Забор из волшебных палочек

— Очнулась? — удовлетворенно повторил мужской голос, и из-за спины женщины выдвинулась наглая ухмыляющаяся физиономия. Это был тот самый толстый, выбритый наголо мужчина, который отключил Лолу, как неисправный электроприбор, прижав к ее лицу платок с хлороформом. Кажется, его зовут Рудольф Андреевич…

— С пробуждением! — воскликнул бритый тип с наглой издевательской усмешкой. — Как выспалась?

— Отвратительно, — отозвалась Лола, — развяжите меня немедленно! У меня руки и ноги совершенно онемели! Я хочу пить, хочу есть, я хочу в туалет, а первым делом я хочу, чтобы вы немедленно развязали меня и отвезли домой!

— Обойдешься, — неприязненно процедила женщина. — Что с ней будем делать? В кислоту бросим или к крысам в подвал?

— Но-но! — вскрикнула Лола дрожащим от страха голосом. — Не много ли вы на себя берете? Кто вы вообще такие? И где я нахожусь?

— В заднице! — ухмыльнулась злобная женщина. — И не выберешься отсюда никакими силами!

— Не надо сгущать краски! — подал голос бритый толстяк. — Наша очаровательная гостья вполне может облегчить свою участь и вообще получить свободу. При одном условии, разумеется…

— При каком еще условии? — подозрительно переспросила Лола.

— Сейчас ты подпишешь один документ, и мы тебя немедленно отпустим…

— Интересно, как я могу что-то подписать со связанными руками? Нет уж, сначала развяжите!

— Тебе не откажешь в здравом смысле! — усмехнулся толстяк, и в его руке сверкнул узкий нож.

Лола невольно вздрогнула, когда холодное лезвие коснулось ее кожи, но он ловко перерезал веревки, не порезав пленницу.

Лола потерла онемевшие руки, восстанавливая кровообращение, и проговорила:

— Ну понятно, вы играете хорошо известные роли — доброго и злого следователя! Чтобы я на радостях подписала все, что вам нужно…

— Подпишешь, — процедила женщина, скользнув по Лолиному лицу обжигающим, полным ненависти взглядом. — Подпишешь, никуда не денешься! Или ты предпочитаешь ; оказаться в чане с кислотой? Представляешь,: как она в считанные секунды разъест твою нежную кожу? А потом сожжет все твое красивое тело, до самых костей!

— Но уж тогда я точно ничего не смогу подписать! — ответила Лола, с трудом преодолев охвативший ее ужас и стараясь никак не показать его. — А кстати, может быть, вы мне наконец объясните, что вам от меня нужно? Что я должна подписать?

— Один скромный, маленький документик! — осклабился Рудольф Андреевич, жестом фокусника выхватив из-за спины лист гербовой бумаги. — Всего лишь отказ от наследства! Можешь ознакомиться!

— Я, Кристенко Алина Ивановна, находясь в здравом уме.., отказываюсь от вступления в права наследования по завещанию моего мужа Кристенко Валерия Степановича.., подпись Кристенко Алины Ивановны заверяю. нотариус… Вот те на! — Лола подняла глаза на своих похитителей. — Еще и подписи никакой нет, а нотариус уже заверил У этого человека могут быть серьезные неприятности!

— Ты за других людей не беспокойся! прошипела женщина, сверкнув на нее глазами. — Ты за себя беспокойся! Подписывай живо!

— А вот вам! — выкрикнула Лола и молниеносным движением разорвала бумагу пополам, а потом еще пополам.

— Ну что ты, прямо как ребенок! — вздохнул Рудольф Андреевич и вытащил из-за спины еще один точно такой же лист. — Что ж ты думаешь, я тебе сразу подлинник дам?

Для первого раза, конечно, ксерокопию сделали! А вот это уже подлинник, только он, само собой, не единственный…

— Дай мне с ней по-своему поговорить! женщина повернулась к Рудольфу Андреевичу и потерла руки. — Она у меня все подпишет! И нескольких минут не пройдет!

Лола попыталась отползти, чтобы увеличить расстояние между собой и этой страшной женщиной, но связанные ноги не давали такой возможности. Однако пошевелившись, она почувствовала под одеждой что-то жесткое.., еще раз шевельнувшись, сдвинула этот предмет ближе к руке и сообразила, что это такое — специальная ручка, которую как раз для такого случая дал ей Маркиз. Конечно, эта ручка не поможет ей вырваться на свободу, но хотя бы…

— Видишь, как моя напарница нервничает? — с фальшивой улыбкой произнес Рудольф Андреевич. — Ты ее лучше не серди, а то она может так с тобой обойтись.., она женщина простая и грубая, я ее иногда сам боюсь!

Напарница Рудольфа зарделась, как будто он отпустил ей изысканный комплимент.

— Нашли дуру! — вполголоса отозвалась Лола. — Если я подпишу эту бумагу, моя жизнь не будет стоить ни гроша! Вы меня тут же отправите на тот свет, как лишнего свидетеля!

— Ну что ты! — Рудольф сделал честное лицо. — Даю тебе слово! Клянусь, что мы тебя тут же отпустим!

— Отпустим, отпустим! — со злобной усмешкой подтвердила его напарница.

— Ваше слово недорого стоит! — проговорила Лола, мучительно прикидывая, что она может предпринять для своего спасения и отчетливо понимая, что оказалась в совершенно безвыходном положении.

— Ну что делать! — Рудольф Андреевич вздохнул с фальшивым сожалением и повернулся к своей напарнице:

— Придется применить метод воздействия номер три!

— Номер три? — глаза женщины зажглись дьявольским огнем. Она легко, как пушинку, подхватила Лолу и потащила ее за собой. Рудольф шел следом, помогая своей напарнице, но она и без его помощи легко справилась бы со своей слабой, измученной пленницей.

Только теперь Лола смогла разглядеть помещение, в котором ее держали. Это был большой заводской цех, заставленный какими-то чанами, баками и неподвижными лентами транспортеров. Под потолком змеились трубы и провода, под ногами то и дело попадались рельсы для вагонеток и какие-то брошенные детали.

Лолу подтащили к ажурной металлической лестнице, втащили по ней наверх, на железную площадку, гулко загремевшую под ногами. Ее поперек туловища обвязали цепью, и затем столкнули с площадки.

Лола закричала от ужаса: она раскачивалась над огромным чаном с какой-то зеленоватой, отвратительно булькающей жидкостью.

— Будь осторожна, — с фальшивой заботой проговорил Рудольф Андреевич, — не пытайся отцепиться, сорвешься вниз! А там, внизу — кислота! Страшное дело!

— Посмотри, — подала голос женщина, и бросила в чан ржавый железный прут. Прут не успел коснуться зеленой булькающей поверхности, как с отвратительным шипением скрутился жгутом и на Лолиных глазах в доли секунды растворился.