Забвение Миров

Леди Уэлч два года не видела солнечного света, её некогда лучистые голубые глаза поблёкли, кожа была настолько бледной, что казалась прозрачной, тонкие капилляры и вены проступали сквозь неё замысловатым узором. От горя и скорби она стала совершенно седой в свои полные двадцать девять лет. Ежедневно Маргарет просыпалась и шла ухаживать за ранеными, менять им повязки, смешивать травы для облегчения боли и заживления ран. Лекарств больше не было, раз в неделю с Драконом посыльный доставлял травы по списку леди Уэлч. Она изготавливала из них какое-то подобие лекарств и чувствовала себя практически знахаркой. Цивилизация была уничтожена полностью. Те крохи, что остались, вряд ли можно было назвать таковой. Мир был в руинах и пепле, восстановить его уже не представлялось возможным. А о победе леди Уэлч уже не думала, она была готова погибнуть, проиграть, сдаться, но перед этим хотела увидеть мужа. Ей больше не было страшно, она просто знала, что однажды придёт конец. Эта обречённость висела над ней, как Дамоклов меч, как призрак прошлого и полного отсутствия будущего. Что надежды нет, леди Уэлч поняла по окончании первого года войны и перестала писать мужу о своих страхах и надеждах на победу. Муж это тоже понимал, но не подавал виду, и уже давно они вели в переписке милую светскую беседу и больше говорили о том, как скучали друг по другу и как ждали возможности увидеться.

Большую часть дня леди Уэлч проводила за работой и в молчании. Вечером она приходила в общую спальню женщин и писала письма мужу. Их было много, но отправляла она лишь одно в неделю, когда возвращался почтальон. В высокой пещере была отдушина, выход к небу, иногда пылающему огнём, временами – чёрному, как уголь, а бывало – по-настоящему голубому или звёздному, такому, каким оно бывало «до». Через это отверстие почтальоны спускали почту при помощи небольших корзин.

Сегодня был день доставки почты, и сквозь отверстие опустился небольшой сверток выделанной Драконьей кожи. Стоя в очереди на получение письма, Маргарет не могла унять дрожь. Всякий раз, находясь здесь, она боялась, что не получит вестей от Томаса. Страшное осознание того, что он может погибнуть, висело над ней карой небес за то, что они были слишком счастливы, но почта для неё сегодня была. Тонкий аккуратный почерк Томаса успокаивал её. Значит, он жив, следовательно, есть надежда увидеть его.

«Милая Маргарет!

Мне бы не хотелось пугать тебя ужасами войны, но и делать вид, что мы оба не понимаем, к чему всё идёт, больше нет сил. Я лишь надеюсь на короткую встречу до того, как всё случится. Эта война проиграна с самого начала, мы все это понимаем, обречённость просто витает в воздухе. Это безумие, но Королевский Золотой Дракон говорит, что возможно отступить и покинуть этот мир, не просто мир, а планету, ибо она проиграна. Драконы готовы вынести с планеты всех выживших. Родная, я хочу, чтобы, когда за вами прилетят в ваше убежище для эвакуации, ты полетела с ними. Ты не должна ждать, если меня с ними не будет, ты должна будешь улететь. Я обязательно найду тебя на новом месте. И не важно, что это будет за мир. Я обязательно найду тебя, только умоляю – улетай с ними, не жди меня.

С любовью,

навечно твой Томас!»

Леди Уэлч прижала листок к сердцу, и безмолвные слёзы покатились из её глаз. Это был конец. Чего в этом письме не было, так это того, что они больше не увидятся. Это читалось между строк. Лорд Уэлч не поедет следом и, вероятнее всего, погибнет. Он останется, чтобы помочь очистить этот мир от зла.

Маргарет быстро утёрла слёзы и вернулась в свою комнату. Взяв небольшой лист бумаги, она начала писать:

«Лорд Томас Джозеф Уэлч!

Даже не смейте предполагать, что я уеду без вас! Никогда и ни за что я не покину это мир без вас!»

Через секунду она остановилась и смяла письмо. Конечно, она была зла на мужа, ведь так официально она обращалась к нему только в пылу ссоры, желая привлечь внимание к своим словам. Но от него сейчас ничего не зависело, он не мог ничего изменить и поступить иначе – чёртов кодекс чести. Она взяла другой лист, глубоко вздохнула и написала:

«Дорогой Том!

Я всё понимаю и надеюсь, что нам всё же выпадет шанс увидеться до того, как нас переправят в другой мир. Я не боюсь ни нового мира, ни смерти, а лишь нашей разлуки. Но я уверена, что мы снова найдём друг друга. Мы венчались, дали клятву перед Святым Прародителем и перед людьми, и наши души связаны куда более крепкими узами. Эти узы прочны, а значит, что наши души найдут друг друга, сколько бы жизней мы ни прожили, в каком бы мире ни оказались. Я буду ждать тебя, и в доказательство… – леди Уэлч сняла с пальца тонкое золотое обручальное кольцо с небольшим алмазом в виде слезы, такое же было у Томаса, только шире, – …я хочу, чтобы это было у тебя, и ты бы непременно вернул его мне, снова надев на палец, как это уже однажды случилось. Я буду ждать тебя всегда.

С любовью,

навечно твоя Маргарет!»

Леди Уэлч прикрепила кольцо к письму и вернулась в пещеру, корзинка с ответной почтой всё ещё наполнялась, другие дамы писали также своим мужьям, сыновьям.

