Забвение Миров

– Кольцо покажи, – скомандовал мужчина.

Павел посмотрел на свою правую руку. К сожалению, его собственное обручальное кольцо лопнуло при первом обращении, и рука ощущалась такой же нагой, каким был он буквально пару минут назад. А вот кольцо-оберег на левой руке оказалось целым, обращение никак на нём не отразилось, оно загадочно поблёскивало алмазной капелькой и даже не догадывалось, какие метаморфозы претерпевал его носитель. Только вот откуда красный Дракон знал про кольцо?

Павел подошёл ближе к мужчинам и показал кольцо.

– Прекрасно, – красный Дракон цокнул языком. – Я Гохус, в отсутствии предводителя остаюсь за старшего, также меня называют Хранителем Памяти. Откуда ты?

– Как я понял, из мира, куда переселились беженцы из вашего мира вначале войны, – произнёс Павел.

– Очень интересно, – улыбнулся Гохус. Он запустил руку в карман и тоже достал курительную трубку, только более тонкую и длинную, стал набивать её табаком из мешочка, который Эхо оставил лежать на лавке. Сам Эхо довольно щурился и внимательно слушал. – И чего ты хочешь?

– Домой, – сообщил Павел.

– Ну так лети, – спокойно ответил Гохус.

– В смысле?

– В прямом, порталы между мирами могут открывать только Видящие и золотые Драконы, а ты золотой Дракон. Так что вперёд.

– Очень смешно, – пробубнил Павел. – Я не умею.

– Как-то же ты сюда попал?

– Это не я открыл портал, – сообщил Павел.

– А кто?

– Кто-то из Видящих?

– И где они все?

– Я их…, – Павел запнулся, снова окунаясь в тяжёлые воспоминания. – Сжёг, – он не использовал слово «убил», хотя бы так смягчая чувство вины.

– Понятно, – Гохус кивнул и раскурил трубку. Теперь эти двое курили и внимательно разглядывали Павла.

– Научишь его? – спросил Эхо так, словно Павел не присутствовал при разговоре.

– На правах старшего могу и отказать, – усмехнулся Гохус. – Вот что, парень, – Гохус снова обратился к Павлу. – Книги мы тебе предоставим, чему надо – научим, но на всё это нужно время, а оно слишком скоротечно для людей, – он задумчиво цокнул языком, а Павел нахмурился, ему не понравилось выражение лица старика. – Научить тебя открывать порталы я не смогу, хоть и видел, как это делают золотые Драконы, но книги есть, поэтому сможешь прочитать, что нужно, и научиться сам. У тебя там кто-то остался?

– Да, моя жена, она ждёт ребёнка, – ответил Павел.

– Ну что ж, Том, – Гохус выглядел немного самодовольно, – ты должен научиться открывать порталы как можно скорее. У меня для тебя плохие новости, один месяц здесь равен году в твоём мире.

Павел осел на пол. Новость выбила его из колеи, все планы, что он построил по возвращении домой, рухнули, как карточный домик. Ему вроде не отказали в помощи, но и не оказали её так, как он рассчитывал. Всё было в его руках.

– Как давно ты здесь? День-два? Для тебя прошли, может быть, сутки, а для них – двенадцать дней.

– Вот чёрт! – Павел выругался, взявшись за голову.

Эхо и Гохус почти синхронно подняли брови.

Павел понятия не имел, как надолго застрял в этом мире. У него нет времени, совсем: Кира там одна, беременная и беззащитная. Кира! Точно! Она ведь Видящая.

– Моя жена, она Видящая, Видящие могут входить в сны к Драконам, – сказал он. – Я могу как-то повлиять на то, чтобы она пришла в сон именно ко мне?

Гохус и Эхо засмеялись. Павел удивлённо смотрел на двух возрастных Драконов, которые смеялись над ним до слёз. Когда они наконец-то закончили смеяться и вытерли проступившие слёзы, Гохус пояснил:

– Видящие никогда не входили в сны Драконов. В сны Видящих – да, в сны людей – да, а в сны Драконов – нет. Это мы входим в их сны, мы приходим к ним, а не они к нам. Мы сами выбираем, кому доверять, у всех Драконов ментальная защита от Видящих, это мы входим в их сознание, а не они в наше.

Павел воспрял духом, он сможет связаться с Кирой! Сразу же… как только научится…

– Вы меня научите? – спросил он.

Гохус кивнул.

– Спасибо.

