Забудь кто ты. Город демонов

— Прости, просто пойми, мне ведь не всё равно на тебя. Да, я веду себя крайне непозволительно, но это потому что… — Зейн замолчал. — У меня есть к тебе чувства, и я ничего не могу с собой поделать. Не надо, Лида, не лишай меня телефонных разговоров с тобой, — тревожно произнёс он.

Молча его слушая, винила себя буквально за всё: за нашу встречу на вечере, за все эти разговоры, за чувства, которые он испытывает ко мне… Зачем я вообще согласилась с ним разговаривать? Быть может, он скорее про меня забыл… Неужели, я использую его в своих целях, при этом играя на его чувствах? И чем я лучше Эйприл? Нет, я совсем себя занизила.

Да, не спорю, что мне нужна от него информация, но при этом мне вовсе не в тягость говорить с Зейном. Мне… мне даже нравится с ним говорить. У меня нет к нему чувств, хотя, возможно, всё-таки дружеские есть, но не более того. Что я делаю? Вопрос, на который у меня нет ответа.

— Ладно, Зейн, я тоже погорячилась, извини. Просто давай не будем говорить обо мне и Сабине, хорошо? Пусть она живёт. Я уверена, что она мне ничего не сделает, ведь дорожит своей жизнью, — сказала ему, качая головой.

— Судя по её выходкам, она ею не очень-то дорожит! — возразил Зейн.

— Зейн, хорошо говорить о других, а сам-то ты какой.

— Ну да, в этом ты права, — согласился со мной он, удивив меня своими словами.

— Зейн Эванз не стал превозносить себя? Ого! — с улыбкой сказала я.

Он усмехнулся.

— Заметь, я ещё во вторник согласился, что я подлец. Вот только от того, что я это признаю, легче не становится. Я говорю, но не меняюсь, для меня это очень сложно. Но, если захочу, то всё возможно. Плохой я парень, до хорошего мне… Ну очень далеко, — открылся мне Зейн.

— Да нет, недалеко, — тихо сказала я, но Зейн это услышал.

— Ты так думаешь?

— Видишь ли, ты умеешь здраво мыслить и признаёшь свои ошибки. Да, я так думаю! — с уверенностью сказала ему.

— Знаешь, Лида, пусть это прозвучит вовсе не здраво, но я нисколько не пожалел, что устроил в воскресенье на вечере. Я всё понимаю, что ты девушка Димы, все дела, но это не значит, что ты не можешь кому-нибудь понравиться…

— Зейн! — прервала его я, понимая, к чему он ведёт.

— Подожди! — остановил меня он. — Я хочу сказать, что общаться ты в принципе можешь с кем угодно, включая и меня.

— Я и общаюсь с теми, с кем хочу. Он мне не запрещает.

— Думаю, он будет в ярости, если узнает, что ты со мной общаешься, — сказал Зейн.

— Потому что… — я замолчала, не зная, что ответить.

— Потому что я плохой парень, соперник и так далее. Нет, Лида, с такими, как я, он тебе ни за что не разрешит общаться.

— А ты бы своей девушке разрешил?

— Хороший вопрос, — произнёс Зейн. — Моё мнение таково: я считаю, что каждый вправе решать сам, с кем ему общаться, а с кем нет, несмотря ни на какие отношения. Должно быть доверие — если я знаю, что моя девушка мне верна во всех смыслах, то я не стану как-то на неё давить и указывать с кем общаться, а с кем нет. Предпочтения у всех разные: вот для кого-то я плохой, а для тебя хороший. Ну, а если доверия нет, но я её безумно люблю, то здесь я уже затрудняюсь ответить.

— Ты намекаешь на то, что Дмитрий мне не доверяет? — возмутилась я.

