Зацелую, залюблю
Шрифт:
Директриса торжественно произнесла: «Наша гордость! Победительница двух сложнейших олимпиад – Зоя Балашова! Мы от всего сердца поздравляем тебя и ждём дальнейших достижений, которые, я уверена, у тебя обязательно будут!» Луч прожектора осветил сцену, выхватив непривычно прекрасную Зою. В зале стало совсем тихо. «Это кто, Балашова? Зойка? – пробежал шепоток по рядам. – Боже, да она красавица! Когда успела?»
От такого внезапного внимания Зойка смутилась. Она мечтала только об одном – как бы тихонечко выбраться из зала и убежать домой. «Вот ведь нашли Эйнштейна. Выиграла она какие-то олимпиады, ну и что?» И невдомёк было Зойке, что удивлялись все не её победам, а её красоте. Вроде бы Зойка всё время находилась рядом, с первого класса учились вместе. Но была она никакушенькая – жёлтые волосёнки, пухлое тельце, пустой взгляд… Кто такую запомнит? А тут… Нефертити… Богиня… Прекрасная,
Хвала Вере Васильевне Чулочкиной, новым медицинским технологиям, такому важному меланину и другим полезным витаминам! И, конечно, хвала Зойкиной мечте, сотворившей это преображение!
Директриса Майя Валентиновна искренне наслаждалась Зоиным внезапным триумфом. Она догадывалась, сколько сил было вложено в это самоусовершенствование, и гордилась сейчас Зойкиной красотой, словно она лично её выстрадала и заслужила. Вдоволь насладившись моментом Зойкиной славы, Майя Валентиновна дала залу знак – и со всех рядов посыпались аплодисменты. Зойка счастливо вздохнула и, освобождённая, побрела к своему месту, где уже скопился десяток страждущих рыцарей. Несколько рослых одноклассников вручили ей цветы, заготовленные для поздравления учителей. Другие, расталкивая конкурентов локтями, пытались усадить её рядом с собой. Зойка поблагодарила всех, села на своё место и с ужасом принялась ждать конца массовки. Домой, домой, к своей загруженной, но такой привычной жизни! Она старалась не обращать внимания на горячие шепотки: «Зоя, ты будешь танцевать только со мной весь вечер! Ты согласна?», «Зоя, пожалуйста, можно ты в автобусе сядешь рядом?». Зойка испуганно кивала головой и думала, как мама отреагирует на то, что дочка вернётся с выпускного домой так рано. Главное празднество должно было состояться на теплоходе, но Зойка намеревалась потихоньку смыться.
Когда весь класс выстраивался для выпускной фотографии, Зойка продумывала варианты бегства. Фотограф командовал расстановкой с важностью главнокомандующего. Сейчас важно было найти центр фокуса, отправную точку всего портрета, но все эти школьники казались ему одним разноцветным пятном – не за что зацепиться глазом. И тут он заметил задумчивую нежную девушку в синем шёлковом платье и с броской фиалкой в волосах. «А вот это необычно красиво. Цепляет».
– Так, светленькая девушка с цветком в волосах – быстро в центр! – отрезал гений фотоискусства.
Дальше дело пошло быстрее:
– Ты налево, вот эти все направо, а эти – чуть вперёд. – Он энергично переставлял своё войско, и когда всё показалось ему абсолютно прекрасным, закричал во весь голос: – Товарищи дети, стоим на одном месте и улыбаемся три минуты, кто сдвинется – удалю из кадра!
Дети напряглись, затем улыбнулись – щёлк… И будет позже у каждого из них выпускная фотография, где все они весёлые и яркие, как попугаи, юные и забавные. А в центре застенчиво улыбается красавица Зойка с синей фиалкой в волосах… Многие станут искать эту неуловимую красавицу в выпускную ночь, парни будут волноваться, ждать, а после примутся танцевать и любезничать с теми, кто остался. А предмет их воздыханий, лёжа на диванчике, счастливо уткнётся в томик Набокова, перечитывая свою любимую «Защиту Лужина», где ясно и понятно была описана закрытая, но до поры до времени счастливая жизнь интроверта, почти такого же, как Зойка. Но у него вся жизнь – шахматное поле, а у неё – план по покорению Германа Родина.
***
Закончились вступительные экзамены. У Зойки даже не было сил волноваться: все старания ушли на подготовку. Но появился азарт: а что, если поступлю? Эта мысль заставляла двигаться вперёд и прыгать за пределы школьной учебной программы. Теперь ей всё было интересно – понять, разложить, осмыслить. Высшая математика покорила Зою своей беспредельной логикой, удивляло также и то, что к одному ответу можно было прийти путём разных решений. Зойка брала в свободное время решебник Выгодского и уплывала в сказочный мир логарифмов, витиеватых формул, равнобоких тождеств.
Когда она сдавала математику, комиссия получала искреннее удовольствие, а возглавлявший её мохнатенький старичок Лаврентьев, раззадорившись, добавлял Зойке заданий, которые она с удовольствием решала.
– Ох, молодец девчонка! – кряхтел Лаврентьев. – Поступит – определите в мою группу. Мы с ней многого добьёмся! – И он потрясал в воздухе хиленьким кулачком.