========== Глава 27. Сплетение. ==========

Возле старого поместья Уэлчей теперь было большое глубокое озеро с заросшими густой травой и фруктовыми деревьями берегами. Левое крыло особняка было сожжено, правое наклонилось в сторону пепелища. Проще было спалить и отстроить заново, чем ремонтировать. Зато летний домик сохранился нетронутым. Если Павел – Уэлч, то значит это его земли, как бы смешно это ни звучало. Он постепенно осваивался в городе и обществе. Драконы упорно отказывались пожимать ему руку, Павел их понимал, принимать чужака в сообщество – это одно, а признавать чужака предводителем – другое, но вот привычка подавать руку всё равно осталась. Люди же, наоборот, либо принимали его и приветствовали как новую надежду, либо смотрели как на диковинную зверушку, конечно, он ведь прибыл с Земли.

Гохус направил нескольких Драконов в помощь Павлу, чтобы разобрать завалы поместья Уэлчей, снабдил всей необходимой литературой, в какой-то степени жизнь налаживалась. Павел поселился в летнем домике, состоящем из четырёх комнат. Одна из них представляла собой просторный рабочий кабинет, оборудованный шкафами с книгами, рабочим столом из красного дерева, диваном для отдыха, несколькими креслами. Старые бумаги пожелтели, а текст на них выцвел от света и времени. Тоже случилось с диваном и креслами, ткань выцвела, была повреждена насекомыми. Книги в шкафах слежались и покрылись плесенью от влажности, исходившей от озера. Вторая комната была оружейной, внушительная коллекция старинных мушкетов и ружей была непригодна к использованию, многовековая ржавчина заела спусковые механизмы, порох отсырел от близости воды, сабли и мечи были покрыты слоем сажи и пепла. Третья комната была просторной спальней с шифоньерами, резной ширмой и большой двуспальной кроватью с балдахином. В шифоньерах нашлись мужские рубашки и брюки, женские старомодные платья, но все они были непригодными к использованию, поскольку моль и время не пощадили их. В четвёртой комнате располагалась просторная гостиная со столиками, диванами, комодами и чайными сервизами. Кухни здесь не было. Она находилась в основном поместье в уцелевшем крыле. Первые дни Павел готовил в старом котелке на костре, после уже освоился на кухне, смог разжечь огонь в печи.

Обучение шло медленно, а если честно, практически никак. Когда Павел терял терпение, он брал в руки топор и шёл вырубать заросший фруктовый сад. Досада от собственного поражения и беспомощности разрушала его, отнимала веру в себя и возможность вернуться домой. Только слепая ярость, полёты и вырубка деревьев помогали не сдаваться.

В первый раз у Павла получилось ненадолго связаться с Кирой спустя непривычно короткие четыре недели. В месяце было пять недель и тридцать дней, в году – триста шестьдесят дней, в неделе – шесть дней, а это значит, что для неё прошло десять месяцев. В тот день он видел всё её глазами: хмурый младенец взирал на него умными серыми глазами с вертикальными зрачками. Малыш мог обращаться с рождения, Павел понял это, едва увидев его. Но его очень быстро выбросило из головы Киры, он не успел ничего сказать. Всего одно мгновение и новое знание – у него родился сын. Следующий контакт оказался более удачным, ему удалось увидеть Киру и сказать ей пару слов, она даже оглянулась на его голос в своём сне. «Я вернусь», – да, он обязательно вернётся.

Следующий контакт был прерван атакой захватчиков…

Земля содрогнулась от удара, за ним последовал звон колоколов. Павел вскочил с постели, выбежал на крыльцо, скидывая по пути с себя одежду. Осень входила в свои права, от озера поднимался туман, пожелтевшая листва опадала с деревьев. Павел разбежался и, подпрыгнув, принял другую ипостась. Город был рядом. Буквально через пять минут он оказался в его черте. Драконы уже встали на крыло, готовые к обороне парили над городом и высматривали врага. Один из чёрных Драконов выдохнул молнию, ударившую в шпиль собора. Она прорезала ночное небо и ударила в громоотвод, который отразил её от себя, направляя потоки сияющего электричества в другие громоотводы, расположенные на стене. Таким образом образовался электрический смертоносный купол, защищающий город и простых людей. Принцип работы данного щита напоминал катушку Теслы*. Дыхание чёрного Дракона или удар молнии были источниками тока, он заряжал центральный громоотвод, который раскручивался и резонировал, передавая заряд в громоотводы на стене, бывшие своего рода приемниками.