Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина

Разрешили вещание западных радиостанций, все эти годы в рамках холодной войны, ведущейся против нас, не имевших никаких других задач, кроме разрушения советского государства. Всё громче стали звучать голоса диссидентов, профессиональных антисоветчиков. Впрочем, как мы уже говорили, диссиденты были разные. Например, А. Д. Сахаров выдвигал идею «За Советы без коммунистов».

Как бы то ни было, идеи диссидентов стали востребованными, они были нужны для оправдания планируемых социальных перемен. А разноголосица в их стане была перестройщикам даже полезна, поскольку народ, привыкая, что социализм плох, переставал задумываться, а что же, в таком случае, хорошо?

Гласность — большая программа по разрушению образов, символов и идей, скреплявших советское общество — была проведена всей силой государственных средств массовой информации с участием авторитетных учёных, поэтов, артистов. Успех её был обеспечен полной блокадой той части интеллигенции, которая взывала к здравому смыслу и полным недопущением общественного диалога — «реакционное большинство» высказаться не могло.

Дискредитации подвергалось всё, и прошлое, и настоящее. Интенсивно использовались темы катастроф, допущенных при социализме (Чернобыль, гибель теплохода «Адмирал Нахимов»), инциденты (перелёт в Москву самолёта М. Руста), кровопролития (Новочеркасск, Тбилиси). Большой психологический эффект вызвало широкое обсуждение заражения двадцати детей СПИДом в больнице города Элиста в Калмыкии. Этот случай показателен тем, что в те же дни в Париже Национальная служба переливания крови Франции, скупая по дешёвке кровь бездомных и наркоманов, заразила СПИДом четыре тысячи человек, — но об это у нас сообщили вскользь.

Чисто идеологические задачи выполняло так называемое «экологическое движение», которое порой доводило читающую публику до психоза рассказами о «советских ужасах» (нитратный скандал, поворот рек, закрытие Игналинской и Армянской АЭС). И сегодня «экологическое движение» очень часто способствует продвижению антигосударственных деяний, заглушая шумом надуманных проблем — проблемы реальные.

Особым видом идеологического воздействия стали «опросы общественного мнения». Сама методика подачи материала, когда опросили полторы тысячи человек, а в итоге написали: «судя по опросам, столько-то процентов населения поддерживают то-то…», дезориентирует простого человека.

А самым главным аттракционом перестройки, устоять перед которым не мог никто, стала пропаганда западного образа жизни. Телевизионные картинки, закусочные «Макдональдс», импортные машины самим свои существование призывали «жить, как там». Никому в голову не приходило, что «жить, как там» можно только там. Никто не задумывался, почему в Нигерии, Португалии, в Аргентине или Бразилии, — странах, от социализма весьма далёких, — живут не как «там»: в Америке, Франции или Германии.

Советскому народу рассказывали о единой мировой цивилизации, имеющей свою «правильную» столбовую дорогу, от которой Россия при социализме (а особенно при Сталине) «отклонилась». Из этого вытекала концепция нашего «возврата в цивилизацию», причём каждый член элиты по-разному понимал «возврат» в эту цивилизацию. Идеалисты-гуманисты, возможно, и впрямь верили, что из России можно сделать Германию или, на худой конец, Португалию. Циники-прагматики полагали полезным запродать эту Россию кому угодно, чтобы она стала пусть периферией, но всё же западного мира… А главным препятствием для возврата к цивилизации и тем, и другим виделось советское государство, и потому совсем не удивительно, что в процессе гласности был очернён образ практически всех его институтов. Именно ВСЕХ. Не только государственной системы хозяйства, органов безопасности и армии, но и Академии наук, и Союза писателей, и даже детских садов и пионерских лагерей.

После создания негативных стереотипов началась реформа органов власти и управления.

