Забудь о любви

— Без ошибок нет роста, — возражает Богдан. — Плохо, когда их нет.

— Никто не любит ошибаться.

— Да. Но знаешь, в начале своей врачебной деятельности я столько ошибок наделал — не хочу даже вспоминать.

— Ты? Серьёзно? Ты же лучший хирург клиники, — удивлённо моргаю я. Он шутит?

— А как ты думаешь, почему я стал одним из лучших? — Богдан присаживается рядом, и я тут же льну к нему, голову на плечо кладу и жмурюсь от тепла, разливающегося по телу.

— Не знаю. Много учился?

— Не без этого, конечно. Но ещё с детства я понял, что работа над ошибками — это не унизительно или плохо. Это то, что делает тебя лучше.

— Сам понял?

— Нет, отец меня этому научил. В школе я не боялся плохих оценок, выговоров от учителя или директора, руку всегда поднимал, даже если в ответе не был уверен.

— А на меня орали, если я получала тройку, — вздыхаю. — Когда у меня будут дети, я ни за что на свете не буду на них кричать! Потому что знаю, как это бывает неприятно.

— Ты уже о детях думаешь? — Богдан смотрит на меня с доброй улыбкой, его глаза горят любопытством.

— Нет, ты что? Рано ещё! Но когда-нибудь они у меня будут?

Ну вот какая девушка в здравом уме будет говорить своему мужчине о детях спустя три недели отношений? Только я! Ляпнула, не подумав, теперь надо разгребать. Но Богдан не выглядит ошарашенным или напуганным, скорее — довольным и чертовски спокойным.

— Конечно, будут, — кивает он.

— А ты… хочешь детей? — спрашиваю я, решив, что помирать — так с песней. Всё равно хуже не будет.

— Да, — не задумываясь, отвечает Богдан.

Так, какие-то мы уж слишком страшные темы затрагиваем, нужно срочно исправляться.

— А ты будешь присылать мне фотки? Интересно же, что там за клиника.

— Что ещё тебе интересно?

В каком номере поселится Агата? Будете ли вы с ней ужинать вместе, сидеть рядом на конференциях, поддерживать друг друга перед выступлениями? Зайдёт ли у вас речь о чём-нибудь интимном, очень личном? Попробует ли Агата тебя соблазнить?

Эти и ещё десятки других вопросов терзают меня уже который день, но задавать я их не стану. Я учусь доверию. И сдержанности.

Богдан сканирует меня пытливым взглядом, он будто чувствует, что происходит в моей ревнивой голове. Я улыбаюсь и киваю.

— Да, мне интересен город, в котором ты будешь. И гостиница. И рестораны. И даже Васнецов. Я нашла его фотки в интернете, харизматичный дядька.

— Ты гуглила Васнецова? — удивлённо вскидывает брови Богдан.

— Да. Мне интересно всё, что происходит в твоей жизни, — признаюсь. — И я готова дать твоей клинике второй шанс. Устроишь мне экскурсию, когда вернёшься из командировки?

— Обязательно, — Богдан коротко меня целует, затем бросает взгляд на телефон и говорит с сожалением: — Мне пора.

— Точно не хочешь, чтобы я тебя провела?

— Нет. Меня не будет всего три дня.

— Три с половиной! — поправляю его тут же. Потом крепко-крепко обнимаю и шепчу: — Я буду очень сильно скучать.

— Я тоже.

Когда дверь за ним закрывается, я подбегаю к окну и смотрю, как Богдан подходит к такси. Муж останавливается, медлит почему-то, а затем поднимает голову вверх и смотрит прямо на меня! Он почувствовал мой взгляд. Я улыбаюсь сквозь слёзы и машу ему рукой. Как же тяжело расставаться аж на целых три с половиной дня!

Когда эмоции немного стихают, я еду к папе. Его уже выписали из больницы, и сейчас он живёт в доме Аркадия и Анны Викторовны. Не скажу, что наши с отцом отношения вмиг стали прекрасными, но он действительно старается.

Уже который день папа не читает мне нотаций, об университете ничего не говорит. Я призналась, что подала документы на дизайнера интерьеров. Он напрягся очень сильно, полоснул меня недовольным взглядом, но смолчал. И это хороший знак. Если он пытается совладать со своей натурой, значит, и я смогу. Про Агату ведь ни разу не заикнулась, даже сегодня эмоции сдержала, хотя жаждала прыгнуть Богдану на шею и умолять его никуда не ехать.

Но он должен. И да, вместе с Агатой, потому что она ценный сотрудник.

— Привет, милая, — растерянно здоровается папа, когда я захожу на кухню. Юлиана тут же вскакивает со своего места, начинает суетиться. Я им помешала?

— Здравствуй, Лия, — приветствует меня домработница Мельниковых. — Ужинать будешь?

— Пока нет.

— Аркадий с Аней в театр пошли, на какую-то премьеру, — говорит папа, бросая на Юлиану странный взгляд. — Будут поздно.

— Жаль, я думала, мы все вместе поужинаем, — искренне расстраиваюсь я.

Аркадия и Анну Викторовну я видела в последний раз на свадьбе. Они казались мне такими важными, нарядными, будто сошедшими со страниц модного журнала. Да там все гости такими были! Я плохо запомнила сам праздник: череда поздравлений от незнакомых людей, море шампанского, фейерверков и роскоши, яркие вспышки фотокамер, пафосные речи ведущего и попсовая музыка. Кто точно получил удовольствие от свадьбы — так это Ева. Она затащила меня в уборную и призналась, что вечеринка отпадная. Я поддакивала, не зная, что сказать. Плевать на свадьбу, главное — мы с Богданом вместе, и я наконец-то в безопасности.

Всё закончилось в двенадцать ночи. Видимо, богатые мира сего не празднуют до самого утра. Я чувствовала себя безмерно уставшей, но Богдан моментально привёл меня в сознание. Он вышел из душа полностью голым, капли воды стекали по его идеальному телу, и усталость как рукой сняло. У нас ведь брачная ночь, не время для сна.

Воскресенье мы провели в кровати, лишь под вечер выползли из номера. А в понедельник начались рабочие будни.

— Как ты себя чувствуешь, пап? — спрашиваю я, присаживаясь за стол. Юлиана уходит куда-то, видимо, не желает нам мешать.

— Хорошо всё, — он задумчиво смотрит перед собой, долго молчит, нахмурив брови. Я начинаю волноваться.

— Точно? Или ты что-то скрываешь?

— Я собираюсь вернуться домой.

У меня земля из-под ног ускользает. Папа хочет вернуться в этот страшный город, которым руководят такие ублюдки, как Асманов? Это уму непостижимо!

— Но почему?

— Чужой я здесь, — поджимает губы отец. — Не на своём месте. Не привык я к таким шумным городам, да и на иждивении сидеть больше не хочу. Может, получиться восстановить бизнес. Аркадий согласен вложиться в мои магазины.