Забытые боги

– Пока нет.

– Вот и ладно, - окончательно повеселела Гончая.
– Значит, никто не расстроится, если мы с ребятами немного плюнем на это дело и отдохнем по-своему?

Таррэн не ответил, потому что за него ответил вышедший следом Тиль:

– Нет, не расстроится. Если, конечно, после вашего совместного "отдыха" Дворец не превратится в руины.

– Да ладно, - небрежно отмахнулась она.
– Что мы, звери какие? Ну, погуляем немного по саду, посмотрим на здешние диковины... да, представь себе, я еще не все успел увидеть!.. ну, поцапаемся с каким-нибудь дураком... подумаешь! Это гораздо лучше, чем сидеть на вашем нелепом балу и делать вид, что всем доволен.

– Тебе всегда с этим везло, - лицемерно вздохнул Элиар.

– Честно говоря, я вам страшно завидую. И искренне надеюсь, что хотя бы ближайшие два часа смогу потратить на сон, а не на всякие, как ты говоришь, глупости. Таррэн, идем: этим счастливчикам и так сегодня хорошо. Без нас. Думаю, ничего плохого не случится, если ты и дальше позволишь им сидеть в такой тесной компании. Все равно их теперь не пустят в основной Зал. А под таким присмотром ни за кого из них бояться не надо.

Таррэн согласно кивнул.

– Ты прав. По крайней мере, я очень хочу в это верить.

– Пока-а!
– помахала им вслед Белка.
– Если понадоблюсь, найдешь меня по узам!

– Найду, - вздохнул эльф, двинувшись в сторону Южного крыла.
– Куда ж я денусь?

– Точно, - серьезно отозвался Элиар, последовав за побратимом.
– Главное, ищи место, где будут самые большие развалины. Тогда точно не ошибешься.

Стражи у дверей сделали вид, что не услышали, однако про себя все же озадачились. Что за отношения у этих чужаков? Один язвит, второй ему подыгрывает...

Старший семерки мысленно пожал плечами и, понадеявшись, что до следующего утра не увидит причину своего недавнего позора, с облегчением проводил глазами пятерку Охотников. Все-таки тяжело каждую секунду на протяжении целых двух часов выслушивать о себе нелицеприятные высказывания и не иметь никакой возможности достойно ответить. Правда, он не сомневался, что такая возможно все-таки появится в ближайшем будущем. Все же чужаки не исчезнут с Алиары нежданно-негаданно, а он не всю жизнь будет стоять тут каменным истуканом, не смеющим даже рот раскрыть без приказа. Так что будет еще у них время поквитаться... ох, будет...

Эльф успокоенно отвернулся. А затем почувствовал мысленный зов командира и приготовился дать полный отчет о своих наблюдениях.

Когда над Летним Дворцом сгустилась непроглядная ночь, а многочисленные придворные засвидетельствовали-таки вернувшемуся Владыке свое искреннее почтение, леди Эланна облегченно вздохнула и, вежливо извинившись перед отцом, покинула Тронный Зал. Слава Создателям, наконец-то все закончилось! И, наконец-то, у нее появилось несколько свободных минуток, которые можно было потратить исключительно на себя!

Проскочив несколько полупустых коридоров и убедившись, что поблизости, кроме молчаливых стражей отца, Эланна незаметной тенью выскользнула в сад. Счастливая уже тем, что ей больше не придется ни раскланиваться с сотнями разодетых придворных, ни танцевать с настойчивым реном Оганэ, ни ощущать на себе мимолетные взгляды многочисленных сплетниц. Которых среди ее Народа, к огромному сожалению, оказалось ничуть не меньше, чем среди короткоживущих смертных. Иными словами, она просто сбежала с роскошного праздника и теперь с невероятным облегчением признавалась в этом сама себе. Потому что почти за три века ей еще ни разу не доводилось столь открыто игнорировать принятые во Дворце строгие правила.

