Зацепить 13-го

Я глянула в сторону Беллы, глаза которой метали в меня молнии.

Я вздрогнула при виде ее угрожающего лица, и Джонни это заметил.

Он огляделся и напрягся всем телом.

— Черт! — прорычал он, проводя рукой по волосам. Я хорошо знала этот жест отчаяния. — Что она сделала?

— Ничего, — замотала головой я.

— Шаннон, она ведь тебе что-то сказала. Что именно? — Он повернулся ко мне. — Я знаю, она тебе что-то сказала.

Когда я не ответила, Джонни решительно тряхнул головой.

— Хорошо, — прорычал он и повернулся ко мне спиной. — Я сам узнаю.

— Постой. — Я схватилась за его темно-синее худи, надетое поверх формы. — Пожалуйста, не говори ей ничего.

— Ничего не говорить? — переспросил Джонни, изумленно посмотрев на меня. — Шаннон, если она наезжает на тебя, я обязательно кое-что скажу. — Он снова повернулся в сторону Беллы. — И очень много чего.

— Она ничего не говорила! — соврала я, отчаянно пытаясь разрядить обстановку и не допустить взрыва. — Клянусь.

— Не вздумай мне снова врать, — сердито произнес Джонни. — Ты вся в слезах, поблизости стоит девица, которая объявила мне вендетту, и злобно таращится на нас обоих. — Он сощурился. — Шаннон, это простая задачка, дважды два равно злобной суке.

— Ты ошибаешься. Я лишь…

Не договорив, я застонала от резкой боли, пронзившей живот.

— Черт! — Джонни схватил меня за локоть, удерживая на ногах. — Ты как?

— Нормально, — едва сумела ответить я, стараясь дышать через нос и растирая бок. — Все нормально.

— Господи боже! — воскликнул Джонни и с ужасом посмотрел на меня. — Она что, ударила тебя?

— Что… нет! — выпалила я, испугавшись еще сильнее.

Его взгляд потемнел.

— Это она? Ее отметины? — Он потрогал мою шею. — Ее рук дело?

Я покачала головой.

— Шаннон, не ври мне, — зарычал он. — Я ненавижу врунов.

— Я не вру!

— Тогда расскажи, что с тобой происходит, — потребовал он и снова зарылся ладоням в свои волосы. — Расскажи, пока я не рехнулся и не разнес тут все.

Боже!

Раздавленная унижением, я жестом подозвала Джонни поближе, встала на цыпочки и прошептала ему на ухо:

— У меня месячные начались.

Я говорила с закрытыми глазами, мысленно проклиная себя за то, что рассказываю.

— Со мной это впервые, — тараторила я, поглядывая на него в профиль и посвящая его в свой худший кошмар. — У меня все болит.

Я опустилась на пятки, тяжело выдохнула и посмотрела на него, ожидая, что сейчас он повернется и бросится наутек.

Джонни, конечно, выглядел потрясенным и весь оцепенел, но никуда не убежал, и рука, сжимавшая мой локоть, не разжалась.

Она напряглась.

Я приросла к месту и в ужасе смотрела на него, а он — на меня.

— Кав, ты идешь? — крикнул кто-то из его друзей.

Джонни отмахнулся, показывая, что занят.

— Джонни! — позвал его другой парень.

— Отстань, Фили, — рявкнул он. — У меня разговор.

— Как хочешь, но мы двигаем в город обе…

— Сказал же, разговор! — раздраженно бросил Джонни. — Сгиньте.

— Наверное, не стоило тебе говорить… — Я отошла с пылающими щеками. — Иди к друзьям, я в порядке.

— Так дело в этом? — спросил он, игнорируя мои последние слова и внимательно глядя на меня. — Ты поэтому плакала?

— Да, — прошептала я.

— Тебе больно?

Я закусила губу и слегка кивнула.

Он шумно выдохнул.

— У меня в спортивной сумке есть ибупрофен, для приводящей мышцы. — Он с надеждой посмотрел на меня. — Может, ибупрофен снимет боль?

— Господи, да, — вздохнула я, чувствуя волну благодарности при мысли о болеутоляющем.

— Сумка в раздевалке спортзала, — сказал он, махнув в сторону выхода. — Идем.

Я неуверенно оглянулась на Беллу, которая все еще следила за мной, и все же решила пойти с Джонни.

Мне нужна была медицинская помощь, а Джонни бросал мне спасательный круг, предлагая временное избавление.

«Стыд или боль? — мысленно спрашивала я себя. — Шаннон, что ты выбираешь, стыд или боль?»

Я выбрала стыд и пошла с Джонни.

— Шлюха! — крикнула вслед Белла, достаточно громко, чтобы привлечь всеобщее внимание.

Я невольно застонала.

— Так оно и есть, — прошипела она, когда мой шаг сбился. — Я о тебе говорю, шлюха!

— Не надо, — взмолилась я, почувствовав, как Джонни напрягся рядом. — Джонни, пожалуйста, не надо ниче…

Не слушая меня, Джонни стремительно развернулся и зашагал к Белле.

— Ты, мать твою, поговори еще!

Я приросла к месту, наблюдала их горячую перепалку и знала, что сейчас лучший момент, чтобы сбежать, но не могла сделать ни шагу.

Я устала убегать, и где-то в глубине души теплился вопрос: не Джонни ли держит меня на месте?

Казалось, что так, особенно когда я услышала вопли Беллы и его ответное рычание.

Вокруг собиралась толпа, но Джонни это ничуть не беспокоило.

— Оставь ее в покое, — требовал он. — Ее дела тебя не касаются.

— Меня твои дела касаются, — орала в ответ Белла.

— Ты бредишь, — взмахнул руками Джонни.

— Значит, ты мне врал, когда говорил, что у тебя никого нет? — рычала она.

— Считай как хочешь, мне посрать, что ты думаешь! — кричал Джонни. — Просто не впутывай ее в свои сучьи разборки.

Он меня защищал.

Не брат.

Не Клэр.

Не Лиззи.

Не учитель.

Нет, тот парень, который заставлял мое сердце с ровными промежутками вонзаться ножом в ребра, а здравый смысл — молчать, сейчас он стоял посреди школьного коридора, защищая мою честь.

Вчера он меня отверг, а сегодня разбирался с моей обидчицей.

Голова шла кругом, я была сбита с толку.

— Ее, Джонни? — прошипела Белла, готовая уничтожить меня взглядом. — Серьезно?

— Держись от нее подальше, — угрожающим тоном предупредил Джонни. — Полезешь к ней еще раз — и тебе не понравится, что будет.