Забытая ночь

– Рады Вас видеть, Демьян Александрович!
– первыми поздоровались два паренька из фирмы Самойлова, которых я уже неоднократно видел ранее. Они, закончив приводить в сознание Некрасова, отходят в сторону, о чем-то тихо перешептываясь. Это худощавый мужик лет пятидесяти: щетина, покрытая корочкой запекшейся крови, крючковатый нос. 

Того, что поздоровался, звать Андреем, насколько я помню. Смазливая мордашка, хорошая физическая форма и белоснежная улыбка. Уверен, девчонок вокруг него целый рой. 

А второй - Миша. Его Сева взял под свое крыло одним из первых и, как мне известно, в ближайшем будущем планирует сделать мальца своей правой рукой. Молчаливый, но до жути смышлённый парень умеет привлечь внимание. Внешностью его природа тоже не обделила: смуглый, высокий брюнет с симпатичным лицом. 

Моей Анюте бы не на меня время тратить, а личную жизнь устраивать с таким как Андрей. Она бы ему понравилась. Она не может не понравится. 

Власов, а когда это ты стал девчонку считать своей? Что, на старости лет моча в голову ударила? 

– Здоров!
– громкий голос Севы выдергивает меня из шокирующих мыслей. Пожав мне руку, он отходит в сторону, освобождая место.
– В сознании, как и обещал. 

– Ну что, поговорим, гнида?
– хватаю Некрасова за волосы и задираю голову так, чтобы он видел моё лицо.
– Долго же ты бегал, Степан. 

– Кто Вы?
– хрипит эта мразь, захлебываясь кровью, смешанной со слюной. Да, мужики хорошо его поприветствовали, ничего не скажешь. 

– Тебя обвиняли в убийстве семерых девушек, помнишь? Не хочешь рассказать про одну из них? 

Его начинает трясти от ужаса. Некрасов бегло осматривает помещение, а затем и нас, словно ему подвернется возможность сбежать. Ага, вместе со стулом, к которому его привязали и побежит. 

– Я не убивал! Не убиваал!
– крики, похожие на мольбу меня не тревожат. Хочет кричать - пожалуйста.
– Это был не я! Меня подставили!
– его трясёт от ужаса, в заплывших от ударов глазах я замечаю слёзы. 

Ревёт как баба, которой не досталось шмоток по акции. 

– Все так говорят, Стёпа.
– ехидно бросает из-за моей спины Самойлов. 

– Я вынужден согласиться с тобой, друг мой. Может, окажем нашему гостью еще толику внимания, как думаешь?
– с отвращением отступаю на шаг назад от Некрасова, внимательно следя за его попытками вырваться. 

– Нет!
– он дрожит от страха и боли, ещё чуть-чуть и придется вызывать клининговую компанию.
– Это правда был не я! 

– Я не против.
– с лёгкостью произносит друг и, прихрамывая на правую ногу начинает приближаться к этой падали.
– Ты сегодня как, руками или приказать ребятам сходить за инвентарём?
– я улыбаюсь, обнажая ровные ряды зубов и стягиваю с себя пиджак. 

Я знаю, как выгляду со стороны. Еще по молодняку одну из моих драк записали на видео, чтобы потом показать, над чем стоит поработать. Могу признать, что от своей рожи даже я был в полном ахере. Зверинный оскал и дикий, пугающий взгляд. Комбо, блять! 

– Я могу доказать!
– о, видимо, и этот впечатлился. 

– Чего ты тогда не доказал это в суде?
– спокойно, медленно проговаривая каждое слово произношу и закатываю рукава белоснежной рубашки. Внезапно, я замечаю на правой руке еле заметный след от помады. 

Анюта. 

Ей не место рядом со мной. В моем мире нет места такой как она. Да и боится девчонка всего, что между нами было, это заметно. Боится меня. От этой догадки мне сносит крышу. Удар за ударом обрушиваются на тело Некрасова. 

Когда он перестает кричать, меня в четыре руки оттаскивают от этой мрази. Он убил семерых, но суд признал его не виновным! Тела нескольких девушек так и не были найдены. Ника в их числе. 

– Прекращай, Власов.
– одергивает меня Всеволод и ударяет кулаком в область щеки. Ничего, кроме металлического привкуса крови я не ощущаю. Ничего.
– Прийди в себя! 

– Это не я...
– еле слышно шепчет Некрасов.
– Во время последнего убийства меня даже в городе не было... Я могу подтвердить... Он может... Он знает... Не я... 

– А кто?
– мне самому уши заложило от собственного крика.
– Кто убил их и кто спрятал тела остальных? Куда?! 

Тишина. 

Я не помню, как оказался около дома Ани. Выведав адрес и номер телефона у нашей кадровички этим утром, я не думал, что так скоро окажусь под её окнами. Мне просто нужно контролировать все, что происходит вокруг и знать обо всем, что её окружает. 

Я мог бы самостоятельно нарыть всю информацию про Анну Ворошилову, но почему-то мне хотелось, чтобы она сама рассказала о себе и своей жизни. 

Набрав заветные цифры, стал ожидать ответа. Длинные гудки казались бесконечными. 

– Да...
– в трубке послышался мягкий и сонный голос девчонки, а потом длинный зевок.
– Я слушаю. 

– Выйди на несколько минут. Я около твоего подъезда.
– ответом мне послужило молчание.
– Просто выйди, мне... 

Я не успеваю закончить фразу, как слышу короткий гудок, свидетельствующий о том, что звонок окончен. Эта сучка сбросила вызов! Перезваниваю. 

Не отвечает. Еще раз. Тишина. 

– Сука!
– швыряю телефон в сторону пассажирского сидения и прикрываю глаза. 

Какого черта я вообще здесь делаю в два часа ночи? Экстрима захотелось, новых эмоций? Так получи же их, Власов! Когда тебя в последний раз отшивали бабы? 

От внезапного стука по стеклу я вздрагиваю и поворачиваю голову в сторону пассажирского сидения. Открываю двери с помощью кнопки и девушка тут же оказывается в салоне моей машины. 

На ней белые короткие шортики в розовое сердечко, такая же розовая майка и белая свободная ветровка. Шелковистые волосы собраны в растрепавшийся от сна хвост, а на сонном личике отпечаток подушки. 

Она ничего не произносит, просто разглядывает меня и замирает, когда замечает кровь. Прикусывает нижнюю губу и отодвигается ближе к двери. Боится. 

Что я сейчас делаю и зачем?

Глава 18

Анна

Я сразу узнала этот голос. Схватив первое, что попалось под руку, я выбежала из квартиры, забыв про телефон. 

Что-то случилось, да? Демьян не стал бы звонить посреди ночи из-за того, что скучает. А как объяснить тот момент, что я, буквально в чем мать родила, вышла на улицу и направилась к черному внедорожнику, припаркованному напротив моего подъезда.