Забытые крылья

– Ты теперь читаешь женский глянец? – и, прошуршав страницами, охнула: – Вот это да!

Вадим засиял.

– Галерея заказала интервью к открытию выставки. Они уверены, что будет успех, вкладываются в раскрутку.

– Как здорово! Свет! Света! – Надя звонким голосом звала подругу, но ответа не было – видимо, та была занята с воспитанниками.

– Да ничего, я же оставлю журнал, потом покажешь. Скажи, ты ведь придешь на вернисаж?

– Ну разумеется, приду, что за вопрос, – улыбнулась Надя. – Я так рада за тебя, Вадька. Ты столько лет этого ждал. И ты заслужил.

– Ты тоже ждала, и ты тоже заслужила, – проговорил он, глядя на нее с каким-то пытливым и торжественным выражением лица, словно ждал все новых комплиментов.

– Но все же это твой успех, Вадим, – жена отвергла предложенную игру, и он, задетый ее ровным тоном, резко свернул с колеи благовоспитанной светской беседы:

– Слушай, а зачем все-таки приезжал этот качок?

От изумления у Нади смешно приоткрылся рот:

– Вадь, ты что, ревнуешь?

– Я еще не сошел с ума ревновать свою жену к какому-то мужлану из силовых органов, – холодно усмехнулся Вадим. – Но трудно не заметить, как все ему удивились. А ты зачем-то пошла провожать его на станцию.

– Он приезжал со мной поговорить, – Надя слегка порозовела от усилий сдержать прорывающийся смех: она не помнила, когда в последний раз муж выглядел таким нелепым, злым и неожиданно молодым. – Там кто-то дал показания, что я знакома с человеком, который пропал.

Вадим мгновенно посерьезнел и, сложив на груди руки, наклонил вперед упрямый лоб:

– Это еще что за история?

– Одна наша сотрудница собралась замуж, а ее жених пропал. И она зачем-то сказала Прохорову, что видела, как я брала у него визитку.

– Та-а-ак… Ты брала у него визитку? – Вадим высоко вздернул свои выразительные темные брови, и Надя внезапно разозлилась.

– Знаешь что? Прохоров меня спас, когда я разгребала твои проблемы. И я ему за это очень благодарна. А сегодня он не поленился приехать за город, чтобы задать мне вопросы в неформальной обстановке, а не вызывать меня в отделение. Это с его стороны очень любезно. Не понимаю, почему ты называешь его мужланом. И, пожалуйста, оставь свой прокурорский тон для каких-нибудь более подходящих случаев, – она, сама не замечая, повысила голос и размахивала руками, как будто пытаясь создать между собой и мужем преграду из мельтешащих в воздухе ладоней и пальцев.

Вадим собрался было ответить, но вместо этого глубоко вдохнул, потом медленно и шумно, картинно вздрагивая крыльями носа, выпустил воздух и тихо произнес:

– Так, хорошо. Нам обоим надо успокоиться. Надя, знаешь что? Ты давно не была дома. Давай поедем прямо сейчас. Леша с Машей ждут, им это будет полезно.

* * *

– Интересно все-таки, как твоя мама вот так взяла и уехала из дома. Работу поменяла, – Маша лежала на большом старом диване, заново обтянутом плотной тканью цвета индиго, и говорила медленно и задумчиво.

Леша, на коленях которого покоилась ее пышноволосая голова, ничего не ответил.

– Леш? – Маша помахала рукой перед его носом.

– А? Ну да. Уехала и уехала, – рассеянно отозвался он.

– Я вот пытаюсь представить, что моя мама сделала бы что-то подобное, – она выдержала паузу, – и у меня не получается… У нас в семье такого просто не может быть, понимаешь?

– Ну и хорошо, – рассеянно откликнулся Леша, наблюдая, как в саду за окном мелькает белая рубашка Светланы. Она всегда носила белые рубашки, которые так чудесно оттеняли смугло-персиковую кожу и черные, как сорочьи перья, волосы. Даже в саду она была в белом.

«Аристократические замашки, сразу видно, дочь академика и оперной дивы», – подкалывала подругу Надя. «Ой, да брось, я просто люблю белый… А мама его, кстати, не носит почти никогда», – отмахивалась Света. Оперная певица Любовь Николаевна Зарницкая действительно надевала белое только на сцене, когда этого требовала роль, – а в обычной жизни предпочитала темные и яркие одежды с экзотическими и контрастными узорами.

Вода, разлетаясь из шланга, тоненько сипела, и вечерний сад, благодарно вздыхая, покрывался нежной дымкой рукотворной росы. Вдруг Света, словно почувствовав устремленный на нее взгляд, медленно повернулась к дому и стала вглядываться в окно.

– Леш! Леша! Да ты спишь, что ли? – Маша расстроилась, что ей не удалось затеять разговор о семейных ценностях, и теперь обиженно надула губы. – Может, уже поедем?

– Поедем? – Леша оторвал взгляд от окна и перевел его на Машу. – Да, наверно. Сейчас, – и, коротко поцеловав подружку в нос, быстро встал и вышел. Маша смотрела ему вслед с легким неудовольствием. Какой-то он стал рассеянный…

* * *

Леша хотел выйти в сад, пока Светлана еще там, но в гостиной, через которую лежал его путь, спорили родители.

– Вадим, я никуда не поеду. У меня здесь работа, дети, куча дел, – вполголоса говорила Надя, смотря в сторону с терпеливым выражением человека, твердо знающего, что настоит на своем.

– Надя, но ведь у тебя должны быть выходные, – горячился Вадим.

Леша остановился и в нерешительности взъерошил волосы. Если бы его спросили, на чьей он стороне, он бы затруднился с ответом. С одной стороны, когда мать сбежала из дома, весь уклад мгновенно рухнул, и это, конечно, непорядок. Но с другой… Отец должен был думать о последствиях, когда брал тот неподъемный кредит да к тому же крутил роман за маминой спиной. Она работала и обеспечивала его столько лет, и, в конце концов, у нее тоже есть свои желания…

– Вадим, не дави на меня. Мне не нужны выходные, здесь же не офис, мы здесь живем, – и Надя с явным облегчением обернулась к вошедшей в гостиную Светлане. – Свет, ты только посмотри! О Вадьке теперь узнают все гламурные львицы города Москвы! Анонс выставки и интервью – в журнале Hola!

Глава 3

Наташа потерянно смотрела в окно. Она уже сбилась со счета, сколько раз позвонила по номеру, который выучила наизусть. Все бесполезно. Макс не отвечал.

* * *

У них все было так хорошо! Высокий, красивый, обходительный Максим появился в Наташиной жизни неожиданно, но ведь так всегда и бывает – долго ищешь свою дверь, стучишь то в одну, то в другую, и вдруг открывается та, о которой и не думала никогда. Знакомство в кафе, среди бела дня, стало началом пути, по которому она побежала стремительно, едва успевая перевести дух и постоянно удивляясь, как радостно и легко может все устроиться, когда в твоей жизни появляется он. Тот, кого так долго ждала.