Через неделю пришёл ответ, в нём было обручальное кольцо лорда Уэлча и записка с одним словом: «Пора!»

Леди Уэлч не выжила. Когда их перевозили, на красного Дракона, на чьей спине находилась она и ещё несколько женщин, пришёлся самый сильный удар. Маргарет лишь успела вздохнуть и сжать в тонких пальцах кольцо мужа. Граница между мирами была открыта, и пепел Дракона и беженцев был развеян над новым миром. Тонкое золотое кольцо не расплавилось от огня Дракона, а лишь закалилось. Оно скользнуло в новый мир и со звоном покатилось по отвесной скале, неся в себе любовь и воспоминания…

Лорд Уэлч прожил немногим дольше жены. О чём он ей не говорил ни в одном письме, так это о тяжёлом ранении. Его переправили в новый мир, но он плохо перенёс пересечение границы и умер через пару часов после приземления. Драконы сожгли его тело вместе с остальными. Тонкое кольцо, переданное леди Уэлч, закалилось от дыхания Дракона и упало в реку, над которой был развеян прах лорда Томаса Уэлча.

Выжившие начали новую жизнь в новом мире. Драконы уснули. И в этот раз они подстраховались: оставили новую кладку, которая будет лишь расти с годами. Её местоположение стало великой тайной, которую они так и не раскрыли людям, как свою сущность до конца. Они восстановят свою популяцию, вернутся и отвоюют родной мир. Потом. А сейчас им нужен отдых. Всем нужен отдых, и Драконам, и душам, которые не нашли покоя в своём мире, и людям, что строят новый мир.

Только никто предположить не мог, как скоро правдивая история будет предана забвению, обрастёт легендами и станет детской сказкой…

========== Глава 3. Кира. ==========

– Кира, ты не поверишь! – орала в трубку лучшая подруга.

– И тебе, доброе утро, Алёна, – Кира только открыла глаза, солнце нещадно палило, окна были настежь открыты. Она потянулась в кровати и зевнула. – Суббота, дай поспать.

– На том свете выспишься, – послышалось на другом конце трубки.

– Добрая девочка Алёна, – саркастично заметила Кира.

– Ты же приедешь сегодня к нам? Чего сидеть в городе в такую жару! В бассейне искупаемся.

– Ты мне всю неделю об этом твердишь, конечно, приеду, – Кира встала с постели и побрела в ванную.

На её шее на тонкой цепочке висело мужское обручальное кольцо с алмазной слезой.

– Ты не поверишь! – продолжала Алёна на другом конце. – У Ильи есть друг, они с детства дружат, он уезжал куда-то, поэтому на нашей свадьбе его не было. Короче, он приехал вчера!

– И? – Кира посмотрела на себя в зеркало и потёрла лицо рукой. Вид у неё был помятый. Волосы пшеничного цвета торчали в разные стороны, на тонком лице отпечатались складки наволочки, но ясные голубые глаза сияли. Кира снова потёрла лицо, пытаясь разладить складки после сна.

– Ты не поверишь, у него на мизинце точно такое же кольцо, как у тебя! Это судьба, Кира, я хочу, чтобы вы познакомились!

Сердце Киры пропустило удар. Она тронула кольцо на цепочке.

Кира происходила из древнего рода, наверное, самого древнего рода на планете, это кольцо нашла её прародительница и носила с собой как талисман, как напоминание о её родном мире. Эта легенда о переселении на планету передавалась от Старейшины к Старейшине, а кольцо от матери к дочери. Кира знала о нём лишь то, что где-то у него есть пара, женская версия его самого. А ещё, что у него есть душа, нежная и женская, она говорила с Кирой во снах и умоляла помочь ей найти покой. Разумеется, об этих снах она молчала, даже при разговоре со Старейшинами. Кира была Видящей. Древний инструмент Старейшин, только верховная Видящая, самая могущественная из них, могла предсказать момент, когда потомкам древнего рода пора будет вернуться домой, в свой мир. Но нужно ли это теперь? Прошло слишком много тысячелетий, все давно привыкли и осели, и мечта прародителей казалась лишь иллюзией, детской сказкой.

– Ты там снова уснула?! – снова подала голос Алёна.

– Нет, – пауза оказалась слишком долгой, Кира слишком погрузилась в свои мысли. – Приеду через пару часов, не верещи так с утра пораньше.

– Ой, смотрите-ка, какие мы нежные, – усмехнулась подруга. – Ладно, ждём, – и повесила трубку.

Кира отбросила телефон на раковину и умыла лицо. День будет долгим.

Москва гудела и страдала от жары, поливальные машины поливали асфальт водой, было только шесть утра. Солнце было уже высоко и палило нещадно, как и всю предыдущую неделю. Сидеть в душной квартире было самоубийством. Квартира у Киры была небольшая, однокомнатная, три больших панорамных окна наполняли её светом: два из них выходили на восток, а одно – на юг, во двор. Квартира была оформлена в белых тонах, Кира называла это профессиональной деформацией. Большая кровать, слишком большая для неё одной, мягкие объёмные подушки и одеяло такого внушительного размера, что она со своим маленьким ростом и миниатюрными формами просто терялась под ним. Белые пуфики вместо кресел. Белый диван. Уютные белые и кремовые пледы на нём. Стеклянный журнальный столик, вечно заваленный журналами и книгами, связанными с её профессией. Кухня была совмещена с комнатой. Раньше это была однокомнатная квартира, но когда Кира переехала в неё, то сделала капитальный ремонт, снеся стену, разделяющую кухню и комнату.