На английском экзаменаторы тоже млели от Зойкиных ответов. Все радовались: наконец-то хоть одна абитуриентка разжевала английскую грамматику! А какое произношение! А вводные фразы: Frankly speaking… From my point of view…
– Беру к себе! – хлопала
в ладоши завкафедрой иностранных языков Куликова. – Надеюсь, девочка поступит.На экзаменах по географии блеснуть выдающимися способностями было сложнее, но и там Зоя преуспела – уверенно вещала про недры Чили, рассказывала об экономическом подъёме этой далёкой, практически фантазийной для постсоветского обывателя страны.
Экзамены были сданы, все абитуриенты ждали дня икс, когда вывесят списки счастливчиков – будущей российской элиты.
В этом году на первый курс бюджетного отделения факультета международных экономических отношений МГИМО могли набрать всего сорок студентов – а абитуриентов несколько тысяч. Тридцать пять человек определены заранее: дети верхотуры, родственники богемных небожителей, чада профессорской мафии, а также несколько посланников нефтяных городков и национальных меньшинств. «И так всего пять мест, а взяток – гораздо больше. Придётся включать либо объективность, либо разум», – размышлял проректор по учебной части Иван Валентинович Ястребков. Ему отводилось выбрать двоих, троих определял ректор. Иван Валентинович перебирал результаты вступительных экзаменов. В каждом предметном списке жирным овалом была выделена фамилия Зои Балашовой. «Это что ж за звезда такая – Зоя Балашова? – раздумывал Иван Валентинович. – Не та ли Зоя, что олимпиады в Майкиной школе выиграла? Вот так удача! Берём Зою и сына Сашки Усова (уж больно Сашка хорошо заплатил, да и человек он нужный – глава московского ГАИ). Ну что ж… Сложная задача выполнена!» Довольный Ястребков поставил подписи и понёс списки Андрею Георгиевичу Цветкову – ректору МГИМО.
Вот таким сложным и трудоёмким способом была решена Зойкина судьба. Кого благодарить? Майю Валентиновну, обеспечившую такую необходимую ступеньку? Германа Родина – за прекрасные мечты? Зойку – за труд и желания? Не важно! Важен результат – двери самого престижного вуза открылись, и Зойка отважно, с лучшими ожиданиями вошла в них.
***
Учиться было интересно, но несколько раздражали и отвлекали сами студенты. Большинство из них были выпендрёжниками, постоянно пытавшимися привлечь к себе внимание то модными шмотками, то новинками техники, то собственными автомобилями. Родители их были щедры, и парковочная зона пестрела «шестёрками», «семёрками», «восьмёрками», а у некоторых были даже иномарки. На счастливых обладателей не в меру, между прочим, подержанных заморских машин смотрели как на богов, они властвовали над закрытым мирком учащихся звёздного заведения: определяли, с кем можно дружить, а на кого и время тратить не стоит. Составляли также чёрные списки тех, с кем общаться категорически нельзя. В «невезунчики» попадали студенты, которые не подчинялись общим правилам, например, пытались влезть не в свою касту или попросту эти касты не признавали.
Первокурсников в тайны мадридского двора намеренно не посвящали, дабы те дошли до всего своим умом и примкнули туда, куда им нужно. Зойка подобной чепухой не увлекалась, все классовые беспорядки жили отдельно от её занятой и влюблённой души.
В этом году на первом курсе экономфака было сформировано две группы. Семинары у каждой группы были отдельные, а лекции – общие. Примерно через две недели после начала учёбы на одной из лекций Зоя увидела Таню Морозову. Встреча была бурной. Таня, весело щебеча, принялась обнимать и целовать Зойку, и та с удовольствием принимала восторги подруги.
– Ура, ты поступила! Здорово! Блеск! – Танька шумно крутилась возле Зои.
– Да, поступила! Повезло очень.
– И я поступила, вернее, меня поступили. Родители устроили. У них здесь какие-то связи. Сама бы я не смогла. И брата моего сюда тоже пропихнули, он уж на последнем курсе. Родители вбили себе в голову, что мы должны окончить только МГИМО. Хотят, чтобы дети мир посмотрели, карьеры хорошие сделали. Они пол-Москвы на уши поставили! И вот я занимаю место какого-нибудь перспективного провинциального умника…
– Понятно. Какая сейчас разница, – резонно заметила Зоя. – Главное – ты здесь. А в какой группе?
– В первой.
– А я во второй. Будем на лекциях встречаться!
Девчонки ещё раз обнялись и отправились занимать места в лекционном зале.
Через Таню Зоя стала узнавать о студенческой жизни МГИМО: кто есть кто, чем занимается, с кем дружит, с кем не дружит. Зойка, как обычно, слушала и не слышала, но начала обращать внимание на людей, которые её окружали. Больше всего она ждала новостей о Германе и страстно хотела его увидеть, но Принца нигде не было. Уже сентябрь подходил к концу, а Зойка так и не встретила ни разу героя своих мечтаний. Ей оставалось только ждать, когда в коридоре появится милый её сердцу Герман Родин.