Забыть нельзя, влюбиться невозможно

– Даш, ты идешь? – из окна второго этажа выглянула Маруся, лукаво подмигивая. – Александр, добрый вечер.

– Добрый вечер, - засмеялся мужчина своим грудным смехом.

– Иду, - не обращая внимания на нее, помахала я головой, улыбаясь, - мы пошли поужинаем где-нибудь.

Я поднялась с шезлонга, на котором так удобно устроилась, и махнула Марусе рукой, чтобы скрылась в доме.

– Ладно, ладно, шушукайтесь, - пропела эта невозможно любопытная девушка и демонстративно задернула занавеску в своей комнате.

– По-моему, она без Лешки совсем дуреет, - пробубнила я, покусывая губу.

– А ты?

– Что я?

– Не дуреешь? – ухмыльнулся этот соблазнительный негодяй.

– Без Лешки? – решила я включить дурочку, - да нет, со мной все нормально, - пожала я плечами, невинно хлопая ресничками.

– Даша, Даша, а вот я, похоже, скоро сойду с ума без тебя.

Щеки опалило румянцем, хорошо на улице было уже сумрачно, и я надеялась, что мужчина не заметил моего смущения. Одно дело слышать это от него, когда мы разговаривали просто по телефону и совсем другое глаза в глаза.

– Мне надо идти.

– Иди.

– Пока? – зачем-то спросила я.

– Пока. Спокойной ночи и… я скучаю.

Не дав мне возможности ответить, мужчина прервал связь. Сердечко заходилось в бешеном ритме, а в животе запорхали бабочки, щекоча внутренности своими крыльями. Волнительно. Для меня все, что касалось этого мужчины, было волнительно.

За время отпуска мама тоже заметила, что со мной что-то происходит, она слишком хорошо знала свою дочь. Примерно в середине отпуска у нас состоялся серьезный разговор по этому поводу. Я рассказала ей про Алекса, про Даню с Лизкой. Она выслушала внимательно, улыбнулась, потрепала меня по голове, как маленькую девочку, и крепко сжав в объятиях сказала:

– Даша, не бойся что-то менять. Сердце лучше знает, к кому ему тянуться.

Помнится, и Маруся тоже намекала на что-то подобное.

Да, они правы.

Сердце знает, сердце тянется и ждет, когда же снова окажется рядом с этим потрясающим мужчиной. Когда можно будет заглянуть в его черные, как ночь, глаза и наконец-то коснуться манящих губ.

***

Вечером, перед сборами и отлетом, я разговаривала с Алексом и детьми. Мужчина настоял на том, что он приедет меня встречать в аэропорт. Я, конечно, с трудом себе представляла эту картину, но в животе порхали бабочки, а коленки дрожали в предвкушении. Я ужасно соскучилась и до невозможности хотела обнять и его, и детей. Накупила подарков столько, что кое-как застегнули с Машкой чемоданы.

Ее в аэропорту тоже будет встречать Лешка. Подруга уже буквально прыгала от желания увидеть любимого и, как она говорила, «потискать» его. Я смотрела на нее и посмеивалась, а ведь у самой уж руки покалывало и сводило от желания прикоснуться к одному невероятно сексуальному отцу двоих сорванцов.

Подъем у нас был в восемь утра, трансфером нас отвезли в аэропорт. Мы прошли многочисленные стойки регистрации, контроля, сдали багаж и присели в Starbucks.

– Ой, девчонки, я так отдохнула, кажется, даже помолодела! – засмеялась мама, пригубив вино.

– Точно, мам, прилетишь, а папа не узнает, – засмеялась я, обнимая загоревшую родительницу за плечи.

– Знаешь, Машуль, нам надо чаще куда-то выбираться! – сказала Рита, мама Маруси. Вообще они были очень хорошими подругами по жизни. Благодаря их крепкой дружбе и мы с Машкой были как сестры. – А то Витя у меня постоянно бубнит и ругается, что дома сижу.

– И правильно ругает, мам, - кивнула подруга, - уже «зашилась» в этом своем ателье!

Родители Машки разошлись, и у Риты был новый мужчина – Виктор. Он в своих девочках души не чаял.

– Мы с Андреем подумали, может, осенью куда-то съездить, в Тай, например. Давайте вместе и скооперируемся, – сказала мама.

Эх, я так была рада за них! Столько лет вместе, а взгляд все еще горит при упоминании друг о друге. Вот она – любовь.

Через два часа мы уже сидели в самолете. Сердце замирало в предвкушении встречи с Алексом. Как она пройдет? И вообще, что будет дальше?

Кроме Маруси я никому еще не говорила, что мужчина будет встречать меня в аэропорту. Надо было бы их предупредить, но я не знала, как.

– Пусть будет сюрприз для тёть Маши! – подмигнула мне подруга и погрузилась в книжку.

Я отвернулась к иллюминатору и улыбнулась, представляя мамин шок.

Аэропорт шумел и гудел. Кто-то прилетал, кто-то улетал. Огромные очереди на стойках регистрации, толпы на контроле. Нам повезло, мы успели быстро, без толкучки все пробежать и уже получили багаж.

Мы шли по главному залу аэропорта, я катила свой бедный, трещащий по швам от покупок, чемодан и, как маньячка, крутила головой по сторонам, высматривая его.

– Может быть, не получилось приехать? – спросила подруга, расстроившись, - может, на работе завал?

– Нет, Марусь. Он если сказал, то сделает.

Я была в этом уверена. И тут повернула голову ко входу и увидела его. В джинсах и рубашке, на запястье неизменно дорогие часы, на ногах белоснежные сникерсы. С огромным букетом алых роз Алекс зашел в здание аэропорта и высматривал кого-то в толпе.

Ну почему кого-то? Меня.

На душе потеплело. Губы сами собой растянулись в улыбке, когда наши взгляды встретились. Мандраж прошел, уступая место радости. Ноги уже не тряслись от предвкушения, а уверенно несли меня в сторону мужчины. Алекс торопливо шел мне навстречу.

Мне кажется, я просто пробежала эти метры, отделяющие нас друг от друга. Другие люди в аэропорту словно перестали существовать. Я забыла про подругу с нашими родительницами. Не слышала, как мама зовет меня, не понимая, куда это я помчалась. Я видела только его. Как всегда, неотразимый. Шикарный мужчина.

Алекс улыбался, глаза светились от счастья. Когда до него оставалось пара метров, я бросила к черту чемодан и просто влетела в его раскрытые объятия.

Меня поймали и сжали крепко, словно в тиски. Я обняла Алекса за шею, а он поднял меня на руки, слегка кружа. В спину утыкались колючки от букета роз, но мне было плевать. Я не чувствовала ничего, кроме его сильных рук на своей спине и горячего дыхание в моих волосах.

Не знаю, как мы сейчас смотрелись со стороны, но внутри было столько счастья, что хотелось кричать. Нам обоим было все равно, что люди подумали или подумают. Аэропорт каждый день, каждый час видит тысячи встреч и расставаний. Мы с ним лишь одни из многих.

Я прятала глупую улыбку, уткнувшись в шею мужчины. Его сердце гулко отбивало удары, готовое вырваться из груди. Наконец-то, спустя долгих три недели я его обняла. Я вдохнула невероятный запах его любимого парфюма, волос, неизменно пахнущих хвоей, и прислонилась щекой к его гладко выбритым скулам.