Забытая реликвия

В порыве триумфа я схватила Кошмар, подняла его и изо всех сил вонзила между лопаток Вульфа.

Он взревел в агонии, вставая на дыбы, и гнев вспыхнул в моей крови, такой горячий, что я потеряла контроль. Я повалила его на землю с рычанием, сорвавшимся с моих губ, перекатилась так, что оказалась сверху, и прижала его к Кошмару, который все еще был у него в позвоночнике. Он взвыл от боли, и я наслаждалась этим звуком, испытывая сильную потребность в охоте.

Голодный зверь заполнил все пространство внутри меня, и я обнажила клыки, уступая его желаниям и теряя себя в этой животной стороне проклятия. Я вонзила зубы в его горло, разрывая плоть и сухожилия, причиняя столько боли, сколько могла.

Он извивался, вопя от боли и нанося удары, пытаясь оторвать меня от себя, но я была зверем, и мои атаки были жестокими, наполненными жаждой мести. Ради моего отца. Ради Келли. Я собиралась заставить его, блядь, страдать.

Я села, его кровь стекала по моей челюсти, и я поморщилась от ее горького вкуса. Она была совсем не похожа на человеческую кровь: она была едкой и холодной, и я выплюнула ее изо рта, не желая, чтобы его зараза попала мне в горло.

Я должна была продолжать. Я должна была покончить с ним. Папе причиталась его смерть. Я не могла позволить Вульфу продолжать жить после всей той боли, которую он причинил мне и моей семье.

С приливом энергии я разорвала его рубашку, раздирая его грудь ногтями в попытке добраться до сердца.

— Нет! — Вульф взревел от страха, ударив меня костяшками пальцев по лицу.

Меня отбросило от него, я рухнула на землю, и мои чувства перестроились. Я сморщила нос от того, что я сделала. Напала на него, как настоящий вампир. Мои клыки жаждали его смерти с силой, которая напугала меня, доказывая, что это было нечто большее, чем моя месть, подпитывающая мои действия. Это была чистая жажда крови — именно то, о чем предупреждал меня Эрик. Но если я собиралась выжить в этой битве, я должна была уступить. Я должна была позволить этой темной стороне себя взять верх. Даже если при этом я стану монстром.

Я выпрямилась в боевой стойке, рыча от ненависти к нему и вытирая кровь со рта тыльной стороной ладони, отчаянно желая ощутить ее вкус на языке. Вульф вскочил на ноги, завел руки за спину и отступил, когда я приблизилась.

С криком боли он вырвал Кошмар из своего позвоночника и швырнул его в меня. Я с легкостью поймала его в воздухе, бросаясь вперед, чтобы прикончить его, не позволяя ему ускользнуть от меня.

Кто-то налетел на меня сверху, снова повалив меня на землю и прижав к бетону. Я вскрикнула в тревоге, когда несколько пар рук толкнули меня вниз и заломили мои руки за спину.

Смех Вульфа наполнил воздух. — Я не один, а ты? На моей стороне друфья Валентины.

Ужас змеился по моему телу и пожирал мою храбрость на ходу. Эта группа кусачих превосходила меня численностью, и я чувствовала, как моя смерть приближается, как крадущаяся тень.

Мне пришел конец. И Вульф знал это.

Ф

урия шипел от возбужденной энергии в моей ладони, пока я бежала дальше в шторм, а дождевая вода хлестала по мне ледяным потоком.

Кусачие заполнили огромную площадь перед ратушей, но их внимание было приковано к противоположной стороне открытого пространства, где яростно сражались Бельведеры. Кларисса на мгновение оторвалась от битвы, ее рычащее лицо осветил огонь, который продолжал полыхать у меня за спиной, прежде чем она нырнула обратно в хаос.

Им не нужна была моя помощь, чтобы сражаться с этими монстрами, но Монтана была наедине с Вульфом, и я не позволю ей встретиться с ним лицом к лицу без меня.

Я побежала направо от здания, выискивая на темных улицах хоть какие-нибудь признаки их присутствия, но безрезультатно. Вдоль площади тянулись переулки, но я не была уверена, с чего начать свои поиски.

Берегись, Дитя Солнца, — прошептал Фурия, и я пригнулась как раз в тот момент, когда кусачий прыгнул на меня из тени. Он пролетел над моей головой, и я ударила его ботинком в грудь в тот момент, когда он приземлился, отбросив его к стене здания позади него.

Еще больше их устремилось ко мне, белки их глаз сияли отчаянной жаждой, когда я встала на ноги и позволила своим дарам течь по моим конечностям.

Трое из них добрались до меня одновременно, и я танцевала между их атаками, яростно полосуя по рукам, лицам и животам, обжигая их кожу своим праведным клинком, пока они кричали от боли. Женщина схватилась за зияющую рану на руке, и я бросилась к ней, пронзив сердце и используя пространство, оставленное ее останками, чтобы избежать следующей атаки.

Их стало больше, и они быстро окружили меня, используя свою численность, чтобы подавить. Они требовали моей крови с отчаянными криками, когда я, спотыкаясь, отступала, изо всех сил стараясь держать их подальше от себя.

Цепкие руки хватали меня за руки, за волосы, за все, до чего могли дотянуться, но я продолжала бороться, убивая и раня их, чтобы они не могли удержать меня.

Я издала боевой клич, отказываясь подчиняться их жажде крови, убивая снова и снова, но они были подобны нескончаемому приливу. Каждое уничтоженное мной чудовище быстро заменялось другим.

Один из них схватил мою левую руку железной хваткой и дернул к своим зубам, прежде чем я успела вырваться. Я закричала от гнева и боли, когда его клыки вонзились в мой локоть, и я вонзила Фурию прямо ему в глаз.

Я отшатнулась от него, когда он отпустил меня, но кусачи прижали меня к земле, и еще больше цепких рук схватили меня, их ногти впились в мою плоть, когда вторая пара клыков нашла свою цель, и боль вспыхнула в моем плече.

Яростный рев наполнил мои уши, когда кто-то еще присоединился к нашей битве. Я продолжала отгонять их от себя, пиная, колотя кулаками и размахивая Фурией в жестокой борьбе за выживание.

Внимание кусачих переключилось с меня, когда на них напали сзади, и мне удалось вывернуть руку и вонзить Фурию в сердце женщины, которая пила мою кровь.

Передо мной открылось небольшое пространство, когда кусачие закричали, предупреждая друг друга, и битва обернулась против них под гневом их нового противника.

Я зарычала от гнева, пиная женщину, которая стояла передо мной, и снесла ее голову с плеч смертельным взмахом своего клинка.

Что-то тяжелое врезалось в меня сзади, и я была сбита с ног, ударившись о бетон. Я перекатилась, замахиваясь Фурией, и пронзила сердце кусачего, прежде чем он успел последовать за мной на землю.

Я застонала, когда ботинок врезался мне в бок, боль пронзила меня, и вампирша замахнулась ногой, чтобы пнуть меня снова. Я поймала ее ботинок рукой во время второго удара и, стиснув зубы, изо всех сил вывернула ее лодыжку своими одаренными мышцами, пока кость не хрустнула, и она не упала навзничь.

Я начала подниматься, но Элита прыгнул на меня, повалив обратно на бетон, и вонзил свои клыки в мое горло.

— Келли! — Фабиан взревел где-то рядом, но я не могла ответить, поскольку боролась за свою жизнь под огромным вампиром, который прижал меня к земле.