Забытые дела Шерлока Холмса

К этому моменту я уже укрепился во мнении, что Хауэлл направляется в один из тех старинных банков, конторы которых расположены вдоль Пэлл-Мэлл. Так и оказалось. Повертев головой по сторонам и, по всей вероятности, не увидев ничего подозрительного, он почти побежал к «Драммондс-банку».

Можно ли было рассчитывать на подобную удачу! Мысленно я уже представлял: вокруг банка стоит полицейское оцепление, облаченный в мундир Лестрейд предъявляет Генри Драммонду ордер на обыск, находит документы и относит их в Виндзор сэру Артуру Биггу. А потом принц Георг, а может, сам принц Уэльский в знак признательности приглашает нас с Холмсом на чай.

Я прошел немного дальше по широкой улице и остановился под старинным арочным проходом Сент-Джеймсского дворца. Не прошло и пяти минут, как Хауэлл вышел из банка с саквояжем в руке. На сей раз я позволил ему уйти далеко вперед, поскольку знал его маршрут.

Чтобы не привлекать к себе внимание врага, я встал поодаль, будто бы любуясь всадниками на Роттен-Роу. Сам же украдкой косился в сторону скамейки, на которой расположился Холмс. Хауэлл сел рядом, открыл саквояж и протянул моему другу бумагу, чтобы тот удостоверился в ее подлинности. Случайно или намеренно Холмс выронил листок. Легкий ветер подхватил его и медленно опустил на лужайку в нескольких ярдах от скамейки. Хауэлл рванулся к нему, словно борзая за дичью. Поднял с травы, вернулся на место и положил обратно в саквояж. Вскоре после этого собеседники распрощались. Я смотрел на аллею с наездниками, повернувшись спиной к месту событий. Холмс прошел мимо меня, не замедляя шага и словно бы вообще не замечая. Но через мгновение раздался его бодрый голос:

— Следуйте за ним, Ватсон! Узнайте, куда он пойдет.

Можете не сомневаться, я и виду не подал, что слышу его. У того, кто наблюдал за нами, не было никакой причины заподозрить, что мы с Холмсом знакомы друг с другом.

Ничего непредвиденного не произошло. Чарльз Огастес Хауэлл шел той же дорогой, что и в первый раз, его грузная фигура с вьющимися волосами на круглой голове маячила далеко впереди. Он поднялся на крыльцо «Драммондс-банка», а я стал ждать, когда мошенник снова появится. Спустя несколько минут он вышел, все еще держа в руке саквояж. Положил он письмо обратно в хранилище или оно осталось у него?

Что особенно примечательно, в тот момент, когда Хауэлл спускался по ступенькам, в дверях банка показался другой человек с точно такой же сумкой. Представьте себе высокого сутулого мужчину, худого и бледного как привидение, чисто выбритого, с высоким выпуклым лбом, отчего его глубоко посаженные глаза казались утопленными в глазницах. Я никогда прежде не встречал его. Но саквояжи были настолько похожи, что я не смог бы с уверенностью сказать, какой из них Хауэлл принес в банк несколько минут назад.

У меня ни на секунду не возникло сомнений, что это не случайное совпадение. Незнакомец повернул направо, в сторону Чаринг-Кросса, а Хауэлл направился налево, к Сент-Джеймсскому дворцу. Проследить за ними обоими было невозможно. Если бы Хауэлл вышел без саквояжа, я непременно выбрал бы долговязого. Но в этот момент у меня в голове вновь прозвучали слова Холмса: «Следуйте за ним, Ватсон! Узнайте, куда он пойдет».

Хауэлл бодро зашагал по кирпичному арочному проходу дворца в сторону Мэлл. Я понимал, что ни в коем случае не должен упускать его из виду, и поэтому не сильно заботился о том, заметил ли он меня. Шантажист двинулся через Мэлл к нежившемуся в солнечных лучах Букингемскому дворцу в дальнем конце улицы. Затем свернул в Сент-Джеймс-парк, к пруду, где плавали утки, — вероятно, собирался выйти к Бёрдкейдж-Уолк. Он заметно спешил, но шел не настолько быстро, чтобы оторваться от меня. Внезапно Хауэлл остановился. Я успел спрятаться за толстым стволом каштана. Мошенник оглянулся, проверяя, не следит ли за ним кто-нибудь. Затем положил сумку в стоявший у аллеи зеленый деревянный ящик, куда садовники обычно собирают опавшие листья.

