этим плюясь и ругаясь. Пятясь, подошел к одной из масляных ламп, взял её в руки и вышел наружу. Лорд, даже не обратил внимания на злополучный кусок земли, на который он снова наступил. Выглянул за дверь: там никого не было. Облегченно вздохнул, поставил лампу на место, облачился в чистое белье, погасил светильники и покинул комнату.

Часы пробили одиннадцать. Снаружи давно стемнело. Лорд со свечой в руке поднялся по лестнице в свою комнату. Свечой разжег сухие ольховые дрова и, наслаждаясь игрой огня в камине, уселся в свое излюбленное кресло-качалку. Переломил ружье, проверив, что оно заряжено и уставился на лужайку. Фонари горели ровным желтым светом. Почти таким же, что и окна в домике садовника.

Глава 2. Зверь

Лорд проснулся от настойчивого стука в дверь. Кто-то тарабанил руками и ногами, практически не прекращая. Мужчина бросил взгляд на часы: было пять минут десятого. Потянувшись и расправив затекшие суставы, которые издали характерный хруст, с ружьём наперевес направился к выходу.

– Да иду, иду, черт вас подери, – бубнил он, спускаясь вниз. – И кого же там дьявол принес? Я же ясно сказал Монти, никого не впускать.

– Хозяин, Хозяин, – раздался из-за двери радостный возглас, – я же говорил, я же говорил вам. Монти оказался прав, Монти не такой уж и глупец!

Лорд щелкнул замком, снял цепочку и, поставив ружье возле двери, произнёс:

– Ну чего ты стучишь, Монти? Что стряслось?

– Я же говорил, я же говорил, – садовник продолжал восклицать и приплясывать от радости на пороге, – отец Яков нам помог, церковь нам помогла, Господь Бог нам помог! Я же говорил.

– Успокойся, Монти. Ступай к себе, а я сейчас подойду, и ты мне всё расскажешь. И завари того мятного чая, что мне так нравится.

– Как скажете, Хозяин. Но ведь я же говорил, – продолжал повторять Монти, бредя назад.

– Неугомонный, – проворчал ему вслед Лорд, захлопнул дверь и направился на кухню. Достал из шкафчика холстяной мешочек с галетами, посмотрел на ружье, секунду поколебался, но решил оставить его в особняке. Вышел наружу: прищурившись, взглянул на солнце, потом осмотрел округу, закрыл дверь на ключ и направился к домику из красного кирпича.

***

Садовник вынес два стула из дома и поставил их перед цветником. Затем вернулся за небольшим столиком. Лорд, усевшись на тот, что выглядел надёжнее, наблюдал за тем, как суетится его слуга. Наконец, тот вынес медный чайник и два блюдца, на которых стояли чашки. С поклоном наполнил хозяйскую, потом свою собственную. И сел на свободный стул. Лорд раскрыл мешочек и высыпал печенье на столик.

– Какая сегодня чудесная погода, Монти. И ночь спокойно прошла. И если б не мой бедный пёс и эти негодяи, что повадились к нам лазать, я бы мог сказать, что я счастлив. Так о чём ты мне хотел поведать?

Отпил душистого чая и продолжил:

– Причем так настойчиво, что чуть не сломал двери моего поместья?

– Отец Яков освятил усадьбу снаружи, а мой домик – изнутри, – жуя печенье, скороговоркой пробормотал садовник, – и распятье мне из чистого серебра подарил. С таким никакая нечисть не страшна.

Лорд властным движением руки, прервал его:

– Не разговаривай с набитым ртом, Монти. Когда же ты научишься хорошим манерам? – вздохнул он.

Садовник поспешно проглотил лакомство, запил чаем и продолжил:

– Так вот я и говорю, помогло заступничество Божье, перестала она ночами под окнами ходить. Спал сегодня как младенец, никто меня не тревожил.

– Опять ты о духах и потусторонней силе, Монти, – Лорд покачал головой, – и не надоело тебе?

– Я не о духах, милорд. А о ней. Только о ней.

– О своей жене?

– Ну конечно, милорд, о ком как не о жене. Как сейчас помню: высокая, с полной грудью и длинной косой. А трудолюбивая была, никого работящее ее в округе не было. А смеялась звонко как колокольчик и так улыбалась, по-особенному. Боже, вы не поверите, милорд, как она мне улыбалась.

Лорд, держа правую руку на лбу, левой помешивал чай галетой. Он слышал эту историю уже тысячу раз, а может быть и больше. Она уже не раздражала его, скорее напоминала назойливое жужжание комара, от которого нельзя отмахнуться: только прогонишь, а он всё норовит вернуться назад. Наконец, устав слушать о достоинствах этой женщины, он перебил садовника:

– Да, да, она была замечательной, Монти, в этом я не сомневаюсь. Но, насколько я помню, она не была твоей женой. Или святоша вас тайно обвенчал? Так если меня память не подводит, его в ту пору в Олдвидже еще и не было.

– Обижаете, милорд. Конечно же, она была моей женой. Как не была? Все знали её, все завидовали мне и говорили: «Ах, какая баба ему досталась». Но я и сам тогда еще ого-го, какой был. Да, был. Ведь вы помните, милорд?

Лорд торопливо кивнул головой в знак согласия, отпил чай и уставился на розовый куст, над которым жужжала пчела.

– Так вот, как я вам уже говорил: здесь ночами неладное творится, она являться ко мне стала.

– Да, да, ты рассказывал, я помню. Я даже покинул особняк из-за твоих дурацких небылиц и переночевал здесь. И никого не увидел, хотя ты клялся и божился, что призрак твоей «женушки» не дает тебе покоя.