Забудь меня. Том 1

– При всём желании, я бы ими тебя не смог убить.

– И то верно, хотя кто знает, порой и табуреткой неплохо вмазать можно.

– Теперь, думаю, намного лучше, – указывая на большое зеркало в коридоре, произнёс Линь.

– Пожалуй, ты прав.

Теперь волосы по плечи, как и раньше. Ещё немного и точно буду как человек выглядеть.

– Вот, держи, – Линь кинул мне пакет с кровью.

– Откуда столько?

– Ты же мой сын, значит, и кровь у нас одна должна быть.

– Ну, точно, безумный гений, – пробурчал я, вцепившись клыками в пакет.

Когда мы окончательно закончили с моим очеловечением, за окном уже сияли первые лучи солнца. Не мысля ни о каком ужине, оба отправились спать. Нет, в целом, сон для моего тела не столь важен, однако мозгу просто было жизненно необходимо расслабиться и окунуться в сладкое царство Морфея. Да и запас крови лучше не тратить на бессмысленные затеи. Не переодеваясь, упал на кровать.

– Господи, как же это прекрасно! – после ста лет лежания в саркофаге самая простая кровать казалась вершиной блаженства.

Лучи солнца постепенно захватывали потолок, яростно искореняя тьму, некогда властвующую в комнате. Своим победоносным маршем лучи отвоёвывали всё больше и больше территории, а когда уже добрались до стены, я отключился.

III

Что же произошло? А, точно, я воскрес. Столько всего. Мозгу тяжело. Почему же я всё ещё что-то чувствую? Такова моя природа? И почему именно я? Может, он решил воскресить меня, потому что я чувствую? Я ведь похож на человека? Я ведь чувствую, значит, я – человек? Я же не монстр, так?..

***

Медленно открыл глаза. Вижу белый потолок. Сколько я спал? А спал ли? Хочется пить. Мысли слились в единую кашу, чувство, будто всю ночь пил не просыхая.

– А который час? – зевнул, поправил волосы и пошкрябал к двери.

Решил оглядеть комнату, словно в последний раз: ничего примечательного, кроме огромного окна во всю стену, за которым открылся вид на оживлённые улицы мегаполиса. Где-то вдалеке неспешно парил один из летающих островов. Он как облака, казался таким близким, но в то же время таким недосягаемым, приятным на ощупь лишь внешне, а внутри пустой.

Я прикоснулся к окну. Казалось, надави немного и сорвёшься вниз, нарушишь нависшую суету будничного дня. Упадёшь, разобьёшься, испугаешь проходившую рядом бабульку, отвлечёшь внимание спешащего по важнющим делам клерка, обречешь на очередной выезд полуживую скорую, сотрудникам которой прилечь хотя бы на час. Но ты не покинешь этот мир, ведь стекло сделано на совесть, ведь никому не нужна лишняя работа. Этот город построен как должно, он функционирует ни больше, ни меньше, чем того требуется. Счастливы ли лица этих людей, которые словно муравьи бегают где-то там, внизу? В какой-то степени да. Если слова Линя правдивы, то день без происшествий можно считать успешным. День, когда ничего не произошло и даже не стремилось произойти. Возможно…

– Куда прёшь?! – раздалось где-то внизу.

Нет, этот день не успешный, для кого-то он уже стал отвратительным. Там, внизу, бабулька чуть не попала под колёса грузовика, спешащего куда-то. Ничтожное событие для мегаполиса, но трагичное для его участников: бабулька пожалуется своему глухому мужу на нынешнее поколение, а тот лишь измученно кивнёт в ответ, водитель же закурит очередную сигарету, причитая товарищу о нерасторопности пенсионеров. И никто не будет вспоминать чего-то большего, чего-то, что было давным-давно. Возможно, та бабулька пережила апокалипсис и если бы не она, то ни этот водитель грузовика, ни его товарищ, ни тот, кто сделал это крепкое стекло, не родились бы. Всё может быть, и это всё было когда-то давно, лишь было…

Из размышлений вырвал звонок в дверь с последующим щелчком замка. Неизвестный голос что-то отрешённо пробубнил, на что получил быстрый ответ моего вчерашнего знакомого.

– Называть ли мне его «Отец»? – что ж, посмотрим.

Дверь закрылась, что было встречено звуком открытия уже в мою спальню. В коридоре стоял Линь с коробкой в руках.

– Доброе утро, – устало улыбнулся работяга. – Проходи в гостиную, сейчас приготовлю завтрак.

– Что в коробке?

– Справки, выписки и прочая макулатура. Бюрократия. Вот, например, – мы проследовали в гостиную, где Линь кинул на стол коробку и распаковал, – тут твоё свидетельство…

Началось долгое перечисление… долгое… нескончаемое…

– Когда успели всё это вернуть?..

– Риторический вопрос? – Линь, покончив с перечислением бумаг, закрыл коробку и с какой-то неприязнью поглядел на них. – Самое сложное в нашем деле, это подтвердить родство.

– А проще путей не нашлось?

– Пусть мы и побочная ветвь, но всё равно принадлежим к правящему роду. Скрыть ещё одного дворянина от общества просто, но не от закона, к тому же мы собрались устроить тебя в Имперскую академию.

– Учёбу учить, – я обречённо вздохнул. – Я сказал что-то смешное?

Линь усмехнулся, прикрыв гримасу рукой:

– Хотел было сказать: «В твоём-то возрасте», – но передумал. Однако я заканчивал Имперскую академию. Хорошее место, много зазнающихся малолеток.

– Намекаешь?

– Просто делюсь воспоминаниями, – Линь открыл холодильник, достав пакет с кровью. – Лови!

– Мне кажется или дворяне тебя недолюбливают?

– Если бы не они, я не стал бы собой. – интересно, он часто улыбается?

Пакет с кровью был быстро выпит. Получив живящую жидкость, по телу разлилось приятное тепло.

– Погляжу, кто-то начал оживать.

– Что делаем сегодня? – я погладил живот. – Хотелось бы увидеть что-то типа обэда.

– Точно, – Линь посмотрел на наручные часы, – уже за полдень. Хочешь пройтись по городу?

***

Собрались мы быстро. Пока я примерял ботинки Линя, тот уже вызывал такси. Такое решение он объяснил нежеланием пользоваться лишний раз служебным транспортом (вчерашний же автомобиль он никак не прокомментировал).

– Так как ты сегодня ничего не ел, – сидя в такси, начал Линь, – то мы отправимся в больницу, как раз доделаем оставшиеся документы. Потом пробежимся по магазинам, а там и поедим чего-нибудь. Есть что-нибудь на уме?

Что-то он немного переигрывает с ролью отца…

– А что посоветуешь?

– О, господа, – вмешался южной наружности таксист, – вы слышали об открытии «Томеко-Сити»? Говорят там лучший рамен в городе!

– Благодарю, – равнодушно бросил Линь, продолжая смотреть на меня.