Каждый этап реорганизации государственной системы сопровождался разными идеологическими штампами. Они становились всё более радикальными, и всё дальше отходили от принципов советского жизнеустройства. Сначала (до января 1987) главенствовал призыв «Больше социализма!», затем оказалось, что нужно «Больше демократии!» В 1987 году, в ходе подготовки к демократии, в состав УВД ввели отряды милиции особого назначения (ОМОН), предназначенные для охраны общественного порядка во время митингов и демонстраций. В 1989 году на вооружение милиции поступила резиновая дубинка (прозванная в народе «демократизатором»), что имело большое символическое значение.

С 1988 года начались радикальные изменения всех государственных органов. Через так называемую Конституционную реформу была изменена структура верховных органов власти и избирательная система. Выборы депутатов в новые органы не были вполне равными и прямыми: треть состава избиралась в «общественных организациях», причём их «делегатами». На выборах не соблюдался и принцип «один человек — один голос». Например, академик, будучи членом ЦК КПСС и членом Филателистического общества СССР, голосовал 4 раза: в округе и в трёх общественных организациях, а некоторые категории граждан могли голосовать и десять раз.

В 1988 появились первые массовые политические организации с антисоветскими и антисоюзными платформами — «Народные фронты» в республиках Прибалтики. Они возникли при поддержке руководства ЦК КПСС и вначале декларировали цель защиты «гласности», но очень быстро перешли к лозунгам экономического («республиканский хозрасчет»), а потом и политического сепаратизма.

Другим типом антисоветских и антисоюзных движений были возникающие националистические организации, которые открыто готовили почву для конфликта и с союзным центром, и с национальными меньшинствами внутри республик. «Демократизация» ничего этому не противопоставила.

На I съезде народных депутатов организовалась Межрегиональная депутатская группа, программа которой была изложена в «Тезисах к платформе МДГ» в сентябре 1989 года. МДГ сразу встала на антисоветские и антисоюзные позиции (называя СССР «империей»), и поддержала лидеров национальных сепаратистов. Два главных требования МДГ сыграли большую роль в дальнейшем — за отмену 6-й статьи Конституции СССР (о руководящей роли КПСС), и за легализацию забастовок. Эта группа выдвинула лозунг «Вся власть Советам!» для подрыва гегемонии КПСС, а впоследствии объявили Советы прибежищем партократов.

Как известно, позже, вслед за КПСС, не стало и Советов.

А легализация забастовок дала средство шантажа союзной власти и поддержки политических требований антисоветской оппозиции: лидеры МДГ прямо призывали шахтёров Кузбасса бастовать, и эти забастовки сыграли большую роль в разрушении государственности. Что интересно, избранный в 1989 году Верховный Совет СССР был первым за советское время, среди депутатов которого практически не было рабочих и крестьян, — подавляющее большинство составляли учёные, журналисты и работники управления. По этому поводу шахтёры бастовать не стали, — или их никто на это не науськивал.

В январе 1990 возникло радикальное движение «Демократическая Россия», положившее в основу своей идеологии антикоммунизм.

В марте 1990 в ходе III Съезда народных депутатов уже сама КПСС, по решению состоявшегося накануне Пленума ЦК, внесла в порядке законодательной инициативы проект отмены 6-й статьи Конституции с одновременным введением поста Президента СССР. Это предложение было принято; стержень всей политической системы прежнего государства — 18-миллионная КПСС, был выдернут. Элита, вышедшая из недр этой партии, приобрела независимость от партии.

Президент СССР должен был избираться прямыми выборами, но в первый (и последний) раз он «в порядке исключения» был избран народными депутатами СССР. В 1990 году Горбачёв уже не мог быть уверен, что его изберут на прямых выборах.

Тогда же упразднили Совет Министров СССР, и создали правительство нового типа — Кабинет Министров при Президенте, с более низким статусом и более узкими функциями.

В мае 1991 был представлен проект Закона о разгосударствлении и приватизации промышленных предприятий. Часть экономистов активно поддержала эту идею как чуть ли не главный способ оживления экономики. В ответ на это криминалисты предупредили, что преступный капитал обязательно создаст совершенно особый олигархический уклад, из которого не сможет вырасти здоровая рыночная экономика. Преступный капитализм непременно будет антигосударственным, и самыми мягкими проявлениями этого будет вывоз капитала и неуплата налогов. Как они были правы!