И тут в моей голове возникла сцена нашего расставания в Балтике, когда я ослушалась Диму и пошла на поляну. Он был тогда в бешенстве и заявил, что у него больше нет ко мне доверия…

— Тебе виднее! Хотя, знаешь, попробую принять его сторону и скажу, что он хочет оградить тебя от всего плохого. С этой точки зрения он прав, но, согласись, что невозможно оградить кого-то от всех бед, тем более, когда речь идёт о демонах. К тому же, как я понял, о своей демонической жизни он тебе не рассказывает, я расцениваю это, как не очень верное решение, — сказал Зейн.

Я молчала. Мы с ним говорим на острые темы, в которых я часто не знаю, что ему ответить. Подобные темы меня задевают, я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Теперь, после его слов, начинаю думать, что Дима мне не доверяет, и это причиняет мне ещё больше душевной боли. Дима говорит, что он не хочет, чтобы я знала о его демонической жизни, да и не только его, но и вообще, чтобы мне было известно о демонах только то, что необходимо, то есть у меня должен быть минимум знаний.

Ааа, я не знаю, прав он или нет… Мне, как любящему его человеку, важно знать о нём всё: как хорошее, так и плохое, но он не хочет, чтобы я это знала. Почему? Дима говорит, что это меня не касается, что он не хочет заставлять меня ещё больше переживать, чем я уже переживаю. Также он говорит, что не хочет забивать мою голову всеми ужасами демонической жизни. Он считает, что мне это знать абсолютно не нужно.

«Как бы ты поступила на моём месте? Неужели, ты бы стала рассказывать дорогому человеку то, что хочешь забыть, как страшный сон?» — однажды сказал мне Дима. Эти его слова засели глубоко в моей душе, и я не знаю, как на них ответить.

— Зейн, не нам его судить! — всё, что сказала я через секунд десять.

— Ему с тобой однозначно повезло, ты относишься к нему с пониманием. Очень сомневаюсь, что его молчание терпела бы другая…

— Другая? Кто, например? — перебила его я.

— К примеру… Ну… та же Сабина, которую ему навязывали в невесты.

— Зейн, было время, когда я думала, что они пара. Однако, узнав, что это не так, я в конце концов пришла к мнению, что они абсолютно не подходят друг другу. Сабина мечтает о нём, но он о ней даже никогда и не думал, как о его девушке. Поэтому… я даже представить не могу всё это, — ответила ему и встала с дивана.

— Да, плохой пример. В любом случае, у другой бы его девушки было больше запросов, чем терпения и понимания, — произнёс Зейн.

Я засмеялась.

— Нет, Зейн, я с тобой не соглашусь, не идеализируй меня, я совсем не такая. Поверь, в мире много хороших девушек, не я, так нашлась бы другая, но он бы себе нашёл хорошую. А вообще, перестань смотреть на девушек, как на предмет, удовлетворяющий твои потребности. Лучше больше общайся, и ты найдёшь себе даму сердца и души, — посоветовала ему я.

— Отвечу тебе как Есенин:

«Льется дней моих розовый купол.

В сердце снов золотых сума.

Много девушек я перещупал,

Много женщин в углу прижимал.

Да! есть горькая правда земли,

Подсмотрел я ребяческим оком:

Лижут в очередь кобели

Истекающую суку соком.

Так чего ж мне ее ревновать.

Так чего ж мне болеть такому.

Наша жизнь — простыня да кровать.

Наша жизнь — поцелуй да в омут.».

Вот это да! Зейн ещё и Есенина читает… Хотя, то, что он не глупый и остроумный, я это ещё в воскресенье поняла.

— Обрати внимание на первые четыре строчки и последние две, вот прямо про меня, — добавил Зейн после пары секунд молчания.

— Я в шоке! — честно сказала ему.

— Все мы разные, у каждого свои изъяны. Для мужчины естественно засматриваться на молодых красивых девушек, — сказал мне он.

Немного осмыслив его слова, произнесла:

— Ты прав, поэтому более осуждать тебя не стану. Во мне тоже немало изъянов…

— Сколько бы ты их сама в себе не видела, для одних ты будешь хорошей, для других — плохой. Так устроен мир, — перебил меня Зейн.