Интересно, зачем он это сделал. Когда Хауэлл зашагал дальше, я подскочил к ящику и вытащил кожаный саквояж. Его даже не закрыли на замок. Я ожидал увидеть внутри что угодно — бомбу, или пачку денег, или еще какой-нибудь предмет. Но там было пусто. Я мог отправиться за любым из двоих мужчин, одновременно вышедших из «Драммондс-банка» на Пэлл-Мэлл. И теперь убедился, что сделал неправильный выбор.

IV

— Мой дорогой друг, возможно, вам послужит утешением то обстоятельство, что они одурачили нас обоих.

Солнце уже поднялось над трубами Бейкер-стрит, и Холмс поднес пустой саквояж к окну, чтобы лучше его рассмотреть.

— Но кто он такой, этот длинный? — спросил я.

— Полагаю, это и есть клиент. — Холмс нахмурился и опустил на пол сумку, не обнаружив в ней ничего интересного. — Надеюсь, вы простите мне маленькую хитрость, дорогой Ватсон, но когда вы пошли за Хауэллом, я отправился за вами. Я видел, как вы размышляли у «Драммондс-банка», кому из этих двоих с саквояжами сесть на хвост. Вы решили продолжить наблюдение за нашим общим знакомцем, а я проследил за другим. И ту же самую сценку разыграли передо мной на Стрэнде. Высокий человек зашел в «Гриндлейс-банк», а через несколько минут появился в сопровождении другого мужчины с таким же багажом. Я наугад бросился за новым участником игры. Он привел меня на восток, в Чипсайд, к Лондонскому городскому и пригородному банку. Сюжет оставался неизменным, и наши противники не заботились о том, шпионят за ними до сих пор или нет. Из банка снова вышли двое, причем вторым оказался тот самый длинный сутулый господин, которого мне пришлось оставить без внимания на Стрэнде. Я не выпускал его из поля зрения, пока он не скрылся в дверях «Индо-Суэцкого банка» на Кинг-Уильям-стрит. Они могли продолжать игру хоть до самого Судного дня. Один человек заходит в банк — двое выходят обратно. Лестрейду не хватило бы и пятидесяти помощников, чтобы проследить за ними. Они ведут себя так, потому что считают, будто все козыри у них на руках. Опасное заблуждение.

После встречи Холмса с Хауэллом минуло несколько дней. Если дело и продвигалось, то я этого не замечал.

— Получается, что мы топчемся на месте, — резюмировал я.

— На первый взгляд так и есть, — с беззаботным видом ответил Холмс. — Однако мы пока не можем выйти из игры. Я должен еще раз встретиться с Хауэллом и попросить, чтобы его клиент назвал свои условия сделки. Хауэлл сообщит мне ответ завтра вечером. Я передам его слова сэру Артуру Биггу, и пусть он дальше сам выкручивается как хочет.

— Значит, нам не справиться с этими негодяями? — Я не верил своим ушам.

Холмс кивнул на пустой саквояж:

— В настоящий момент, вероятно, нет.

Подобное безразличие было настолько не свойственно Холмсу, что я начал опасаться за его здоровье. Но на всякий случай решил испытать своего друга:

— Тогда моя помощь вам больше не нужна? Меня ждут пациенты, к тому же скоро возвращается миссис Ватсон, и я должен привести дом в порядок.

Он согласно кивнул, затем посмотрел на меня.

— Будьте добры, Ватсон, сделайте мне еще одно одолжение, — попросил он. — Я бы предпочел, чтобы кто-то наблюдал за этой комнатой завтра вечером, когда я буду встречаться с Хауэллом. Если это не навредит вашей практике и отношениям с миссис Ватсон, не составите ли компанию Лестрейду?

— Инспектору? Но где именно?

Холмс показал на окно:

— Я арендовал комнату напротив, на первом этаже в доме Кэмдена. Наша квартира оттуда прекрасно просматривается. Если произойдет что-то непредвиденное и мне понадобится помощь, я погашу свет.

Он определенно чувствовал себя не в своей тарелке, теперь я не сомневался в этом. Чтобы великий Шерлок Холмс побоялся остаться один на один с таким трусливым негодяем, как Хауэлл, и попросил меня и людей из Скотленд-Ярда находиться поблизости — нет, это было решительно не в его характере.

— Лестрейд согласен?

— Да, — тихо ответил Холмс. — Он согласен. Но ему известно лишь то, что я веду частное расследование.

— Хорошо, я составлю ему компанию.

— Спасибо, мой дорогой друг, — все тем же негромким голосом произнес он. — Я никогда не сомневался в том, что могу на вас положиться.