Забыть нельзя, влюбиться невозможно

«Меня не интересуют большие деньги», - сказала она мне однажды. Потому что деньги уходят так же быстро, как и приходят, и потому что падать потом больней, чем подниматься. Вот только она никому не показала этой боли, не показала, что ей тяжело. И я осел слепой, все это время пытался к ней подкатывать, даже не потрудившись узнать ее прошлое. А ведь я одним звонком мог снять с нее этот гигантский груз финансовой ответственности. Да я был готов отдать все, только бы знать, что ей станет от этого легче. Она тысячи раз могла попросить помощи. Попросить денег, зная, что они у меня есть. Но она не делала этого! И даже чуть не плюнула мне в лицо, когда я попытался ее «купить» повышением зарплаты на собеседовании.

– Мудак я… – прорычал я, впечатывая кулак в стол. Одинокая кружка из под кофе «подпрыгнула» и звякнула, ударившись об блюдце.

– В двадцать два она открыла в своем городе фото-студию, – продолжал Виктор добивать меня. – Всего за два года упорной работы девчонка помогла родителям открыть свой бизнес, купила себе квартиру, машину и, собственно, думаю, ты понимаешь, почему папаша этого Стаса обратил на нее внимание? Отличная партия для его пропащего сынка, к тому же, когда она была в старших классах школы, у них был роман.

– Вот сволочи! – прорычал я. В голове не укладывается! У нее же было все! Она сделала себя сама. Зарабатывала деньги и шла к своей цели, а эти суки просто обломали девчонке крылья.

– Когда бывший повесил на нее эти расписки, ей пришлось закрыть студию, продать квартиру и взять кредит под залог бизнеса отца. Сейчас там сумма чуть меньше четырех с половиной миллионов. Сам понимаешь, что почти всю зарплату с работы в ресторане она отдавала на погашение кредита, а потом, после того как устроилась к тебе в дом, стала вносить двойной платеж. Девчонка жила, практически перебиваясь с копейки на копейку.

И не ныла, хочется мне сказать. Не унижалась, да даже у родителей не брала этих несчастных денег, зная, что у тех у самих затраты огромные с расширением бизнеса отца. Просто тихо пахала, как ненормальная, не жалея себя, не жалея рук, сил и платила чужие огромные долги. Потому что не платить было нельзя. Тогда как таким, как Инесса, стервозным змеям, все само текло в руки. Страшно подумать, но я только в мае месяце почти два миллиона «слил» на ее вечный праздник-жизнь.

– Рехнуться можно… – простонал я, хватаясь за голову в попытке успокоить зашкаливающий пульс.

– Отец Кольника пытался шантажировать девчонку этими бумагами. Обещал закрыть все долги сына, если та вернется к нему. Потому что, судя по данным частной медклиники, помимо игр во всю эту подпольную херню он еще и наркотой стал активно увлекаться. После того, как она ушла от него. У парня окончательно сорвало башню, и Рустам Кольник думал, что возвращение Дарьи его притормозит.

– А о том, какая жизнь у Даши будет с его играющим наркоманом, ему, естественно, было плевать. Девчонку им абсолютно было не жалко, твари.

– Такие беспокоятся только о себе и своем имидже, Сань. Тебе ли не знать? Ты крутишься в кругах, где полно таких Кольников, – усмехнулся Виктор, пожимая плечами.

– Блядь, их надо свести с Инессой, они были бы отличной парой. Наркоман-собственник и больная истеричка, – сказал я, массируя ноющую шею.

– Это еще не все.

– Что еще?

– Второй лист, – махнул головой Сташевский.

Я схватил со стола вторую таблицу, там список был поменьше, но тоже набиралась не маленькая сумма.

– Это тоже?

– Это новые. С января по май. Эта скотина продолжил играть и промышлять вот этим дерьмом. Эти расписки висят на ней и до сих пор не оплачены. Оно и понятно, денег ей брать больше негде.

– По май? Совесть у щенка взыграла или снарокоманился, и его пришибли свои же где-нибудь за углом? – с надеждой посмотрел я на старого друга. Виктор покачал головой и неопределённо махнул рукой.

– Пропал. В июне еще мелькал в городе, а потом его никто не видел.

– Его папаша наверняка знает, где он ошивается.

– Скорей всего. Если хочешь, мои ребята попробуют его найти. Но точно знаю, что оригиналы всех этих долговых бумаг у его отца и что он собирается с ними делать, непонятно. Дарья вроде как не знает о них. Пока.

Я плеснул воды из графина и залпом осушил стакан.

– Найди мне его. За Дашу боюсь, не добрался бы этот псих до нее. И информация по банку, в котором у нее кредит, у тебя есть? – спросил я, возвращаясь за рабочий стол и открывая ноутбук.

– Сейчас, подожди, – Витя достал смартфон и на некоторое время замолчал, пролистывая что-то в телефоне. Я буквально подпрыгивал на месте от нетерпения.

– Да, вот. Называется «РусФинансБанк».

– Отлично.

Я нажал кнопку на селекторе:

– Да, Александр Дмитриевич? – услышал, как всегда, предельно деловой тон своей секретарши.

– Надя, найди мне номер Стрельцова Вадима, генерального директора «РусФинансБанк» и по возможности назначь встречу. Чем быстрее, тем лучше.

– Хорошо, сделаю.

– Значит так, - посмотрел я на друга, - мне нужны все адреса и номера Кольника-старшего. Что у него за бизнес, где работает. Хочу знать всех его партнеров, знакомых, друзей, с кем пьет, с кем спит, в общем, чем больше информации, тем лучше. Все, что сможешь нарыть за сутки, чтобы дать нам фору. Мне нужно знать, за какие ниточки этого козла можно потянуть.

– Что ты собираешься делать?

– С молодым щенком без толку разговаривать, – помахал я головой, – мы пойдем выше. К отцу его в гости поеду. Поговорю с этой скотиной лично.

Глава 34. Ошибка

Сегодня утром пришлось выйти из дома пораньше. Родителям вчера на почту пришло странное письмо из банка, мама позвонила вчера вечером, вся на нервах и корвалоле. Толком из ее рассказа я так ничего и не поняла, но явно в банке что-то напутали.

В общем, как всегда: в моей жизни беда не приходит одна. Если черная полоса, то непременно жирная и длинная.

– Доброе утро, мне нужна консультация специалиста по кредитам, – улыбнулась я, заходя в банк и обращаясь к миниатюрной девушке-консультанту. Время только начало десятого, людей в офисе банка еще почти не было, что несказанно порадовало.

Девушка окинула зал взглядом и махнула рукой.

– Вот пройдите к столику номер три, Анна вас проконсультирует.

– Спасибо.