Почему это случилось именно сегодня, Эланна и сама толком не поняла. Но после того, как наследник Рода Аверон дерзко предложил ей первый танец, у нее что-то нехорошо сжалось в груди. Бездна... никогда прежде этот напыщенный хам не позволял себе ничего подобного! И никогда не намекал столь явно на свое превосходство перед другими возможными кандидатами на ее руку. Однако стоило только явиться отцу, для которого Аверон-старший был первым советником, как тщательно продуманный план уклонения от его ухаживаний полетел в Бездну. Более того, отец и виду не подал, что заметил умоляющий взгляд дочери - неуловимо улыбнувшись, сделал незаметный, но явно одобрительный жест и вернулся к разговору с Элиаром, которого уже битый час терзал расспросами об обычаях Светлых.

Тем не менее, в отчаяние Эланну привело совсем не это маленькое предательство: Владыка мог творить в своем Дворце все, что угодно, и отдавать (или же не отдавать) предпочтение любому из своих придворных так, как сам того пожелает. И когда ему вздумается. Он мог даже открыто продемонстрировать свои симпатии, сообщить о своем неудовольствии или даже во всеуслышание заявить, кого именно желал бы видеть супругом единственной дочери. Другое дело, что это было не принято и подобные дела решались крайне деликатно. Но сознавать, что лишь древние традиции стояли сегодня между ней и этим хлыщом... и при этом видеть, как стремительно темнеют глаза у Тирриниэля...

Эланна сама не помнила, какое нелепое оправдание с ходу выдала удивленному ухажеру от неожиданного испуга. Ей почему-то показалось, что если она этого не сделает, Владыка Л'аэртэ совершит что-то нехорошее. В ее памяти все еще жив был тот тягостный разговор, в котором он честно признался, что не всегда контролирует свой ужасающий Огонь. Да Эланна и сама успела убедиться, что наследники Изараэля весьма вспыльчивы и крайне нетерпеливы. Если уж даже спокойный и сдержанный Таррэн порой был готов временами полыхнуть бешеным пламенем, то чего ждать от остальных? Особенно когда они в голос утверждали, что Таррэн контролирует себя лучше всех?

Конечно, ллер Тирриниэль делал все, чтобы во время визита на Лиару случайно не напугать свою прекрасную гостью. Его глаза почти никогда не теряли своей невероятной глубины и не наполнялись жутковатыми огненными бликами. Он был неизменно вежлив, предупредителен, осторожен и очень внимателен. Он самолично показал ей все чудеса Золотого Леса, познакомил (издалека, разумеется) с коренными обитателями Проклятого Леса. Скромно отказался демонстрировать собственное могущество. И весьма охотно сопровождал юную Владычицу на целой веренице балов, устроенных лордами Золотого Леса в честь ее прибытия.

Он неотрывно находился поблизости, чутко оберегая свою спутницу от излишней суеты и, особенно, от почти вездесущих, но совершенно бесшабашных перевертышей. Бережно хранил ее покой от многочисленных (порой - не самых приятных) загадок Лиары. Искусно прятал истинный цвет своей страшноватой ауры и всячески оберегал от неприглядной правды о недобром наследии Изиара.

Однако Эланна все время ощущала, как в его присутствии напрягаются защитные амулеты. Как тревожно дрожат они в предчувствии возможного всплеска чужой силы. Подспудно чувствовала, что ей далеко не все открыли, и откуда-то знала, что несокрушимое спокойствие и прохладная уверенность Темного лорда - всего лишь маска, тонкая грань, опасно слабая преграда для истинного Огня Жизни, с рождения бушующего в его жилах. Ужасающе притягательное сочетание красоты и смертельной угрозы. Чарующая близость бездонной пропасти, в которую буквально тянуло окунуться с головой. Невыносимая привлекательность смерти. И жутковато манящий аромат его мягкой кожи, к которому ненавязчиво примешивался запах весеннего солнца. Буйного, жаркого, беспощадного, к которому даже не знаешь, что лучше: поддаться ли, бездумно растворяясь в лучах его теплых объятий, или же бежать без оглядки, откуда-то зная, что промедление может стать последней ошибкой в твоей долгой жизни.